2003
На прошедшем недавно в Киеве очередном ЕВРОКОНе – ежегодном Европейском конвенте фантастики – лучшим писателем-фантастом Европы признан харьковчанин Генри Лайон Олди. Для тех, кто не знает, поясню: под этим двойным псевдонимом давно уже не скрываются Дмитрий Громов и Олег Ладыженский, которые работают в соавторстве уже, наверное, лет пятнадцать.
Примечательно, что годом раньше награды ЕВРОКОНа удостоился еще один тандем – киевлян Марины и Сергея Дяченко. Вообще, согласно статистике, нынче в жанре фантастики (и генетически близком ему жанре технотриллера) подобных творческих тандемов наблюдается больше, чем где-либо. Тут соавторство потихоньку становится чуть ли не знаковым явлением: кажется, что все пишут вместе со всеми. Иногда это, как видим, приносит успех. Но далеко не всегда...
«Как вы пишете вдвоем?» – такой вопрос традиционно задавали супругам Голон и Дяченко, братьям Гонкур и Стругацким, Ильфу с Петровым, Емцеву с Парновым, а также упомянутым выше Генри Лайону с Олди и всем остальным, кто пожелал разделить ответственность за одинокое писательское ремесло с братом-женой-мужем-сыном-племянником-другом-собутыльником. Интересно, что вопрошающих, как правило, занимает технология парного катания авторов (сочиняют они вместе или каждый по отдельности, а потом результат складывают? кто именно диктует и кто фиксирует на бумаге? кто имеет право вето и кто ставит окончательную точку? кто сторожит рукописи и кто бегает по редакциям? и тому подобное).
Куда реже авторам задается вопрос гораздо более важного свойства: почему, собственно, они пишут вдвоем? Каковы побудительные мотивы? Да и сами допрашиваемые литераторы, рассказывая о процессе сочинительства с явным удовольствием, об истинной подоплеке соавторства редко любят распространяться вслух. Дело-то деликатное. Тандем, он ведь, чаще всего, вынужденное взаимодополнение двух писательствующих субъектов. Кому же охота публично распинаться о том, чего именно и в каком месте ему не хватает, где конкретно ему нужна подпорка и почему без нее нельзя? Особо неразговорчивыми фантасты становятся в тех нередких – а в последнее время прямо-таки частых! – случаях, когда сквозь полупрозрачную завесу творческого императива грубо просвечивает финансовый профит, писательский или издательский.
Сузим тему. Выведем за рамки наших теперешних заметок кровно-родственные или супружеские дуэты, надежно проверенные временем (Стругацкий—Стругацкий, Дяченко—Дяченко, Каттнер—Мур и пр.) и те неродственные, которые тоже доказали с годами литературную эффективность (Войскунский—Лукодьянов, Брайдер—Чадович и пр.) А для конъюнктурных или безусловно коммерческих тандемов попробуем сформулировать пять элементарных правил, которые почти не знают исключений. Быть может, правила эти уберегут читателей от ненужных трат времени, нервов и денег.
Вот правило первое. В тех случаях, когда в паре задействованы автор-звезда (имеется в виду не обязательно талант, но обязательно высокие сборы) и автор иного ранга (ранг определяется степенью популярности и градиентом оплаты), результат по литературной шкале всегда будет ниже, чем если бы то самое произведение писала сама звезда. К примеру, «Талисман» Стивена Кинга и Питера Страуба является, наверное, лучшей вещью Страуба и наверняка наихудшей – Кинга. «Король Стивен», быстренько совершив акт благотворительности в отношении к менее раскрученному автору, одновременно нанес сильный удар по собственной репутации.
Если же перенестись с американской на российскую территорию, то, допустим, факт издания – а уж тем более массового позднейшего тиражирования! – повести Сергея Лукьяненко и Юлия Буркина «Остров Русь» ничего, кроме вреда (ну и гонораров, естественно), будущему главному «дозорному» Всея Руси не принес. Фантаст Лукьяненко в пору написания данного опуса не набрал еще нынешнего веса, а его соавтор не способен был его набрать в принципе.
Общий итог оказался печальным. Слабенькая, натужно-веселая и откровенно тусовочная вещь двух разноранговых авторов была взвешена на весах пристрастного читательского внимания и найдена слишком легкой. Фирма «АСТ», заработав на переиздании лишнюю копеечку, слегка подпортила имидж одному из основных своих «делателей кассы»... В выигрыше оказался разве что ваш обозреватель, по загадочному стечению обстоятельств возведенный двумя фантастами в ранг Кощея Бессмертного (о чем авторы не поленились специально поведать в примечании).
Теперь правило второе. В тех случаях, когда на обложке книги автор-звезда соседствует с автором абсолютно неизвестным, можно не сомневаться: звезда тут необходима только как носитель кассового брэнда (либо как собственник литературных героев, либо как хранитель темы) и степень реального участия мэтра в литературном проекте варьируется от долей процента до нуля. Соответственно и качество совместного продукта не идет ни в какое сравнение с тем, что бы изготовил мэтр, взявшись реально писать.
Когда Джентри Ли, например, подпирает дряхлеющего Кларка в проекте под кодовым названием «Артур моет Раму», их «совместные» романы-кирпичи («Сад Рамы», «Рама явленный» и др.) уже совершенно нечитаемы: там нет даже наукообразной основательности, присущей одному Кларку. Когда маститый Том Клэнси для «Игр власти» берет в соавторы Мартина Гринберга, а для цикла «Оперативный центр» задействует Стива Печеника, читатель смело может не раскошеливаться: якобы-общий итог оказывается вялым, анемичным, переполненным разжижающей мозги банальщиной. Когда в пандан к умирающему Роберту Ладлэму берется Гейл Линдс (роман «Фактор “Гадес”», в русском переводе – «Дом Люцифера»), можете быть уверены, что полученный продукт и близко не лежит с «Рукописью Ченселлора» или «Идентификацией Борна». Кстати, примерно такой же продукт получился, когда компанию к тому Ладлэму, уже покойному, навязался более-менее знакомый читателю Эрик Ван Ластбадер, сочинивший жуткое «Возвращение Борна» (по-русски издан в «Эксмо»)... Однако стоп: о компании усопших – в правиле пятом.
Пока же мы добрались только до правила третьего. Итак, вот оно. В тех случаях, когда авторами фантастического романа значатся два мэтра, то результат, скорее всего, будет не в пользу обоих: как правило, такие тандемы возникают либо если два тяжеловеса решают побаловаться и пошалить, либо если издатели желают привлечь внимание (хоть какое) к закатывающимся мастерам.
Скажем, произведения вроде «Принеси мне голову прекрасного принца» Шекли—Желязны (само название уже пародийно отсылает к известному фильму Сэма Пекинпа) оказываются даже не постмодернистской шалостью, а просто китчевой шуточкой в весе пера. Кажется, был всего один случай, когда два самодостаточных автора объединили векторы усилий в нужном направлении – так родился своеобразный, пусть и не без издержек, роман Успенского—Лазарчука «Посмотри в глаза чудовищ». Однако их следующий роман «Гиперборейская чума» доказал, что возможно лишь единичное исключение из правил: «чумное» творение оказалось не романом, но лишь «собраньем пестрых глав», не смешных и не печальных...
Правило четвертое. В тех случаях, когда надпись на корешке возвещает об уникальном соавторстве забугорной звезды с нашей восходящей, читатель может не сомневаться: гадость будет первостатейная. Насколько западные мэтры дорожат российскими помощниками, думается, объяснять не надо. Достаточно вспомнить, что практичный Гарри Гаррисон, разрешивший – за малую зеленую денежку – трудолюбивому Анту Скаландису пририсовать еще несколько приключений своему Язону ДинАльту, оговорил важное условие проекта. Полученные опусы ни в коем случае не должны переводиться на английский (Гарри, в отличие от Анта, понимает, что значит литературная репутация)...
Прежде чем назвать последнее, пятое, правило, напомним один анекдот. Не в меру любознательный профессор литературы спрашивает на экзамене у замороченного студента: «Если бы у вас была возможность, с каким бы великим писателем, живым или мертвым, вы бы хотели встретиться?» Вздрогнув, студент отвечает: «Лучше бы, конечно, с живым». В отличие от героя анекдота, современные тандемщики скорее предпочтут себе в соавторы маститых покойников – благо усопший не спросит и не накажет... Итак. В тех случаях, когда на титульном листе книги соседствуют фантасты живой и мертвый (будь то Роберт Говард или Эдмунд Гамильтон), российским читателям, совершив крестное знамение, следует поскорее бежать от подобной чичиковщины. Читателям таких откровенных «новоделов» не позавидуешь. Хотя, если загробный мир все-таки существует, то соавторам и их издателям не позавидуешь тем более: рано или поздно с них обязательно спросится строго.
