Мастер продумал в своем произведении каждую деталь. Так ромбовидные городчатые решетки в окнах, при всей незначительной толщине составляющих их железных полос, вводят определенный декоративный элемент в проемы окон. На углах четверика поставлены пучки из трех тонких колонок. Обратите внимание, что средняя колонка своим расположением по диагонали «скашивает» угол. В этом приеме видно желание мастера заставить зрителя воспринимать храм как объемное, центричное по своей композиции сооружение. Следует присмотреться и к обрамлению восьмиугольных окон четверика. Они очень просты и по своему характеру восходят к деталям деревянного зодчества. Такими же, «деревянными» выглядят карнизы, завершающие четверик и восьмерик.
11. Иконостас церкви Покрова в Филях. 1693-1694
Стоит нам переступить порог, как повышенная декоративность, столь полно выраженная во внешней архитектуре храма, как бы бледнеет перед еще более пышным внутренним убранством. Уже из западного притвора сквозь высокую арку, отделяющую его от центральной части, виден блещущий золотом резной иконостас. Конечно, вглядываясь в его столь искусно вырезанные объемные ажурные детали, наш глаз все же обнаружит как его опорные, конструктивные элементы, так и заполненный резными позолоченными растительными мотивами «фон». Но для этого потребуется довольно продолжительное время. Сначала же мы будем просто поражены небывалой пышностью декоративных форм, подымающихся вверх к залитому светом восьмерику (илл. 11). Расположенные в иконостасе иконы, ради которых он по существу и создан, скорее выглядят своего рбда «паузами», для того чтобы можно было разобраться в этом декоративном великолепии. Оно поражает нас во всем — не только в этой драгоценной золотой завесе, отделяющей алтарь, но и в боковых клиросах, и в ложе, предназначенной для владельца этого поистине редкого по красоте и мастерству исполнения монументального декоративного произведения. Первоначальный черный фон под золотой ажурной резьбой еще более усиливал декоративные свойства иконостаса.
Когда же мы, слегка утомленные декоративностью, придем в себя, то невольно возникает вопрос: каков же был человек, для которого создавалось все это великолепие? Портрет — «парсуна», самого Л. К. Нарышкина, как и его современников, дает на это прямой ответ. Тут и горделивая осанка, порожденная сознанием личных заслуг, и роскошь одежд, где тоже главенствует золото, где даже ворот, полы, подол и обшлага кафтана обшиты золотым кружевом и оттенены темным, видимо, собольим мехом. Именно такие сановники могли позволить себе заказать и построить храм вроде церкви в Филях, где, подобно земному божеству, они являлись своим подчиненным и челяди.
Из истории архитектуры мы знаем, что ряд архитектурных произведений был возведен в память тех или иных событий, сыгравших видную роль в жизни отдельных народов. Так, наш знаменитый собор Покрова, «что на рву», известный больше код названием собора Василия Блаженного, был сооружен в память взятия Казани. Это событие, воспринимавшееся как полная и окончательная победа, как ликвидация вековечной татарской опасности, угрожавшей самому существованию русского государства, породило не знающее себе равного произведение, вошедшее в сокровищницу мировой архитектуры.
Исследователь кижского погоста архитектор А. В. Ополовников считает, что постройка знаменитого деревянного двадцатидвуглавого храма Преображения в Кижах была осуществлена в память Полтавской победы, что вполне возможно (рядом находится второй деревянный храм о девяти главах и колокольня).
12. Храм Преображения погоста Кижи. 1714
Присматриваясь к этому архитектурному чуду (илл. 12), поражающему нас обилием своих глав, водруженных на так называемые бочки, достигающему 35 м высоты, мы видим, что здесь в дереве решена художественная задача, весьма близкая к той, которую мы наблюдали в Филях. Но там, в Филях, мастер имел в руках прочный кирпич и белый камень, в то время как строитель Кижей достигает поразительного эффекта в одном лишь дереве. Нам известно, что дерево как строительный материал ограничено в своих возможностях. Так, например, из бревен, сложенных в венцы горизонтальными рядами, нельзя построить здание с округлыми формами. Дерево по прочности уступает другим строительным материалам. Однако русские плотники сумели преодолеть эти недостатки дерева, создав произведения, поражающие нас как совершенством художественных приемов, так и продуманностью конструктивной мысли. Храм в Кижах тому блистательный пример.
13. Храм Преображения погоста Кижи. 1714. План
Построенный в 1714 году на одном из островов Онежского озера, он обслуживал прихожан ряда деревень. Именно поэтому обычный четверик — четвероугольная клеть была заменена восьмериком, что сразу же расширило внутреннее пространство здания. Помимо этого, подобно выступам-притворам в Филях, восьмерик получил четыре прируба, один из которых многогранной формы был отведен под алтарь. Эти прирубы, открытые во всю высоту внутрь основной части храма, увеличили его площадь и пространство. Такая система плана церкви (илл. 13) — «округла, о 20 стенах» — была хорошо известна в древности, но объемное построение храма было осуществлено совершенно по-новому.
Чтобы повысить декоративную сторону сооружения, похожего на своеобразную далеко видную пирамиду, зодчий делает каждый прируб двухступенчатым, помещая на каждом уступе, увенчанном бочкой, по главе. Бочками и главами завершены и грани основного восьмерика. За ним следует второй восьмерик с четырьмя главами и, наконец, последний, третий, восьмерик, на котором водружена венчающая большая глава. Нетрудно заметить, что эта архитектурная композиция строится на повторяемости определенных форм — восьмериков, бочек и глав, столь близких по рисунку друг к другу. Благодаря максимальному сближению глав по ярусам, более близкой к стенам постановке глав в нижних ярусах, благодаря находящимся за ними бочкам создается как монолитная цельность всего произведения, так и непрерывный подъем вверх всех форм, всех линий сооружения.
Первоначально может показаться, что все главы храма одинаковы и лишь верхняя, главная, больше остальных. Однако на самом деле главы второго яруса меньше глав первого, что усиливает при перспективном сокращении нарастание архитектурных форм ввысь. Главы третьего яруса больше глав двух нижних ярусов, что выделяет венчаемый ими основной восьмерик, в то время как главы четвертого, предпоследнего, яруса меньше всех остальных, что вновь «ведет» глаз ввысь к венчающей большей главе. Эта игра объемами глав, как и само их расположение, превращает грандиозный храм в Кижах в сооружение, близкое по своим пластическим формам к скульптуре.
14. Крыльцо храма преображения погоста Кижи. 1714
Большое декоративное значение приобретают такие детали, как покрытие глав чешуей городчатого лемеха и «красный» тес, то есть тес с орнаментированными концами тесин, образующих кровлю. Именно благодаря вырезу концов тесин по особому рисунку на бревна срубов ложится зубчатая декоративная тень, скрашивающая их некоторую однообразность. Это «украшение тенью» — известный прием, часто употребляемый в древнерусском деревянном зодчестве. Не меньшими художественными свойствами наделена и двухмаршевая лестница с крыльцами, утвержденная на мощных бревенчатых кронштейнах (илл. 14). Резные столбики, поддерживающие кровли крылец или площадки, дощатые «балясины» перил, как и водостоки, своими формами вторят декоративным приемам, так полно сказавшимся в архитектуре этого редкого по красоте произведения.
Войдя во внутрь, мы поразимся относительно небольшой высотой основного помещения храма, оно занимает лишь четверть общего объема здания. Тем самым зодчий еще раз стремится подчеркнуть, что внешний облик храма, его двадцатидвуглавая пирамида должна считаться основным объектом наших наблюдений. Даже относительно пышный иконостас, столь ясно и отчетливо воспринимаемый в восьмигранном просторном помещении, не производит особенно большого впечатления по сравнению с внешними архитектурными формами этого незабываемого храма.
Мы не можем не задуматься над конструктивной стороной здания. За этими столь поражающими нас декоративными приемами и деталями почти полностью скрыта конструктивная сторона сооружения. А она играет большую роль. Над подвесным двенадцатиреберным потолком — «небом», храма находится внутренняя двухскатная кровля, предохраняющая его роспись от проникновения влаги. Здесь же расположены дополнительные водостоки, как и раскосы, передающие распор на стены. Даже прирубы играют роль своего рода контрфорсов. Но особенно продумана система водостоков и устройств для испарения влаги на венчающей части храма, что было очень важно при столь сложном архитектурном построении.
