Но тогда встает вопрос: почему Пушкин в 1824 году использует в “Клеопатре” одни исторически достоверные персонажи (Аргилай, Помпей), а через 11 лет в “Египетские ночи” вводит другие (Флавий), которые ни при каких условиях не могли соприкоснуться в реальной истории с Клеопатрой?
Можно конечно предположить, что Пушкин перепутал Помпея с Флавием. Но кто предметно знаком с системой воспитания в дворянских семьях того времени и с системой преподавания истории в лицее, тот знает, что Фукидида, Плутарха и Ливия лицеисты читали в подлинниках, так как греческий и латынь были для них предметами обязательными. Более того, в отличие от наших современников, история древнего мира (по крайней мере Египта, Греции и Рима) была им более известна, чем “История Государства Российского”, которую еще только создавал Н.М.Карамзин.
Кто хорошо знаком с рукописями Пушкина, тот должен отметить, что поэт всегда был строг с хронологией и если Помпей и Флавий объединились у него в одной теме, связанной с Египтом, значит для этого были какие-то серьезные причины. Разгадка, по нашему мнению, состоит в том, что в реальной истории эти две личности объединяет лишь одно обстоятельство: оба они вооруженным путем присоединяли древнюю Иудею к Римской империи и оба, жестоко подавляя восстания в Иерусалиме, способствовали рассеянию евреев в мире. Но только Помпей действовал в 70-х годах , а Флавий в 70-х — . В этот, почти полуторавековой период, в массовом сознании многонациональной Римской империи происходили важнейшие мировоззренческие трансформации, которые будут определять характер развития всей западной цивилизации в предстоящие две тысячи лет. Именно в этот период строгий, почти сектантский монотеизм, неизвестно откуда явившихся политеистичному миру иудеев, благодаря одному из пророков Востока стал достоянием цивилизаций Древнего Мира. Каким образом это стало возможно? Каков механизм формирования религиозных систем? История — цепь случайным образом выстроенных событий или существует некая, непризнанная пока человеком, закономерность формирования глобального исторического процесса?
Все эти вопросы не могли не волновать “умнейшего мужа России” [7] и в той или иной форме ответы на них можно найти в его произведениях. Было бы желание искать. Но для этого необходимо избавиться от навязанного официальной пушкинистикой взгляда на Пушкина, как на человека легкомысленного и беззаботного, не способного выйти в воззрениях на историю за рамки представлений своего времени. Возможно, предвосхищая такой подход к своим творениям, поэт (скорее всего бессознательно [8]) выстроил особую систему защиты их содержательной стороны, вход в которую определяет мера понимания читателя. Так и получилось, что все читают, да не все прочесть могут. Кто живет обыденным, тот всегда найдет и внешне обыденный сюжет, но не проникнет в иносказательную сущность произведения. Кто ищет высокое знание, кто стремится проникнуть за покров внешне обыденного, тот должен для начала подобрать ключи к каждому творению, один из которых сам поэт назвал “кастальским” [9].
В самом общем виде “ключи” к содержательной стороне иносказания “Медного Всадника” выглядят следующим образом:
Слово-термин-код-мераПервыйсмысловой рядВторой смысловой рядТретий смысловой ряд
Он, Бог, Державец Полумира, грозный царь, Всадник Медный,кумир на бронзовом коне. Царь Петр, памятник которому, установленный на Сенатской площади, ожил в видениях безумного Евгения. Идея Бога — внешняя, ритуальная сторона многих вероучений, используемых иерархами библейской цивилизации. Бог, надмирная реальность, иерархически высшее объемлющее управление.
Река Нева; больной в постеле беспокойной; дышала, как с битвы прибежавший конь;её волны хищные толпились бунтуя злобно. Река Нева, на которой стоит вторая, ныне внеюридическая столица цивилизации России. Толпа — собрание людей, живущих по преданию и рассуждающих по авторитету вождей или предания. “Река времен” — глобальный исторический процесс, в котором с некоторой периодичностью (подобно волнам) появляются и исчезают поколения людей.
Наводнение, Божий гнев, Божия стихия, злое Бедствие. Река Нева в период наводнения — природная стихия. Социальные катаклизмы: мировые, гражданские войны, революции. Период смены логики социального поведения в глобальном историческом процессе.
Параша, Народ. Дочь вдовы, невеста мелкого столичного чиновника по имени Параша. Все народы многонациональной и многоконфессиональ-ной цивилизации Россия. Идеал, мечта периферии самой древней и самой богатой мафии.
Евгений, бедняк, безумец бедный, ни зверь ни человек, ни то ни се, ни житель света ни призрак мертвый. Мелкий столичный чиновник. Либеральная, бездумно масонствующая интеллигенция, убежденная в своем “элитарном” превосходстве над толпой. Еврейство, искусственно созданная в сорока-двухлетнем синайском “турпоходе”самая древняя мафия.
Львы сторожевые. Скульптурная группа из двух мраморных львов. Сенат и Синод; Верховный Совет СССРи ЦК КПСС; современные СМИ и правительство оседланные еврейскими кланами. Левиты, искажающие из своекорыстия истинный смысл Божественных Откровений.
Вдова, порфироносная Вдова. Мать Параши, невесты Бедного чиновника. Монархия — дореволюционная форма государственного управления цивилизации Россия. Любая форма концептуально Несамостоятельного управления государством.
Барка, Челн, Лодка. Средства передвижения по воде. Формы правления: бесструктурное, структурное. Иерархия власти: Концептуальная, идеологическая, законодательная.
Ветхий домик, одежда ветхая, колпак изношенный. Общая характеристика одежд Евгения и жилища его невесты. Шутовское прикрытие Сатириков-евреев,низводящих Согласно Талмуда великое до Малого, а малое до великого. Ветхий Завет — основа иудаизма, вероучениеБогоборчества.
Опытный гребец, перевозчик беззаботный. Обычный лодочник, перевозчик пассажиров. Иерархия библейских Вероучений за “гривенник” (десятую долю доходов общества) опекающая еврейство. Глобальный Предиктор (древнеегипетское знахарство), ведущее экспансию толпо-”элитарной” концепции управления через свою периферию — еврейство.
Ознакомившись с предложенными здесь “ключами” к иносказанию “Медного Всадника”, любой читатель, способный без предубеждений подойти к неосознаваемым запретам в своем внутреннем мире по отношению к рассмотрению обозначенной здесь тематики, в меру своего понимания общего хода вещей может и сам попытаться раскрыть как второй, так и третий смысловые ряды поэмы. Может предложить другую тематику и соответствующие ей ключи к иносказанию поэмы. Но в любом варианте расшифровки второго смыслового ряда ему придется придерживаться основного критерия — целостности всего смысла открывающегося содержания иносказания.
И самый последний нищий, при других условиях, способен быть первым богачем.
Козьма Прутков.
Глава 1. Что в имени тебе моем?
“Часть первая” начинается с описания состояния российского общества в юридическом центре управления цивилизацией в начале двадцатого столетия.
Над омраченным Петроградом
Дышал ноябрь осенним хладом.
О существовании и особой роли тогдашнего внеюридического центра цивилизации — Москвы — говорится во Вступлении:
И перед младшею столицей
Померкла старая Москва,
Как перед новою царицей
Порфироносная вдова.
Во времена Пушкина младшею столицей России был Санкт-Петербург. Петроградом он назывался короткий десятилетний период с начала первой мировой войны до переименования в Ленинград после смерти “вождя мирового пролетариата”. Указание на ноябрь говорит о том, что у автора понятие о времени несколько отличалось от понятия тех, кто занимался исследованием его творчества. Известно, что вооруженное восстание, в результате которого было свергнуто масонское Временное правительство было в октябре, но празднование все 73 года Великой Октябрьской Революции в соответствии с календарной реформой (новый стиль) происходило 7 ноября. Но особенно примечательно то, что поводом для написания “Медного Всадника” было самое сильное за всю историю Петербурга наводнение, которое произошло 7 ноября 1824 года: почти за год до выхода декабристов на Сенатскую площадь и за 93 года до “пролетарской революции”, которая по причинам, выпавшим из внимания историков, победила в крестьянской стране. Случайное ли такое совпадение дат? Или такая случайность — некая, пока еще не познанная статистическая закономерность, не воспринимаемая как предопределенность?
