Теперь нам предстоит говорить о поэме, которая была поворотным кругом уже созревавшего таланта Пушкина на путь истинно художественной деятельности: это – «Цыганы». В «Руслане и Людмиле» Пушкин является даровитым и шаловливым учеником, который во время класса, украдкой от учителя, чертит затейливые арабески, плоды его причудливой и резвой фантазии; в «Кавказском пленнике» и «Бахчисарайском фонтане» это – молодой поэт, еще неопытными пальцами пробующий извлекать из музыкального инструмента самобытные звуки, плоды первых, горячих вдохновений; но в «Цыганах» он – уже художник, глубоко вглядывающийся в жизнь и мощно владеющий своим талантом. «Цыганами» открывается средняя эпоха его поэтической деятельности, к которой мы причисляем еще «Евгения Онегина» (первые шесть глав), «Полтаву», «Графа Нулина», так же как с «Бориса Годунова» начинается последняя, высшая эпоха его вполне возмужавшей художнической деятельности, к которой мы причисляем и все поэмы, после его смерти напечатанные.{12} В следующей статье мы рассмотрим «Цыган», «Полтаву», «Евгения Онегина» и «Графа Нулина», а эту статью заключим взглядом на «Братьев-разбойников», маленькую поэмку, которую, по многим отношениям, считаем престранным явлением.
На первом издании «Цыган», вышедшем в 1827 году, выставлено в заглавии: писано в 1824 году; то же самое выставлено и в заглавии вышедших в 1827 же году «Братьев-разбойников», которые первоначально были напечатаны в одном альманахе 1825 года. Стало быть, обе эти поэмы написаны Пушкиным в один год.{13} Это странно, потому что их разделяет неизмеримое пространство: «Цыганы» – произведение великого поэта, а «Братья-разбойники» – не более, как ученический опыт. В них все ложно, все натянуто, все мелодрама и ни в чем нет истины, – отчего эта поэма очень удобна для пародий. Будь она написана в одно время с «Русланом и Людмилою», – она была бы удивительным фактом огромности таланта Пушкина, ибо -в ней стихи бойки, резки и размашисты, рассказ живой и стремительный. Но как произведение, современное «Цыганам», эта поэма – неразгаданная вещь. Ее разбойники очень похожи на шиллеровых удальцов третьего разряда из шайки Карла Моора, хотя по внешности события и видно, что оно могло случиться только в России. Язык рассказывающего повесть своей жизни разбойника слишком высок для мужика, а понятия – слишком низки для человека из образованного сословия: отсюда и выходит декламация, проговоренная звучными и сильными стихами. Грезы больного разбойника и монологи, обращаемые им в бреду к брату, – решительная мелодрама. Поэмка бедна даже поэзиею, которой так богато все, что ни выходило из-под пера Пушкина, даже «Руслан и Людмила». Есть в «Братьях-разбойниках» даже плохие стихи и прозаические обороты, как, например: «Меж ними зрится и беглец», «Нас друг ко другу приковали».
Я сказал. – Ред.
«Неистового Роланда». – Ред.
Соч. А. Пушкина, т. XI, стр. 226.
Как должно. – Ред.
Итог. – Ред.
См. примеч. 170. (текст примечания: «Журнальные отклики на поэму Пушкина. См. В. Зелинский «Русская критическая литература о произведениях А. С. Пушкина». М. 1911, изд. 4-е, ч. I, стр. 1–91.»)
Цитата из басни Крылова «Музыканты». Белинский цитирует по памяти и неточно. Последний стих у Крылова читается: «И я не похвалюсь их добрым поведением» («Басни Ивана Крылова», 1815, ч. 1, стр. 5).
Автором статьи, напечатанной за подписью «Житель Бутырской слободы», является редактор «Вестника Европы» М. Т. Каченовский, рьяный приверженец классицизма и один из противников Пушкина.
В приводимой выписке из «Вестника Европы» встречаются неточности. В первом абзаце у Каченовского написано: «… показывается посреди океана российской словесности», «пожалуйте напечатайте мое письмо» (без «же»), «рассмеются – и оставят намерение». Ниже, перед ссылкой на «Сын отечества» (стр. 121) – инверсия, нужно: «придает ему еще». После стиха: «А как наеду, не спущу…», нужно: «Потом витязь».
Комментаторами (Н. И. Мордовченко, Д. Д. Благой) уже установлено, что фраза «умирающий луч солнца» отсутствует в поэме Пушкина. Она взята из одной баллады, напечатанной в «Сыне отечества» в 1820 году, и приведена «Жителем Бутырской слободы» наряду с цитатами из «Руслана и Людмилы» как образчик «безвкусия» и «падения нравов»…
В цитате ряд неточностей; нужно: «стихотворец с такими превосходными дарованиями оставил красоты и приличия отечественного языка», затем пропуск целой фразы: «Если, как весьма справедливо заметил один рассудительный критик по случаю разбора баллады «Ольга», первой баллады г. Жуковского», и т. д. Дальше замена слова с иным значением: «то мудрено ли, что теперь люди с посредственными дарованиями или и вовсе без дарований»…
Белинский, указывая на «похвальную критику» в «Кавказском пленнике» в «Вестнике Европы» за 1823 год, против обыкновения не ссылается ни на номер, ни на страницу журнала. В 1823 году в «Вестнике Европы» о «Кавказском пленнике» писал М. П. Погодин (№ 1, стр. 35–57). О стихах «Струистый исчезает круг» он говорил, как об одном из прекрасных описаний, «обороте, коим дал знать стихотворец о смерти Черкешенки», стр. 52. Однако Белинский имеет в виду все же какой-то реальный случай. Во всяком случае кн. П. А. Вяземский в своем предисловии к первому изданию «Бахчисарайского фонтана» (1824) говорит, что какой-то «классик» не мог уразуметь смысла стиха «Струистый исчезает круг» (Полн. собр. соч. Вяземского, Спб., 1878, т. I, стр. 172).
Сам Белинский был на Кавказе летом 1837 года. Об удивительной верности пушкинских описаний Кавказа он сообщал из Пятигорска в письме к К. Аксакову от 21 июня 1837 года.
Белинский, конечно, не знал, что сам Пушкин еще в 1822 году писал В. П. Горчакову: «Характер Пленника неудачен; доказывает это, что я не гожусь в герои романтического стихотворения. Я в нем хотел изобразить это равнодушие к жизни и к ее наслаждениям, эту преждевременную старость души, которые сделались отличительными чертами молодежи 19-го века» (Пушкин, Полное собрание сочинений, изд. Академии наук СССР, 1937, т. XIII, стр. 52).
Заметка относится к 1830 году. «Н. и А. Р.» – Николай и Александр Раевские. Первому из них посвящена поэма «Кавказский пленник».
Белинский сильно преувеличивал значение поэмы. См. также его письмо к В. П. Боткину от 24 февраля – 1 марта 1840 года («Письма», т. II, стр. 67).
«Борис Годунов» написан в 1825 году, хотя отдельным изданием вышел только в конце 1830 года (на обложке 1831). Следовательно, он не может открывать собой последней и «высшей эпохи» художнической деятельности Пушкина.
Ошибка в хронологии, отчасти сказавшаяся и на оценке «Братьев разбойников». Поэма была написана в 1821–1822 году. Отрывок из нее появился в «одном из альманахов» 1825 года, то есть в «Полярной звезде». В том же альманахе за 1825 год был напечатан отрывок из «Цыган». Полным отдельным изданием обе поэмы вышли в 1827 году: «Цыганы» – в начале мая (с пометкой на титуле: «Писано в 1824 году»), а «Братья разбойники» – двумя изданиями, одно в начале, другое в конце июня месяца (в обоих случаях на титуле с пометкой: «Писано в 1822 году»).
