Ознакомительная версия.
Не стоит думать, что коллекционером движет всего лишь стремление к красоте. Немаловажным в собирательстве является интерес ко всему, что выделяется из привычного мира вещей. Предметы коллекционирования могут не только доставлять эстетическое наслаждение, но и удовлетворять любопытство, для чего на протяжении четырех столетий служат кунсткамеры (от нем. Kunstkammer – «кабинет редкостей») – прообразы современных музеев.
Принадлежавшие сильным мира сего, они устраивались в качестве хранилища ценностей, а затем преобразились в то, что называлось «театром природы» или местом «для ученых штудий и зрительских наслаждений». Сюда, наряду с произведениями искусства и драгоценностями, входили предметы, привлекавшие взгляд необычным видом, например нестандартные работы по камню, как, впрочем, и сами камни, привезенные заморскими купцами вещицы из слоновой кости, бронзы, золота, серебра, инструменты, часы, неизвестные европейцам игрушки, а порой и вовсе диковины, подобные страусиным яйцам. Почетное место в таких коллекциях занимали парадные или церемониальные доспехи из лучших мастерских Европы.
Основателями знаменитой венской кунсткамеры, посещение которой также должно было приносить пользу и наслаждение, считаются два представителя рода Габсбургов: император Рудольф II и эрцгерцог Фердинанд II Тирольский. Оба этих монарха были страстными почитателями искусства и коллекционерами, приобретавшими все редкостное, необычное, экзотическое, что создавали европейские мастера и привозили из дальних стран торговцы, миссионеры, конкистадоры. Будучи Габсбургами, оба они имели резиденции вдали от Вены, соответственно в Праге и в Инсбруке, где держали свои обширные собрания. В те беспокойные времена сокровищницам постоянно грозило разграбление, что едва не случилось с императорской, которая однажды пострадала от разбушевавшейся толпы.
В кунсткамере Вены наследие Рудольфа составляет множество статуй, в том числе произведения Адриана де Фриза, чьим покровителем был император. Благодарный ваятель увековечил благодетеля в бюсте, который сегодня стоит рядом с другой его работой – фигурой прикованного к столбу Иисуса Христа, виртуозно выполненной из бронзы. Истинным шедевром ювелирного искусства является бокал Михаэля – золотой кубок с эмалью, алмазами, изумрудами, рубинами и россыпью жемчуга.
В разделе резьбы по камню представлена некогда принадлежавшая Рудольфу ваза с крышкой. Созданная Гаспаром Мизерони в 1580 году, она отличается гармоничными пропорциями и удивительной для позднего Ренессанса элегантностью. Кувшин из ореха с Сейшельских островов создан на два десятилетия позже мастером Антоном Швайнбергером. Частично позолоченные бюсты Вакха и Ариадны исполнил Якопо Алари-Бонакольси, как видно, предпочитавший тщательность исполнения вычурной отделке. Противоположное впечатление производит роскошный шкаф-кабинет из черного эбенового дерева с изящной серебряной инкрустацией. В умывальном гарнитуре и нескольких кубках мастер Абрахам Пфлегер из Аугсбурга искусно соединил раковины, серебро и золото.
В кунсткамере Рудольфа раковины – крупные, экзотического вида, оправленные, но чаще необработанные – служили не только материалом для создания каких-либо предметов, но и отдельными экспонатами. Считалось, что такая вещь способна защитить владельца от злых сил. Впрочем, похожее действие приписывалось всем диковинам, поэтому в собрании монарха оказались предметы, совмещавшие в себе драгоценные металлы с такими странными материалами, как окаменелые акульи зубы (настольное украшение «Змеиные языки»), рог африканского носорога и клыки кабана-бородавочника (кубок мастера Николаса Паффа). Специалисты до сих пор не определили, откуда прибыла в Прагу красная фляга в форме сердца: из Индии или Центральной Америки. В той же коллекции имелись оправленные в золото и серебро индийские безоары – желудочные камни некоторых жвачных животных, якобы защищавшие от ядов. Кроме них, Рудольф II пользовался кубком, сделанным из страусиного яйца, полагая, что может приобрести силу этой птицы. Воистину королевскими получились серебряные часы с позолотой и драгоценными камнями, созданные Хансом Якобом Бахманном для пражской кунсткамеры. Мастер дополнил хитрый часовой механизм фигурами Дианы и кентавра, глаза которого при заводе начинают вращаться, а выпущенная вскоре стрела заставляет поворачиваться вбок головы богини и одной из ее собак.
В XVI веке во власти Габсбургов оказалась империя, в которой, по словам Карла V, никогда не заходило солнце. Тогда, в эпоху стремительного развития наук и активного изучения Индии, Африки, Америки в кунсткамерах появились коллекции, относящиеся к ученой деятельности. Кунсткамера Фердинанда Тирольского может по праву считаться примером собирательства, в основе которого лежат энциклопедические знания. Эрцгерцог владел механическими приборами, в которых восхищала уже не отделка, хотя и она чаще всего была превосходной, а движение – отрегулированное, упорядоченное, предсказуемое. Редкие посетители его домашнего музея, куда допускались лишь избранные, изумленно разглядывали «живые» календари, часы, компасы, загадочные сферы, сложные механизмы, которые заставляли двигаться под музыку целые скульптурные группы.
Автоматическая гондола из кунсткамеры Габсбургов
В миниатюрной гондоле из Аугсбурга механические чудеса вызывали удивления не меньше, чем вполне понятное искусство мастера, сделавшего чудную вещь из бронзы и дерева с отделкой из льна, шелка, жемчуга. В настольном украшении с компасом дерево сочетается с железом, слоновой костью и металлическим напылением. В 1680-х годах со слоновой костью виртуозно работал тиролец Якоб Ауэр, автор группы «Аполлон и Дафна». Совсем не для игры предназначалась, например, игровая доска с его гербом из Инсбрука, созданная в период с 1575 по 1577 год. Шедевр старинной механической скульптуры – автоматическая повозка-автомат «Триумф Вакха» (около 1605 года). Мастер Сильвестр Эберлин из Аугсбурга покрыл свое произведение золоченой росписью и заставил двигаться под звуки крошечного органа, сконструированного Хансоном Шлоттхаймом. Экспонат, ныне выставленный под названием «Глобус – двойной кубок», был изготовлен в Цюрихе мастером Авраамом Гесснером в конце XVI века из серебра, золота и эмали. Цилиндрические солнечные часы появились в Испании, о чем свидетельствуют характерная гравировка, использование меди, латуни, а также золочение в сочетании с серебрением. Экваториальные солнечные часы из Мюнхена заключали в себе те же материалы, но были выполнены несколько позже в форме многогранника.
Если посетитель кунсткамеры настолько заинтересуется раритетами, что захочет, подобно монархам, приобрести какую-нибудь старинную вещь, ему стоит сходить на аукцион. В Австрии посещение престижных торгов, каким почти три столетия считается «Доротеум», не менее познавательно, чем осмотр музейных экспозиций. До 1707 года барочный дворец на улице, ныне носящей имя святой Доротеи, был приютом монахинь. Открытие в том же здании государственного ломбарда и аукциона посчиталось делом угодным не только Богу, но и людям, поскольку оба эти учреждения противопоставлялись ростовщикам, были полезны для молодых художников и, кроме того, приобщали народ к искусству. Однако вначале большую часть публики составляли не продавцы и покупатели, а обычные зрители, ведь выставляемые вещи на несколько недель становились доступными для обозрения, благо за вход в зал не брали платы.
Сегодня аукционный и ювелирный дом «Доротеум» – один из старейших в мире и третий после «Сотбис» и «Кристи» по обороту. Он специализируется на картинах старых мастеров, поэтому только здесь можно увидеть малоизвестные произведения Тициана, Рубенса, Кранаха, обоих Брейгелей, копии работ Леонардо да Винчи. Немного найдется мест, где обладатели больших состояний могут легально приобрести статуэтки из египетских пирамид или ожерелье, не принадлежавшее никому, кроме безвестной жительницы Эллады. Даже экспертов приводят в замешательство все новые и новые поступления незнакомых работ таких, казалось, хорошо изученных художников, как Шиле, Климт, Кокошка. Однажды большой ажиотаж вызвал выставленный на торги рисунок «Поцелуй», чьими авторами признавались одновременно и Эгон Шиле (исполнение) и Густав Климт (сюжет).
Как и всюду, большим успехом у австрийских коллекционеров пользуются пейзажи Ивана Айвазовского, которые в этой стране оцениваются не ниже работ французских импрессионистов. Деньги в «Доротеуме», безусловно, имеют значение, хотя и не намного большее, чем эстетика. Сотрудниками компании являются высококлассные эксперты, поэтому художественная ценность выставляемых на торги произведений искусства не вызывает сомнения.
Ознакомительная версия.