Философии пессимизма в "Огнях" противопоставлена жизнеутверждающая идея прогрессивного развития человечества.
Есть одно замечательное место в "Огнях", где Ананьев раскрывает перед Штенбергом картину будущего: "В прошлом году на этом самом месте была голая степь, а теперь поглядите: жизнь, цивилизация! И как все это хорошо, ей-богу! Мы с вами железную дорогу строим, а после, этак лет через сто или двести, добрые люди настроят здесь фабрик, школ, больниц, и закипит машина!"
Здесь звучат и пафос прогресса, и мотив светлого будущего родины, характерный для Чехова-патриота.
* * *
Сложность работы над философским содержанием "Огней", решение проблемы пессимизма были трудной творческой задачей для молодого писателя. В письме к Плещееву от 9 апреля 1888 г. Чехов признается, что он долго и упорно работал над "Огнями", - повесть "не вытанцовывается", приходится "бороться" с нею. Автор преодолевал сопротивление сложного материала.
В этом же письме Чехов называет два момента, характерных для его работы в области "серъеза": он испытывает чувство- неудовлетворенности и стремится работать добросовестно. Этот новый стиль работы Чехова проявился и в процессе написания двух других повестей конца 80-х годов - "Степи" и "Скучной истории". В письмах, сопровождавших создание этих произведений, тоже звучит мотив авторской "борьбы".
Создание нового жанра - лирико-философской повести - потребовало от Чехова больших творческих усилий.
* * *
С проблемой пессимизма в "Огнях" тесно связано этическое содержание рассказа, так как проблема в основном поставлена на материале личной жизни человека. И в данном случае проявился повышенный интерес Чехова переходного периода к этическим вопросам.
В "Огнях" Чехов убедительно показал, что и в личных отношениях нельзя пренебрегать моральными принципами, игнорировать человеческий "нравственный кодекс".
В этическом содержании "Огней" есть сходство с Тургеневым в разработке темы личной жизни. Произведения Тургенева на эту тему, как известно, исполнены большой нравственной чистоты. Эту особенность Тургенева-писателя подметил M. E. Салтыков-Щедрин, сказавший, что после прочтения произведений Тургенева легко дышится, тепло чувствуется; читатель ощущает, как нравственный уровень в нем поднимается. (М. Е. Салтыков - Щедpин. Поли. собр. соч. Т. 18, 1937, стр. 144.)
Этими словами Щедрина можно охарактеризовать и этическое содержание произведений Чехова и, в частности, "Огней". Чехов также заставляет читателя глубоко задуматься над жизнью, над человеческими взаимоотношениями, над своим собственным поведением в жизни.
Кроме этого общего сходства Чехова с Тургеневым, можно отметить в моральном содержании "Огней" один мотив, близкий тургеневской этической философии. В финале повести Тургенева "Фауст" читаем: "Одно убеждение вынес я из опыта последних годов: жизнь не шутка и не забава; жизнь даже не наслаждение... жизнь - тяжелый труд. Отречение, отречение постоянное - вот ее тайный смысл, ее разгадка: не исполнение любимых мыслей и мечтаний как бы они возвышенны ни были, - исполнение долга, вот о чем следует заботиться человеку..."
Некоторые стороны этой этической философии нашли отражение в "Огнях", где есть отзвук тургеневской мысли о необходимости "отреченья" в личной жизни человека и об исполнении долга. Кисочка говорит: "Каждый человек должен терпеть то, что ему от судьбы положено". Но Чехов не принимает полностью этой философии отреченья человека от личных радостей в жизни, он полемизирует с фаталистической и пессимистической теорией личного счастья.
В контексте рассуждений Ананьева об этих словах Кисочки есть примечательное указание на то, что так говорит "замученный человек". Таким образом, по Чехову, философия отречения - не норма, а удел замученного жизненными обстоятельствами человека. Этическая проблема у Чехова перерастает в социально-этическую.
Обращает на себя внимание также мысль Чехова о необходимости активного отношения человека к его личной жизни. В "Верочке" писатель, показывая "порядочного и сердечного" Огнева, в то же время осуждает его за робость и отказ от личного счастья, которое ему сулила встреча с Верочкой. Еще более развита эта чеховская идея в "Рассказе госпожи NN", где автор выступает против робких и ленивых интеллигентов, которые слишком быстро мирятся с мыслью о том, что они неудачники, что личная жизнь их обманула, - пассивным настроениям этих интеллигентов-неудачников Чехов противопоставляет мысль о необходимости бороться за яркую, содержательную личную жизнь.
Есть в этическом содержании "Огней" еще один примечательный момент. В рассказе своеобразно сочетается требование "нравственного кодекса", которым должен руководствоваться человек в жизни, с мыслью о жизненной неразберихе, проявляющейся в столкновениях людей и не зависящей от воли людей. Мысль писателя о том, что никто не знает настоящей правды жизни, что "ничего не разберешь на этом свете", относится и к личным взаимоотношениям людей в жизни. Эта мысль нашла отражение не только в "Огнях", но и в некоторых других произведениях Чехова 80-х годов.
Впервые эта мысль была четко сформулирована в "Верочке" - рассказе, написанном за год до появления "Огней". Говоря о герое "Верочки", Чехов прямо выражает эту мысль: "Первый раз в жизни ему приходилось убедиться на опыте, как мало зависит человек от своей доброй воли, и испытать на себе самом положение порядочного и сердечного человека против воли причиняющего своему ближнему жестокие, незаслуженные страдания".
Эта же концепция положена в основу этического содержания пьесы "Иванов", написанной тоже в 1887 г. И здесь ощущается чеховская философия жизни: жизнь очень сложна и подчас очень груба; в жизни часто так переплетаются индивидуальные судьбы людей, что получаются трагедии; люди страдают, когда они и неповинны в трагических последствиях своих жизненных встреч и коллизий.
А. П. Скафтымов, исследовавший "Иванова", установил, что Чехов в своей пьесе выдвинул "мысль о невольной вине, когда человек делается виновником чужого несчастья, совсем этого не желая". (А. П. Скафтымов. К вопросу о принципах построения пьес А. П. Чехова. Ученые записки Саратовского университета. Т. XX, 1948, стр. 175.)
Нужно, однако, отметить, что наряду с этой мыслью о невольной вине, в этическом содержании пьесы заложена еще одна идея - о том, что человека нельзя освободить от моральной ответственности за его поступки в жизни. На эту мысль наводят отдельные реплики доктора Львова, осуждающего Иванова. Львов, по замыслу Чехова, отрицательный персонаж, это - узкий, ограниченный человек, не видящий сложности жизни, не понимающий мучительных переживаний Иванова. Но, с другой стороны, Чехов объективно показал в этой сухой, сугубо рационалистической натуре положительное зерно (не случаен спор Чехова с постановщиком "Иванова" и с исполнителем роли Львова о характере этого персонажа, когда автору приходилось защищать свою субъективную точку зрения). Разве морально не оправдана оценка Львовым отношения Иванова к Сарре, когда тот бросал больную, близкую ему женщину, чтобы удовлетворить эгоистическое стремление найти забвение от жизненных невзгод в семье Лебедевых, в обществе Саши? И в данном случае звучит любимый этический мотив Чехова: личная жизнь человека - не шуточка, нельзя безответственно относиться к вопросам любви, брака, семьи.
Эпизод с Кисочкой послужил для Ананьева ценным жизненным уроком. Угрызения совести пробудили в нем, стороннике философии пессимизма, чувство порядочности, он пересмотрел свой "нравственный кодекс" и в результате превратился в хорошего семьянина.
Чувство порядочности является у Чехова основным критерием оценки поведения человека в личной жизни. В "Верочке", "Иванове", "Огнях" Чехов заставляет героев в критические минуты их личной жизни ощущать угрызения совести. Чехов подчеркивает мысль, что нарушение чувства порядочности не проходит безнаказанно для человека. Угрызения совести всегда являются наказанием человеку за его вольную и даже невольную вину, если страдает близкое ему существо. Огнев, герой "Верочки", по натуре своей "порядочный и сердечный", но слабый, нерешительный человек, чувствовал, что "у него болела совесть", хотя он против воли причинил Верочке страдания. В страданиях Сарры есть уже доля вины Иванова, порой эгоистически поступавшего по отношению к своей больной жене. А в страданиях Кисочки, соблазненной Ананьевым, вся вина падает на героя.
Эта эволюция (Написаны: "Верочка" - в феврале 1887 г., "Иванов" (в первой редакции)-в октябре 1887 г., "Огни" - в апреле 1888 г.) свидетельствовала о том, что Чехов постепенно перекладывал ответственность за моральное зло, совершаемое людьми, с жизненной неразберихи на человека, легкомысленно относящегося к личной жизни.
* * *
