Как пройти на Болотную / Политика и экономика / В России
Как пройти на Болотную
/ Политика и экономика / В России
Спикер Госдумы Сергей Нарышкин: «У власти нет страха перед самим фактом существования протестного движения — лишь бы оно развивалось и даже расширялось в рамках законности»
Спикер Госдумы Сергей Нарышкин, сосем недавно занявший первую в своей карьере сверхпубличную должность, прошел боевое крещение. 5 июня, после изнурительного десятичасового обсуждения, скандальный законопроект о митингах был принят думским большинством, несмотря на «итальянскую забастовку» части депутатов. О том, стал ли парламент местом для дискуссий, Сергей Нарышкин рассказал в интервью «Итогам».
— Сергей Евгеньевич, как вам ваше охотнорядское хозяйство?
— Хозяйство живое, яркое, бурлящее. Эта работа для меня не только комфортна, но и вызывает профессиональный драйв.
— Даже несмотря на то, что «единороссы» и оппозиция вдрызг разругались?..
— Несмотря на противоречия между различными фракциями, Дума не превратилась в лоскутное одеяло. Она — единый организм, который живет на основании демократических принципов и традиций, и выполняет свою основную функцию — разрабатывает и принимает законы.
— Но силы в Думе неравны: оппозиция, несмотря ни на какие «итальянские забастовки», все равно не может блокировать законопроекты «Единой России». Как успокаиваете обиженных?
— Проводим предварительную работу. Чем более открытую дискуссию удается завязать, тем лучше для всех. Моя роль в этом случае — создание условий для поиска компромисса. Не беспокойтесь: даже по самым острым вопросам диалог у нас идет мирно, цивилизованно, и можно не волноваться за наше здоровье…
— И даже по скандальному законопроекту об усилении ответственности за нарушения на митингах?
— Это резонансный проект, вызвавший самые жаркие споры в стенах Думы. Мне даже пришлось вмешаться, когда оппозиция угрожала покинуть зал заседания перед первым чтением. Да, во время второго чтения была попытка парализовать работу Думы, но она провалилась, хотя мы разошлись только за полночь. Обсуждение состоялось благодаря профессионализму депутатов. Я благодарен за это моим коллегам. Надо принимать во внимание, что степень регулирования правил организации и проведения массовых мероприятий в действующем законодательстве крайне низка. А как мы уже говорили, наблюдается рост протестных настроений. Стало быть, потребность в ликвидации этой законодательной лакуны сегодня особенно ощущается. Что же до жесткости предлагаемых норм, то хотел бы сравнить их с аналогичным законодательством в других странах: российские нормы куда либеральнее.
— Как быть с тем, что штрафы за митинги поднимаются в разы, а за остальные нарушения остаются прежними?
— Законодательство надо совершенствовать и дальше: за 5 месяцев в КоАП было внесено немало изменений. И будут вноситься еще.
— Вам не кажется, что принятие новых правил лишь спровоцирует рост протеста?
— Главная цель этого законопроекта — обеспечить безопасность всех, кто участвует в акциях. У действующей власти нет страха перед самим фактом существования протестного движения — лишь бы оно развивалось и даже расширялось в рамках законности. Для России, как и для любой другой страны, опасность представляет возможность перерастания протеста в радикализм и экстремизм.
— Как Владимир Путин, по вашим наблюдениям, относится к протестам?
— Как ответственный и авторитетный политик, настоящий лидер государства и нации.
— Вы давно знакомы с обоими членами тандема. Какой из «полюсов» вам ближе — тот, что в Кремле, или тот, что в Белом доме?
— «Полюсы» — термин в этом случае некорректный, потому что он часто употребляется в отношении противоположностей, как, например, плюс и минус электрического заряда. Члены тандема — не противоположности. Что же до моего ощущения, то признаюсь: Дума равноудалена или, если хотите, равноприближена и к Кремлю, и к Белому дому. Достаточно сказать, что я работал в правительстве, будучи назначен туда указом президента Владимира Путина, потом возглавлял администрацию президента, соответствующий указ подписал Дмитрий Медведев.
— Но сейчас правительство «придвинулось» к Думе: премьер возглавил партию, в Высший совет которой вы вошли. Он также обещал активно заняться законотворческой деятельностью…
— По Конституции у нас несколько категорий субъектов законодательной инициативы. В том числе президент и правительство. У всех — равные права. Поэтому Дума спокойно относится ко всем законодательным инициативам, откуда бы они ни исходили. Мы готовы к наплыву законопроектов.
— И поэтому создали еще один фильтр — Совет законодателей?
— Не люблю я слово «фильтр». Особенно после того, как оно слишком часто звучало в процессе обсуждения одного из недавно принятых законов. Совет законодателей — это дополнительная площадка для повышения уровня законотворческой инициативы. В России много умных, талантливых людей, экспертов, а юридическое сообщество у нас многочисленное, сильное и профессионально грамотное, справимся с любым наплывом инициатив.
— Если уж мы затронули тему правительства: по-вашему, новый кабинет — технический или самостоятельный?
— Эти термины — лирико-политического жанра. Полномочия правительства закреплены в Конституции и в Законе «О правительстве РФ». Ни убавить ни прибавить. То, как нынешний состав правительства справится с этими функциями и полномочиями, покажет время. Так уж получилось, что я знаком практически со всем составом правительства. У меня нет основания сомневаться в его профессионализме. А он — залог успеха работы кабинета.
— Дмитрий Медведев, будучи президентом, предлагал Думе переехать за МКАД. Уже пакуете чемоданы?
— Задача такая была поставлена прежним президентом, мы создали специальную комиссию, которая занята разработкой всех деталей. Сделано все, чтобы при решении вопроса было учтено мнение Думы — о том, кто, куда, когда и как будет переезжать.
— Одна из самых обсуждаемых тем — будущее «Единой России». По-вашему, появится еще одна партия власти?
— Главная цель и задача любой политической партии — завоевание власти и реализация своей программы. Этого можно добиться только в результате демократических выборов. Так что партией власти будет та, что победит на следующих выборах. Слово за избирателями.
— Чем вызвано ваше нежелание получать партбилет «Единой России»? В Высший совет партии вы ведь вошли…
— Партийная принадлежность — не обязательное и не главное условие работы спикера. Он — арбитр, организатор парламентского диалога. Во многих странах с развитой парламентской традицией спикер в обязательном порядке является фигурой непартийной. В Великобритании, например, спикер Палаты общин сразу после избрания отказывается от своего партбилета. При этом я принял предложение войти в Высший совет партии «Единая Россия», так как, на мой взгляд, это позволит мне лучше знать ситуацию в партии, чья фракция имеет в Думе большинство. И потом — я же избирался в парламент по списку этой партии.
— Сергей Евгеньевич, а вас не смущает, что в обществе не утихает дискуссия о легитимности нижней палаты?
— Заявления о якобы нелегитимности Думы слишком серьезные, чтобы безответственно вбрасывать их в общественное сознание. Это совсем не безобидно, тем более для огромной, многонациональной и многоконфессиональной страны в столь сложный период.
— Есть ли необходимость увеличить удельный вес парламента в системе разделения властей?
— Инструменты, которые уже есть у Думы, наделяют ее самыми широкими полномочиями. Их всего-то нужно отточить, усовершенствовать и научиться ими умело пользоваться.
— В том числе использовать парламентские дискуссии для выпуска пара. Смогут они, по-вашему, умерить страсти, накопившиеся в обществе?
— С одной стороны, только отчасти. Дума должна быть площадкой, где бы велись дискуссии по самым горячим вопросам. Но она не может и не должна подменять протестное движение. Рост последнего — тенденция: посмотрите, что происходит в мире! Полыхает повсюду. С другой стороны, жаркие дискуссии в парламенте и уличная активность связаны между собой — может, тут и не прямая зависимость, но она есть. Конечно, споры в парламенте снижают градус протеста на улицах, но не замораживают его. Власть должна чувствовать настроение населения. В том и состоит основной принцип демократии: большинство слышит мнение меньшинства, а меньшинство подчиняется решению большинства. Самая демократичная процедура в этом смысле — голосование в парламенте.
