Наиболее, пожалуй, аналитично на этот труднопостижимый диск среагировал известный журналист-культуролог Георгий Мхеидзе в рамках музыкального обозрения портала «Грани.Ру»:
«Некоторые рецензенты уже поспешили объявить „Электро Т.“ лучшим альбомом завязавшего анахорета – и, на мой взгляд, напрасно. Не потому, что он плохой, а потому, что это уже неверифицируемо. Такого рода музыка по определению гиперсубъективна, катастрофически личностна и потому лежит за гранью всяких там рецензий, оценок и вообще критики – как невозможно и бессмысленно применять методы прагмасемантического анализа к навязчивым речевым конструкциям психопата. Это речь для себя, а не для социума, потому и строится она по принципиально другим законам. Мамонов, кажется, давно стремился к такому вот растворению в собственной субъективности, последовательно обрубая всякие связи с окружающим миром – вначале коммерческие, затем бытовые, а теперь вот настала очередь смысловых. „Электро Т.“ обозначает авторскую позицию вполне четко: суггестия безо всякой обратной связи».
Наконец, высочайшую оценку «Электро Т.» дал Игун Шакор – основатель Evermusica.com, возможно, самого авторитетного в то время русскоязычного ресурса, посвященного «актуальной современной музыке». Именно он был тем самым рецензентом, на которого ссылался Мхеидзе (возможно, единственным), – назвавшим «Электро Т.» лучшим альбомом «Звуков Му». Текст самой рецензии представляет собой полуабстрактное эссе и в цитировании не нуждается, гораздо интереснее итоги 2002 года в версии Шакора – его десятку даже стоит привести целиком.
1. Звуки Му– Электро Т. (RMG)
2. Natasha Barreth – Isostasie (empreintes DIGITALes)
3. Beth Gibbons and Rustin Man – Out Of Season (Go Beat)
4. V/A – The Academic Rise Of Fallen Drifters (2.nd)
5. Mum – Finally We Are No One (Fat Cat)
6. Murcof – Martes (Leaf)
7. Beef Terminal – The Grey Knowledge (Noise Factory)
8. Kleine & Hermann – Our Noise (Morr Music)
9. Tujiko Noriko – Make Me Hard (Mego)
10. Jim O’Rourke – I’m Happy, and I’m Singing, and a 1, 2, 3, 4 (Mego)
Отметим также, что альбом вокалистки Portishead Бет Гиббонс, занявший в этом списке третье место, произвел довольно сильное впечатление на Петра Николаевича и долгое время ходил у него в числе самых любимых.
XXI. МЕТРО, МЫШИ, ЗЕЛЕНЕНЬКИЙ И СНЕЖНАЯ КОРОЛЕВА
На 2003 год приходится новый пик издательской активности Мамонова: под вывеской «Звуки Му» он выпускает целых три альбома. Два из них – «Мыши 2002» и «Зелененький» – гипнотически-потусторонние старческие журчания, завывания и заборматывания под полусбивчивые гитарные переборы, к которым изредка добавляются бас, скрежет и технические шумы. Все Мамонов вновь записал сам. Кое-где получилось замечательно: в частности, многоминутные «мышиные» композиции «Про снег» и «Моя любовь» были оценены мыслящей аудиторией как «подлинные позднемамоновские шедевры». Третий альбом – «Великое молчание вагона метро» – белые стихи в сопровождении реальных звуков метро, изначально записанные в московской психиатрической клинике имени Корсакова, известной своими радикальными методиками избавления от алкогольной зависимости. Летом 2003 года Петр Николаевич лежал там в реанимации.
«Утро. Метро. Толпа разнообразных людей. Щелкаются, зажигают зеленые глаза. Семь утра, семь вагонов прохожу и встаю напротив фрески, изображающей Заречную с зонтиком. О, это великое молчание, о, это магическое утреннее молчание. Я соскучился по пустому метро, я не живу в Москве. Звуки шуршащих вагонов, пение старинных динамиков, гул, гул, гул… Во всем этом есть что-то музыкальное, только надо осторожно прислушаться. Человек, привыкший к метро с утра больше молчит, человек, спускающийся в метро редко больше поет про себя, создает то великое молчание утреннего вагона метро… Великое молчание в вагоне утром, в семь утра, когда рабочий люд едет на свои места. Там, где стоят заводы, там, где дымят трубы. Великое молчание вагона метро. Я редко езжу в эти часы, но если есть настроение и желание, я специально встаю пораньше, выхожу из дому и встаю, встаю в этот молчащий, молчаливый, строгий и стройный ряд, я встаю и еду… О, великое молчание вагона метро, о ты, мое будущее, о ты, мое детство, о, я среди них, я среди вас, я среди нас, я среди всех, вместе со всеми, едем и едем, с той лишь разницей, что люди выйдут и пойдут дальше протоптанными дорожками, строго определенно зная, где поворот, куда идти… А я, выйду, и что я буду делать, поэтому я езжу взад и вперед, взад и вперед, пока не кончится этот строгий, определенный и молчаливый час… великого молчания…»
Как и многие эзотерические альбомы позднего Мамонова, наибольший резонанс «Великое молчание вагона метро» имел в Интернете. Среди сетевых откликов выделим рецензию, опубликованную в своем блоге жж-юзером neckapb:
«Молчание… метро… стихи… что это? Так оно, в сущности, и есть. Молчание, метро и стихи, вернее тексты, наговоренные и напетые Петром Мамоновым. И в итоге – потрясающий диск. На меня, по крайней мере, он произвел огромное впечатление. Про Мамонова часто можно слышать, что он непостижимым образом владеет, например, сценическим пространством – стоя один на голой сцене, он может как-то так всего лишь поднять руку, что пространство структурируется заново: только что был, скажем, лес – а вот уже и комната с открытой дверью – или наоборот. На этом же диске можно убедиться, насколько здорово он владеет образом, создаваемым звуком – наверное, это называется сценической речью, я не знаю точно. Разительный переход от одного настроения к другому, от одной эмоции к другой, и даже, не побоюсь этого заявления, из одного жанра в другой происходит за счет простой смены интонации, сбоя речи или паузы. А то и без всего этого, – просто так текст построен и так исполнен. Музыкального сопровождения практически нет, всего несколько треков сопровождает нехитрая партия баса. Стихи-напевы-тексты перемежаются треками молчания, на фоне которого слышны характерные звуки метро – шум поезда… голоса… сигналы… „осторожно, двери закрываются“… Всё вместе – песня акына, спектакль-монолог, то ли одного человека, а то ли многих, тех, которые молчат каждый в своем вагоне – и вокруг сиденья, поручни, люди, парни, девушки-студентки, безногие нищие просят рубль, милиционер следит за порядком… И гэги, и фарс, и драма, и трагедия – и вся жизнь. Да, жизнь, тела, нервы, души – и маленький частный ад, – и светлые добрые ангелы-хранители, – и великий непостижимый Бог.
И музыка, да. <…> Ведь действительно – может быть сочно, звучно, броско, профессионально сыграно на музыкальных инструментах, пропето и всё такое – и слушать невозможно, нельзя и не рекомендуется. Плохо. Нет души. А может вот так быть – ни инструментов, ни мелодии, ни аранжировки, ничего. Странное юродивое a capella под звуки метро. И есть музыка,потому что есть душа. Иначе – не знаю как объяснить. Я слушал этот диск уже два раза. Перехватывает дыхание. Хотя, что там? Молчание, стихи, метро…»
В 2004 году «Мыши» и «Зелененький» подверглись инсценировке в виде так называемого балета «Мыши, мальчик Кай и Снежная королева». Его авторами сенсационно стали «люди со стороны» – Марина Потапова и Сергей Лобан из творческого объединения «Свои 2000», которые привязали контент пластинок к радикально переосмысленному ими сюжету сказки Андерсена о Снежной королеве. Арт-тусовка бурно обсуждала обозначившийся отход Мамонова от концепции «one man show». «Надоело что-то одному, решил с ребятами попробовать» , – пояснял Мамонов.
Перемена курса была налицо. При всем богатстве своего мимического и пластического арсенала, делать третий моноспектакль подряд (после «Жизни на Марсе» и «Шоколадного Пушкина») Петр Николаевич поначалу не решился: опасность впасть в самоповтор была слишком велика. Поэтому, оставшись в музыке одиноким художником, на сцене он вступил во временный, весьма неожиданный альянс с «молодыми неформалами» – рядом представителей художественных группировок 90-х, близких к анархо-экологическим кругам. Результатом их совместной творческой деятельности, помимо спектакля «Мыши, мальчик Кай и Снежная королева», также стал культовый в альтернативно-радикальной среде DIY-фильм Потаповой и Лобана «Пыль» (2005), где Мамонов снялся в качестве «магнита».
Марина Потапова, сценарист фильма «Пыль» и балета «Мыши, мальчик Кай и Снежная королева», прославилась осенью 1994 года участием в блокаде здания Администрации Президента с требованиями прекратить уничтожение химического оружия экологически опасными методами. В тот же период увлеченная идеалами парижских событий 68-го года Марина являлась активисткой экологических лагерей протеста, а также создавала женскую либертарную коммуну. Кроме того, в середине 90-х она вместе с будущим оператором «Пыли» Дмитрием Моделем входила в знаменитую арт-группу «ЗАиБИ» («За Анонимное и Бесплатное Искусство»), культивировавшую спонтанное и бескорыстное леворадикальное творчество.
