— Что ж, существует много различных точек зрения. О чем ты хотел спросить меня?
— О моей степени. До Парижского приза я добрался.
— Лично я не хотел бы этого. Но я знаю, это важно для тебя.
— За четыре года. Но, с другой стороны, Гай Франкон предлагал мне работать с ним несколько лет назад. Сегодня он сказал, что предложение еще в силе. И я не знаю, что выбрать.
— Если ты хочешь моего совета, Питер, выбирай работу с Гаем Франконом. Мне нет дела до его работ, но он — известный архитектор, и ты научишься строить.
— Видишь, вот почему я всегда восхищался тобой, Говард. Ты всегда знал, как поступить.
— Я стараюсь изо всех сил
— Как тебе удается?
— Полагаю, просто делаю это.
— Но, видишь ли, я не уверен, Говард. Я всегда не уверен в себе. А ты уверен.
— О, я бы так не сказал. Но думаю, я могу быть уверен в своей работе.
Содержание диалога не изменилось в переписанной сцене по сравнению с оригинальной, но характеры изменились. В частности, изменился характер Рорка.
В оригинале Рорк непроницаем для Китинга, с его обычной точкой зрения на неудачи Рорка. «Мать сказала тебе?» «Да». «Она не могла!» «Почему не могла?» Китинг думает, что его собственный успех повредит Рорку в день исключения из колледжа. Но Рорк не разделяет этот общепринятый подход и сначала даже не понимает, о чем речь. Его «Почему не могла?» показывает разницу между его восприятием и Китинга лучше, чем мог бы показать любой другой ответ. Даже если читатель не остановится, чтобы проанализировать такое предложение, это полностью выражает прямоту человека, который в действительности говорит: «Мое отношение отличается от твоего».
В переписанной сцене Рорк говорит: «О, я не возражал против этого». Он представляет другой стандарт и соглашается (хотя и щедро), что его исключение — поражение и окончательный триумф Китинга.
Когда вы подходите к подобной сцене с мыслью, что ваш герой — независимый человек, но вы должны обозначить проблему более ясно, вы можете подумать: «Он сильный мужчина, поэтому скажет: „Я не возражал“». И вот здесь вы должны отслеживать ваши интересы и цели. Если он говорит: «Я не возражал», это подразумевает нечто особенное в его предпосылках и мотивациях. Если он говорит: «Почему не могла?» — это подразумевает нечто совершенно другое.
В оригинале Рорк учтив, но безразличен. Не только потому, что отклоняет стандарты Китинга, он показывает, что, хотя у него нет желания обсуждать это, он выслушает, если у Китинга есть что сказать. Когда Китинг говорит: «Есть кое-что, о чем я бы хотел с тобой поговорить, Говард, спросить твоего совета. Не возражаешь, если я сяду?» — Рорк просто спросит: «О чем?» Он учтив с Китингом в манере, совместимой с различием стандартов.
В переписанной сцене Рорк говорит: «Наступай. Я буду рад помочь тебе, если смогу». Здесь он учтив вне вежливости — он действительно заинтересован. Это — противоречие, потому что это поднимает вопрос: почему, учитывая их противоположные стандарты, он заинтересован.
В оригинале Рорк в какой-то момент выказывает дружелюбие. Посмотрим, откуда оно проистекает. Китинг говорит: «Да, я не знаю, почему подошел к тебе, но — Говард, я никогда не говорил тебе раньше, но ты видишь, мне скорее интересен твой взгляд на вещи, чем Дина — я, возможно, последую за Дином, но, правда, твое мнение значит для меня самого больше, не знаю, почему. Я не знаю также, почему говорю это». Эта речь преисполнена глубокого уважения к Рорку: Китинг признает превосходство Рорка и кажется искренним. Рорк может вознаградить его, чувствуя расположение, что отражается в высказывании: «Если ты и правда так чувствуешь, я могу поговорить с тобой». Посмотрим также и на общую форму его дружелюбия. Он говорит: «Ты не боишься меня, не так ли?» Он знает, что Китинг боится его и облегчает ему задачу, признавая это открыто.
Я встречала молодых писателей, делавших своего героя под моим влиянием односторонним. Он говорит только «да» или «нет», всегда непроницаемо мрачен и борется с этим состоянием. Это плохая характеристика, неполная. Читатель точно подумает: «Человек не может быть всегда в одном состоянии — нет человека, всегда пребывающего в одном и том же настроении».
Хорошая характеристика дает персонажу не один лишь атрибут и не делает его односторонним. Она интегрирует каждую его особенность в целое, фокус интеграции является его базовой предпосылкой. Например, Рорк не только цельный человек, борющийся со всеми. Он может быть дружелюбным и очаровательным, он может быть щедрым, он даже может иметь несколько смешных черт (хотя, я думаю, всего две на весь роман). Он всесторонний. Но кажется монолитным, потому что каждый аспект его характера совместим с его основными предпосылками.
Приведенный выше пример из оригинального текста иллюстрирует следующее: Рорк может быть щедрым и дружелюбным с Китингом, но только в контексте признания Китингом его, Рорка, принципов.
В переписанной сцене, когда Китинг говорит: «Ты никогда не думал, как ужасно для меня, если меня спрашивают о моем бизнесе, когда тебя только что исключили?» Рорк отвечает: «Нет. Но хорошо, что ты говоришь это, Питер. Я ценю это». Здесь он выказывает дружелюбие не потому, что Китинг признает его принципы, но потому что соболезнования Китинга — по поводу незавидного положения, которое эти принципы принесли ему. Вместо щедрости человека, подающего руку помощи, когда человек того заслуживает, он становится человеком, принимающим милостыню. В этом контексте дружественность Рорка требует и совершенно другого осмысления.
Если вы подходите к сцене, подобной этой, с абстрактным намерением — «я покажу героя дружественным», но не уточните природу его дружественности или соедините ее с другими намерениями героя, то можете передать противоположное, вроде вышеизложенного, и потом удивляться, почему ваш персонаж не получился таким, как вы хотели.
В переписанной сцене, когда Китинг говорит: «Знаешь, я часто думал, что ты сумасшедший», — Рорк спрашивает: «Почему?» Это показывает отношение Китинга и даже его неуверенность в себе. В несколько ином контексте, где у него была бы причина поставить Китинга на место, Рорк мог бы задать этот вопрос саркастично или вызывающе. Но в контексте этой сцены он безропотно принимает оскорбление, говоря в действительности: «О, ты думал я сумасшедший. Почему? Может, я действительно сумасшедший».
В оригинале Китинг говорит: «Ты знаешь, я часто думал, что ты сумасшедший. Но я знал, что ты знаешь очень много об этом — об архитектуре, я имею в виду, — что эти глупцы никогда не знали. И я знал, что ты любишь это, как они никогда не любили». Это демонстрирует, что контекст может сделать с единственной линией: сопровождаемое таким объяснением утверждение «ты сумасшедший» — большой комплимент. Но если Китинг просто скажет: «Я часто думал, что ты сумасшедший», Рорк должен перестать разговаривать с ним сразу же — если он, Рорк, такой, как в оригинале.
В изначальном варианте, когда Китинг задает свой вопрос окончательно, Рорк воспринимает его проблему всерьез и дает ему совет, не конкретный, но в духе широких принципов подхода к проблеме: «Если ты хочешь моего совета. Питер, ты уже совершаешь ошибку. Спрашивая меня. Спрашивая кого бы то ни было. Не спрашивай людей о своей работе. Разве ты не знаешь, чего хочешь? Как можешь ты выдержать это, если не знаешь?» Рорк показывает Китингу выгоду его собственной уверенности, рассказывая, что перед ним более серьезная проблема, чем выбор двух возможностей. Реплика «Если ты хочешь моего совета, Питер, то ты уже совершаешь ошибку» неожиданна, приковывает внимание, нетрадиционна, и, поскольку Рорк высказывает ее по своим причинам, читатель не только не видит природу предпосылок Рорка, но также не видит и юношу, который думает — и думает о более глубоких вещах, чем, в частности, о выборе работы.
В переписанном варианте Рорк поступает традиционно: он дает Китингу специфический совет. Это подразумевает, что здесь нет ничего неправильного, в просьбе Китинга о таком совете или следовании мнению другого человека.
(В этой книге Рорк позже дает Китингу такой же совет, но высокомерно и безразлично, только чтобы завершить разговор. К тому времени искренность Китинга исчезла, он разыгрывает сцену для Рорка, и Рорк просто игнорирует его. Это снова показывает значение контекста.)
В первом варианте лучшее мое замечание, касающееся характеристик персонажей, следующее. Китинг говорит: «Как тебе всегда удается принять решение?» — и Рорк отвечает: «Как ты позволяешь другим решать за тебя?» Две эти строки передают сущность обоих характеров. В переделанной сцене я снизила их значение.
