Ознакомительная версия.
Недостатков у плана «Бирке» было множество. На главный из них 20–я горнострелковая армия указала сразу же, как только была подписана директива фюрера № 50: если морской маршрут вокруг Норвегии будет перерезан, доставка припасов и руды тут же прекратится, после чего 20–я горнострелковая армия сможет продержаться не дольше нескольких месяцев. Кроме того, выполнение операции «Бирке» было связано с риском. У 20–й горнострелковой армии не хватало людей для заблаговременного строительства укреплений в Ивало и Каресуандо; более того, данные работы не могли начаться до выяснения намерений финнов. Отступление должно было проходить всего по нескольким дорогам, труднопроходимым зимой и открытым для круглосуточных воздушных бомбежек летом; а в Северной Финляндии армии пришлось бы создавать новый фронт в чрезвычайно неблагоприятных климатических и географических условиях. В довершение бед Швецию, позиция которой была в лучшем случае сомнительной, могли заставить разрешить русским войскам транзит, как это было с немецкими войсками в 1941 г. Тогда русские могли бы нанести удар по растянутому правому флангу позиций у Каресуандо или начать наступление на Нарвик, отрезав 20–й горнострелковой армии путь к отступлению. Все эти соображения Дитль изложил Гитлеру во время своего последнего посещения ставки фюрера 22 июня 1944 г.
Советское летнее наступление
10 июня 1944 г. стало черным днем для финской армии. После массивной артподготовки и воздушной бомбежки, а также разведки боем, проведенной 9 июня, утром 10–го 21–я армия нанесла сконцентрированный удар по левофланговой дивизии финского IV корпуса, удерживавшего западный край фронта на Карельском перешейке. В ходе массовой атаки три русские дивизии уничтожили один полк финской дивизии и еще до полудня организовали прорыв фронта шириной примерно 10 километров.
Хотя предупреждения поступали, однако наступление русских застало финское высшее командование врасплох. В течение мая все указывало на то, что готовится атака, и 1 июня финская армейская разведка доложила, что наступления следует ожидать в ближайшие десять дней. За четыре – пять дней до атаки русские прекратили все радиопереговоры, что всегда считалось безошибочным признаком приближения широкомасштабной операции. Но начальник оперативного отдела штаба финской армии не был убежден в этом, а его мнение значило для Маннергейма очень много.
Во время начала атаки III корпус занимал позиции на левом, а IV корпус – на правом фланге финского фронта Карельского перешейка. На передовой у них было в общей сложности три дивизии и одна бригада в резерве. На второй линии стояли еще три дивизии плюс одна бригада, строившая укрепления. В арьергарде находилась финская бронетанковая дивизия, стоявшая к востоку от Выборга. На Карельском перешейке у финнов были три линии обороны. Первая из них, передовая, проходила по старой финско – советской границе. Вторая, лежавшая непосредственно за первой и более выигрышная с точки зрения рельефа местности, тянулась практически по прямой от Ваммельсу на Финском заливе до Тайпале на Ладожском озере. Третья проходила от Выборга до Купарсари, а затем вдоль северного берега реки Вуоксы до Тайпале. У этой линии были большие географические преимущества, но ее начали строить только в ноябре 1943 г., и до завершения было еще далеко. Между третьей линией укреплений на Карельском перешейке и столицей Финляндии находилась так называемая Московская линия обороны, проложенная вдоль границы 1940 г. Там было несколько цементных укреплений, шло дополнительное строительство, но естественных препятствий не имелось, поэтому данную линию можно было использовать только как последний рубеж.
Способность финнов к сопротивлению вызывала у немцев серьезные сомнения еще в начале 1943 г. В июне Дитль повторил свое предсказание, сделанное в феврале того же года, что финская армия не выдержит сильной советской атаки. Он заявлял, что финны превосходят немцев в лесной войне, прекрасно пользуются особенностями рельефа и климата, но предпочитают избегать генеральных сражений. В июле 1944 г., когда русское летнее наступление миновало свой пик, наблюдатель ОКВ пришел к следующему выводу: неудачи финнов объясняются (по крайней мере, частично) недостатками подготовки и плохим использованием оборонительных сооружений. Кроме того, он полагал, что в июне 1944 г. финны больше не считали русских способными перейти в наступление и вплоть до прорыва 10 июня, заставившего их более реалистично смотреть на вещи, были склонны недооценивать противника, помня опыт «Зимней войны» и 1941 г. Эта последняя реплика была лишь одной из многих, которые немцы отпускали со злорадным удовлетворением. Они давно знали, что финны не в состоянии правильно оценить причины неудач германских армий на Восточном фронте. Кроме того, они чувствовали, что финны не способны адаптироваться к условиям тотальной войны. Условия жизни на их фронтах мало чем отличались от мирных (о чем часто с завистью говорили и писали немцы), а потому финны пытались воевать с минимальными неудобствами для себя.
Для создания прорыва русские использовали десять стрелковых дивизий и танковые части, эквивалентные трем танковым дивизиям (не считая трех дивизий, занимавших оборонительные позиции на Карельском перешейке). В секторе атаки сосредоточение артиллерии составляло от 300 до 400 пушек на километр фронта. При нанесении удара советское командование рассчитывало исключительно на громадное преимущество в танках, артиллерии и авиации. Стрелковые дивизии были слабыми, их средняя численность составляла 6200 штыков, а желание сражаться после нескольких первых дней боев быстро уменьшилось. Русская тактика – сосредоточение огромных ресурсов на узком участке фронта, создание прорыва и направление туда нескольких корпусов – была хорошо знакома немецким армиям, воевавшим на Восточном фронте, и считалась стандартной.
Сразу после прорыва русских 10 июня стало ясно, что IV корпус не сможет удержать фронт на второй линии обороны. Маннергейм дал IV корпусу дивизию из резерва, полк III корпуса, приказал бронетанковой дивизии двигаться от Выборга к линии фронта, договорился о срочной переброске одной дивизии с фронта в Восточной Карелии и отозвал 3–ю бригаду из 20–й горнострелковой армии. III корпус, который не был атакован, также отвели назад. В тот же день Маннергейм приказал перевести на Карельский перешеек одну дивизию и бригаду из Восточной Карелии и попросил ОКВ снять эмбарго на поставку зерна и оружия, которые были предназначены для Финляндии, но по приказу Гитлера оставались в Германии. На следующий день Гитлер согласился.
Ознакомительная версия.
