это частота?" - "Я не знаю". После этого мне показывает идеально сделанный микроволновой резонатор, снабженный какой--то печатной электроникой - все очень основательно. Я вижу: действительно, люди работают. Спрашиваю: "Что вы с ним делаете?" - "А мы в этот резонатор помещаем, скажем, анальгин, и когда наш луч проходит через этот анальгин, он заряжает воду, и вода действует как анальгин". То есть они таким образом "производят лекарство". И главное, что анальгин при этом не убывает. Это было покруче Чумака! Потом я узнал, что и в нашем ГОИ уже давно делают голограммы лекарств, которые работают "лучше самих лекарств".
- То есть лженаука была и в вашем родном институте? Как же она проходила через ученый совет?
- Ею занимались в закрытом порядке. На ученый совет это не выносилось и от меня это скрывали. У меня была секретарша, которая мне выдавала секреты. Но это уже потом было. А тогда я боролся с этими отчетами. Потом получаю приказ о том, что наш институт включен в новую работу, которую объявил Совет министров СССР, - планировался общесоюзный проект, в котором должны были участвовать большинство "номерных" институтов и множество институтов Академии наук. "Спинорная техноло-гия и биоэнергетика. Совершенно секретно". И я должен в это включиться! Прочитал все указания и понял, что это - та самая ахинея, которую я до сих пор пытался разоблачить, но только в новой упаковке. И оказывается, что это уже постановление правительства.
- Это при премьере Рыжкове?
- Да. И я тут же написал министру письмо, что все это - ахинея, что нет никаких "новых частиц", "новых полей" и "новых лучей". В итоге - ни ответа, ни привета. А потом меня пригласили на какое--то новое инструктивное совещание, где я услышал нечто неописуемое! Какой--то относительно молодой человек, примерно моего возраста, нес что--то сногсшибательное. Откуда знал, что это все ахинея? В то время я как раз поддался некой западной моде и искал новые силы. Было известно, что есть четыре фундаментальных взаимодействия. Но были мечтания открыть какое--нибудь новое, пятое взаимодействие, которое до сих пор ускользало от нас из--за его слабости. Скажем, попробуем измерить гравитационное притяжение на очень маленьких расстояниях. Может, найдется отклонение от закона квадрата расстояния. Очень интересно. Но ясно, что если до сих пор не найдено, то искать надо что--то жутко слабое, очень малые отклонения. Я в начале 1980--х годов организовал эксперимент по поиску немагнитного взаимодействия спинов электронов и ядер - именно гипотетические взаимодействия такого типа и подразумевались под словами "спинорные технологии". (Потом они стали не менее красиво называться "торсионными".) Так вот, в этих экспериментах было показано, что если такое взаимодействие между спинами и существует, то оно на 11 порядков слабее магнитного взаимодействия между спинами. (Это была работа с кооперацией трех учреждений - ГОИ, МГУ и ЛИЯФ.) А тут этот человек заявил, что им найдена новая сила, которая не то что слабая - она вообще превосходит все остальные. И мы будем сшибать ракеты, будем качать энергию из ничего - из вакуума, будем уничтожать живую силу противника, а своих людей, напротив, лечить! И в этом постановлении правительства было указано более 40 пунктов применения новой силы. При этом утверждалось, что великому открытию "спинорных полей" уже 30 лет и страна переходит к широкому внедрению "спинорных технологий" во всех отраслях обороны и народного хозяйства.
- Как же это прошло экспертизу? Академия наук должна же была вынести заключение?
- Оказалось, что Академия наук в этом деле давно участвует. "По секретной линии". Я спрашиваю у Прохорова: "Как вы могли такое подписать?" А он отвечает: "А деньги не пахнут".
- То есть они все понимали?
- Да. Но за это получали живые деньги, а настоящей науке денег всегда не хватало. Подписываешь карточку на 20 миллионов рублей, а через год от тебя требуют всего ничего - бумажный отчет. Некоторые в своих отчетах врали. А некоторые писали как есть. А заказчикам не так важно. Им важно было получить отчет, подписанный академиком. Я даже не знаю, на чем они больше зарабатывали. Потом мне объяснил один из заместителей директора ГОИ, как получить финансирование новой темы. Надо договориться в министерстве. Тебе дадут на тему 20 миллионов на год, а ты должен принести назад чемодан налички.
- Уже тогда были "откаты", в 1980-х годах... То есть "дело Петрика" было не исключением, а продолжением?
- Новое время внесло в эту советскую практику новые прагматичные черты. Если раньше был чемодан налички, то потом появились счета в зарубежном банке. Открой счет или переведи на такой--то номер. И раньше все это было, но кустарно. Тогда начальники, распределявшие деньги, мало зарабатывали на этом. В чемодане с наличкой могло быть 10-20% "отката". Ну, еще дополняли канистрой спирта, привезенной в министерство. Это мне по секрету рассказали, я ничего не знал.
Возвращаюсь к рассказу. Я это дело так не оставил и поднял шум. Мне удалось докричаться до тех, кто принимает решение. Министерство оборонной промышленности все время мои реляции заметало под ковер, не хотело разбираться. И я тогда, увлеченный перестройкой, "вывалил" все это на Общем собрании Академии.
- В каком году?
- В 1990--м. В то время президентом АН СССР был Гурий Марчук. Его очень напугало мое выступление. Потому что я говорил, что всей этой лженаукой занимается КГБ. Но тогда действовал демократический Верховный Совет, в котором депутатом был Виталий Лазаревич Гинзбург, и он предложил это дело расследовать на комиссии по науке в Верховном Совете. И заодно в Бюро Отделения общей физики и астрономии. Я и там, и там давал показания. Было принято несколько постановлений "о недопустимой практике". Оказалось, что и наше отделение замешано в этом деле. Было решено "привлечь" и "расследовать", но все ушло в песок, потому что очень скоро случился путч. Было уже не до того. Исчез Государственный комитет по науке и технике, который заправлял всей этой аферой. А вся публика, которая этим занималась, финансировалась по всяким скрытым статьям бюджета. "По спецтематике". И эта публика стала организовывать венчурные предприятия и заниматься этими частицами, полями и прочими уже для лечения граждан. Уже не для сбивания ракет.
- Ну да, граждан обманывать выгоднее и безопаснее.
- Совершенно верно. Когда они совсем распоясались, через несколько лет В. Л. Гинзбург предложил это дело снова вытащить на свет и организовать Комиссию РАН по борьбе с лженаукой.
- Тогда он уже стал лауреатом Нобелевской премии?
-
