всё больше фотографий, и показателен тот факт, что среди них то и дело встречаются порнографические снимки секса между американскими солдатами. И сами фотографии пыток в подавляющем числе случаев имеют сексуальный характер — например, снимки того, как заключенных заставляют вступать в половые акты друг с другом или имитировать их. Одно из исключений — уже каноническая фотография заключенного в колпаке с торчащими проводами, стоящего на коробке, которого грозились бить током, если он упадет. И всё же не так много фотографий, где пленных связывают в болезненных положениях или заставляют стоять с поднятыми руками. Вне всякого сомнения, это тоже пытки. Достаточно только посмотреть на ужас на лицах этих людей. Но большинство фотографий объединяют в себе пытки и порнографию: молодая женщина, которая ведет на поводке обнаженного мужчину, — это классический образ доминатрикс. Вы еще спрашиваете, вдохновлялись ли истязатели заключенных в Абу-Грейб огромным разнообразием порнографических образов, доступных в интернете, — множество людей пытается воссоздавать их в своих трансляциях.
Жить — значит появляться в кадре, иметь запись своей жизни и, как следствие, продолжать жить свою жизнь, не обращая внимания или притворяясь, что ты не обращаешь внимания, на неусыпный прицел объектива. Но жить — это и позировать. Совершать действия — значит участвовать в жизни общества, где действия записываются в виде кадров. Выражение удовольствия, когда пытают беспомощную, обездвиженную, обнаженную жертву, — только часть истории. Более глубокое чувство удовольствия возникает оттого, что тебя при этом фотографируют, а на это действие сейчас мы склонны отвечать улыбкой, а не застывшим прямым взглядом, как в былые времена. События задумываются так, чтобы их фотографировали. Улыбка — это улыбка на камеру. Если ты сложишь горой обнаженных мужчин и не сфотографируешь их, останется чувство какой-то неудовлетворенности.
Глядя на эти фотографии, задаешься вопросом, как можно радоваться страданиям и унижению других человеческих существ? Натравлять сторожевых собак на гениталии и ноги сжавшихся от страха голых пленников? Заставлять связанных заключенных с мешками на головах мастурбировать и симулировать оральный секс? И ты чувствуешь себя наивным, потому что ответ очевиден: люди действительно делают это с другими людьми. Изнасилование и увечье гениталий — самые распространенные формы пыток. Не только в нацистских концлагерях и в Абу-Грейб, когда тюрьма еще находилась под контролем Саддама Хусейна. Американцы тоже это делали и делают, когда им говорят или дают понять, что те, над кем они имеют абсолютную власть, заслуживают унижения и пыток. Они делают это, когда их убеждают, что эти люди принадлежат к низшей расе или религии. Фотографии значат не только то, что эти действия совершались, но и то, что совершавшие их не чувствовали, будто на фотографиях есть что-то плохое.
И поскольку эти снимки предназначались для большой аудитории, еще более омерзительно другое: всё было ради забавы. И это представление о веселье, увы, теперь всё чаще характеризует «истинные чувства и стремления Америки», что бы Буш ни говорил миру. Сложно измерить рост терпимости к жестокости в жизни американцев, но свидетельства тому повсюду, начиная с компьютерных игр, главного развлечения мальчиков, — как скоро можно ожидать игры «Допрос террористов»? — и заканчивая эпидемией насилия в популярных сейчас групповых обрядах посвящения среди молодежи. Сократилось число преступлений с применением насилия, но насилие стало источником легкодоступного удовольствия. От издевательств над новыми учениками в американских провинциальных школах — как в фильме Ричарда Линклейтера Под кайфом и в смятении (1993) — и до жестокой дедовщины и унизительных ритуалов в студенческих братствах и спортивных командах, мы наблюдаем, как Америка становится страной, в которой фантазии о насилии и его применение воспринимают как развлечение, досуг.
То, что раньше выделяли в отдельный класс порнографии, — экстремальные садомазохистские практики, как в фильме Салó (1975) Паоло Пазолини, который почти невозможно смотреть, об оргиях-пытках в фашистском замке в северной Италии в конце режима Муссолини, — теперь поборники новой, воинственной, имперской Америки нормализуют как какую-то дерзкую шалость для отвода души. «Раздеть и сложить горой» — это обычная хохма в студенческих общежитиях, сказал кто-то по телефону ведущему Рашу Лимбо и миллионам других слушателей его передачи на радио. Задаешься впросом, а видел ли звонивший сами фотографии? Это неважно. Его наблюдение — или фантазия? — точно отражает суть дела. Возможно, некоторых американцев всё-таки шокировал ответ Лимбо: «Точно! — воскликнул он. — Я о том и говорю. То же самое происходит на посвящениях „Черепа и костей“ [13], а мы собираемся из-за этого ломать людям жизни, ставя под угрозу нашу военную операцию, и втаптывать их в грязь за то, что они просто веселились?» «Они» — это американские солдаты, истязатели. Лимбо продолжил: «А ведь в этих людей каждый день стреляют. Для них это просто такой отдых. Слышали когда-нибудь про эмоциональную разрядку?»
Вероятно, многим американцам будет проще оправдать пытки и унижение других человеческих существ — а если они наши признанные или потенциальные враги, значит, у них нет никаких прав, — чем признать, что американские действия в Ираке — это бессмысленная, провальная, лицемерная афера. Что касается забав в виде пыток и сексуального унижения, мало что противостоит этой тенденции в Америке, которая с каждым днем всё ближе к военной диктатуре, в которой патриотами считаются те, кто безусловно чтит военную силу и необходимость в максимальном надзоре над гражданами. Шок и трепет [14] — вот что наши военные обещали людям Ирака. Шок и трепет от этих фотографий сообщил миру, что Америка своей цели добилась, продемонстрировав преступное поведение своих граждан и открытое пренебрежение к международным конвенциям о человеческих правах. Наши солдаты теперь позируют с большими пальцами вверх на фоне зверств, которые они совершили, и посылают фотографии друзьям. Так уж ли это удивительно? Люди в нашем обществе некогда отдали бы что угодно за неприкосновенность личной жизни, а теперь наперебой рвутся выставить ее на всеобщее обозрение на телевидении. Что эти фотографии проиллюстрировали, так это культуру бесстыдства и повальное одобрение откровенной жестокости.
Считать, что достаточно одних извинений и слов о том, как это «отвратительно», от президента и министра обороны, оскорбительно для исторического и нравственного чувства. Пытки заключенных — не выходящее из ряда вон явление. Это прямое следствие доктрин о мировой борьбе по принципу «с нами или против нас», при помощи которых администрация Буша пыталась изменить, и изменить радикально, международную позицию США и перекроить многие свои внутренние институты и прерогативы. Администрация Буша всеми силами хочет подчинить нашу страну псевдорелигиозной доктрине войны, бесконечной войны — а «война с террором» именно бесконечная. То, что случилось в новой международной тюремной империи под управлением американских военных, хуже даже печально известного
