два-три десятка тысяч материалов (статей, книг) по социологии, социальной истории литературы, книгоизданию, герменевтике, рецептивной эстетике, психоанализу искусства и литературы, культурологии, литературоведению, проаннотировав несколько тысяч из них. В изданный в конце концов в ИНИОНе АН СССР (а не в ГБЛ, где мы работали) библиографический указатель [5] вошла (не по нашей воле) лишь часть этого собранного массива (точнее – только 1808 названий). Объяснения необходимости этих сокращений и ограничений инионовской администрацией давались как технического (ротапринт не мог проглотить больше 25 п. л.), так и идеологического характера (не проходили ссылки на Л. Троцкого, евромарксистов и т. п.). Но даже в таком урезанном варианте это был третий пример библиографического издания по социологии литературы (после короткой публикации Х. Данкана 1954 года и развернутых работ по социологии искусства и средствам коммуникации А. Зильбермана [6]), причем на тот момент – самый полный. Разумеется, не все эти работы были собственно социологическими, даже не самая большая их часть, но так или иначе они указывали на разные варианты интерпретации (или возможности таковой) литературных явлений, предлагаемых разными дисциплинами. Поэтому со временем перед глазами возникло проблемное поле исследований «литературы» как структуры различных сетей взаимодействий по поводу «литературы». Приведу оглавление этого указателя, чтобы показать внутреннюю структуру этой новой дисциплины:
1. Теория, методология, методика социологии литературы
1.1. Обзорные работы, справочники, библиографии.
1.2. Хрестоматии.
1.3. Теоретические и методологические подходы и их критический анализ. Основные проблемы. Персоналии.
1.4. Методика и техника эмпирических исследований.
1.5. Социология и литература: общекультурные значения и специфика предметных областей.
1.6. Социология литературы и литературоведение: дисциплинарное разграничение.
2. Исторические определения и самоопределения литературы. Нормы литературности
2.1. Понятие литературности. Общие работы.
2.2. Типы литературы (низовая, тривиальная, маргинальная, не-литература и т. п.).
2.3. Модусы литературного (психологическое, реалистическое, высокое, чувствительное, захватывающее и т. п.).
2.4. Устное–письменное–печатное: границы функциональной значимости нормативной литературной культуры.
2.5. Функциональные эквиваленты литературы.
2.6. Литературная социализация.
3. Литература как социальный институт
3.1. Социальная система литературы, ее компоненты, исторические типы.
3.2. Социальный статус писателя. Внешние источники и формы легитимации.
3.2.1. Исторические проекции роли писателя.
3.2.2. Социальные организации писателей.
3.3. Читатель.
3.3.1. История читателя.
3.3.2. Социально-демографические характеристики читателей и читательское поведение.
3.4. Критик в социальной системе литературы. Функции критики.
3.5. Институциональные механизмы взаимодействия литературной системы с социальной системой общества.
3.5.1. Книгоиздание и книготорговля.
3.5.1.1. Социальная роль издателя и книготорговца.
3.5.1.2. Книжный рынок и чтение.
3.5.1.3. Формы изданий.
3.5.1.4. Издательские стратегии.
3.5.1.5. Складывание специфических генерализованных посредников как предпосылка эстетической автономии: исторические формы издания и распространения литературы.
3.5.2. Системы социальной поддержки.
3.5.3. Системы социального контроля.
3.5.4. Специализированные институциональные посредники.
3.5.4.1. Библиотека.
3.5.4.1.1. Исторические типы библиотек.
3.5.4.1.2. Внутренняя структура института.
3.5.4.1.3. Социальные функции библиотеки.
3.5.4.1.4. Абоненты библиотек.
3.5.4.1.5. Социальная роль библиотекаря.
3.5.5. Другие посредники (журнал, школа и т. п.).
3.5.6. Литература и социальное изменение. Социальный институт литературы и другие подсистемы общества.
4. Литературная культура. Обобщенные образцы поведения в рамках литературной системы
4.1. Общие работы.
4.2. Литература и другие подсистемы культуры.
4.3. Литература и долитературная традиция.
4.4. Литературная традиция и инновация. Проблемы рутинизации литературой системы.
4.5. Писатель. Компоненты и культурные образцы роли. Структура литературного авторитета.
4.5.1. Гений и эпигон.
4.5.2. Любитель, дилетант, профессионал.
4.5.3. Свободный и институционализированный художник.
4.6. Нормативные экспектации публики (вкус, критерии оценки и т. п.).
4.7. Издатель: культурные компоненты роли.
4.8. Критик: культурные компоненты роли.
4.9. Литературные течения и группировки.
4.10. Литература как критика общества.
4.11. Рецепция и интерпретация образца.
5. Произведение как способ культурной тематизации социальных значений
5.1. Общие работы.
5.2. Ценностно-нормативная структура тематизируемого значения. Виды значений.
5.2.1. Представления о социальном порядке. Условия его легитимности.
5.2.1.1. Формулы анализа тематизируемых значений социального порядка.
5.2.2. Формы органической общности как символы идентичности. Идеологические импликации.
5.2.2.1. Нация.
5.2.2.1.1. Формулы анализа значений национального.
5.2.2.2. Структура первичных общностей и их компоненты.
5.2.2.2.1. Семья.
5.2.2.2.2. Половые роли.
5.2.2.2.2.1. Формулы анализа значений семьи и любви.
5.2.2.2.3. Возрастные определения.
5.2.3. Тематизация социального изменения (индустриализация и т. д.).
5.2.3.1. Символы старого и нового порядка (деревня–город).
5.2.4. Границы социально-культурной идентичности: маргинал.
5.2.5. Война: типы значений и формы их анализа.
5.2.6. Специализированные институты.
5.2.6.1. Экономика. Деньги. Предприниматель как носитель социального изменения.
5.2.6.2. Наука. Ученый.
5.2.6.3. Право. Судья.
5.2.6.4. Школа. Учитель.
5.2.7. Религия: проблемы фундаментальных ценностей.
5.2.8. Предельные ценности: проблематика конечности человеческого существования.
5.2.9. Проблемы личной идентичности и типы нормативной референции и самоопределения.
5.2.10. Насилие: импликация культурных значений.
5.3. Способы репрезентации тематизируемых значений.
5.3.1. Структуры и формы определения реальности.
5.3.1.1. Пространство и время как социокультурные координаты организации текстовых значений.
5.3.1.2. Внутритекстовые инстанции упорядочения тематизируемых значений. Направленность и модальность авторских интенций.
5.3.1.2.1. «Имплицитный» автор (рассказчик и т. д.).
5.3.1.2.2. «Имплицитный» читатель.
5.3.1.2.3. Действующие лица. Характер и типы мотивации (причинность, случайность, судьба и т. п.).
5.3.2. Типы организации текста и формулы их анализа (жанры и пр.).
5.3.2.1. Общие работы.
5.3.2.2. Отдельные жанры и формулы.
5.3.2.2.1. Роман. Генезис и культурное значение жанра.
5.3.2.2.1.1. Плутовской роман.
5.3.2.2.1.2. Роман воспитания.
5.3.2.2.1.3. Исторический роман.
5.3.2.2.1.4. Экзотический роман.
5.3.2.2.2. Трагедия.
5.3.2.2.3. Драма.
5.3.2.2.4. Комедия.
5.3.2.2.5. Мелодрама.
5.3.2.2.6. Пастораль.
5.3.2.2.7. Научная фантастика.
5.3.2.2.8. Детектив.
5.3.2.2.9. Песня.
5.4. Экспрессивная техника конституирования ценностных значений.
6. Литература как средство социализации
Мы исходили из того, что литература как ценность, как высокозначимая в определенных группах общества возможность представления в условной форме социальных отношений (переживаний, конфликтов, описаний душевных состояний, характеров, событий и проч.) притягивает или стягивает самые разные социальные структуры – от экономики (как обмена ценностями, аффектами) или власти (авторитета) до способностей воображения, необходимого для понимания действий другого в ситуациях высокой неопределенности и непредсказуемости или иррациональности исторического процесса. Литературоведение в любой форме такого знания дать не могло и даже не сознавало необходимости или возможности этого [7]. В своем рафинированном виде теория литературы (как бы ни различались ее версии) быстро сводилась к той или иной истории литературы, после чего распадалась на описание и толкование отдельных авторов или их произведений.
Это была общая, то есть коллективная, работа. Говоря «мы», я имею в виду всю нашу тогдашнюю группу в Секторе книги и чтения (а затем – и в Книжной палате, где мы еще какое-то время продолжали заниматься этими темами): С. Шведов начал детально заниматься образцами социализации в учебниках русского языка и литературы для младших классов, Н. Зоркая – теоретико-методологическим анализом рецептивной эстетики (преимущественно Х. П. Яуссом и В. Изером) [8]. Никто из нас по отдельности не мог такую работу проделать без постоянных обсуждений и споров. Поэтому в качестве ее соучастников надо назвать А. Левинсона, а среди оппонентов – М.Чудакову, участников Тыняновских чтений и других, в том числе и тогдашних социологов, кто, как, например, В. Шляпентох, отрицал возможность перевода литературных значений в социологические понятия, что заставляло нас искать ответы на самые разные теоретические, методологические и содержательные вопросы (как это всегда бывает, когда дело касается новой дисциплинарной парадигмы).
Надо было одновременно решать несколько задач:
1) описать полную структуру самого социального института литературы и его редуцированные варианты (производство текстов, их распространение, цензура и контроль над их обращением, описание механизмов отбора, оценки и передачи от группы «создателей» к реципиентам, хранение того, что считается достойным или важным, необходимым в качестве «литературы» и т. п.);
2) описать траекторию литературной социализации – «спуска» литературного произведения от
