И нет конца старательному вздору: «Только спустя двадцать лет после войны, в 1965 году, отметили солдат медалью в честь Победы». А к тому времени, дескать, немало фронтовиков, тем более раненых, уже умерли, так и не дождавшись медали. Какое бездушие!.. Тут уж приходится заподозрить полный маразм… В 1965 году мы получили медаль не в честь Победы, а в честь ее двадцатилетия, это была памятная акция. Медаль же в честь Победы — «За Победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов» — была учреждена Указом Верховного Совета СССР сразу после окончания войны — 9 мая 1945 года. Ее получили около 15 миллионов человек. Очень многие — еще до мобилизации и вернулись домой уже с этой медалью, другие получили позже в своих военкоматах. Я, например, — 9 января 1946 года в райвоенкомате Сталинского района Москвы. Если Гранину ее почему-то ни тогда, ни позже не дали, то это факт его биографии, а не 15 миллионов фронтовиков. А разве к тому же медали за освобождение наших городов или за взятие чужих — это не медали в честь Победы? Как иначе я могу смотреть на мои медали «За взятие Кенигсберга» и «За победу над Японией»? Большинство таких медалей тоже были учреждены вскоре после отмеченных в них событий.
И тут же новый заоблачный взлет маразма: «Сталин ни разу не вспомнил погибших за родину». Ни разу! Чистое полоумие. Все приказы Сталина о наших победах, о взятии городов заканчивались словами: «Вечная слава героям, павшим в боях за свободу и независимость нашей Родины!». И в обращении к народу 9 мая 1945 года было сказано: «Вечная слава героям, павшим в боях с врагом и отдавшим жизнь за свободу и счастье нашего народа!». И в обращении 9 сентября 1945 года по случаю победы над Японией: «Вечная слава героям, павшим в боях за честь и победу нашей Родины!». И все эти приказы печатались многомиллионными тиражами в газетах да еще гремели на всю страну по радио. Ну совершенно немыслимо, чтобы Гранин не читал и не слышал этого хотя бы раз 10–20. Значит, лукавый старец опять сознательно, намеренно лжет в расчете на молодежь, на поколение, которое не могло быть очевидцем этих приказов.
Но однажды, представьте себе, Гранин сказал правду. Вот она: «В 1946 году сняли выплату пенсий (?) за ордена. Деньги шли маленькие: в месяц за Красную Звезду — 15 рублей… Ликвиднули, ничего не объясняя». Это — святая правда из грешных уст! Но, во-первых, 15 рублей — это сейчас «маленькие деньги», а тогда 15 рублей были тогда вполне приличные деньжата, особенно если ежемесячные. Во-вторых, из орденов больше всего награждений было как раз Красной Звездой — 2860 тысяч, почти три миллиона. Сколько же получается всем награжденным ею в год? 15x12x3000000 = около 500 миллионов рублей. А всего за время войны за боевые отличия было около 13 миллионов награждений. В тылу же одной лишь медалью «За доблестный труд» награждено свыше 16 миллионов человек. А ведь было немало награждений и до войны. И платили не только за ордена, как пишет Гранин, но и за медали. Медалью «За отвагу» было награждено около 5 миллионов человек, медалью «За боевые заслуги» еще больше. Я получил обе эти медали, и мне платили за них 10 и 5 рублей. Нетрудно сообразить, какие тут набирались в целом по стране гигантские суммы, каким бременем они ложились на государственный бюджет. А страна-то в каком состоянии после войны находилась? Кто, кроме нас самих, на что, кроме наших средств, можно было восстановить разрушенное хозяйство, поднять города, возродить деревни и села. Вот почему выплаты были отменены, действительно «ничего не объясняя». Никакие объяснения фронтовикам и труженикам тыла просто не требовались. Народ и без объяснений понимал, каковы дела.
Но почему Гранин вспомнил об этом? Да потому что у него как раз был орденок Красная Звезда, за который он каждый месяц получал 15 рублей, и вдруг его этой суммы лишили. И вот шестьдесят лет он это не может забыть и не в состоянии простить. И объявил как страшную несправедливость. И это в дни, когда народ, вся страна ограблены в невиданных за всю историю масштабах.
* * *
Недавно Д. Гранин был приглашен в Германию и выступил там в бундестаге с рассказом о ленинградской блокаде. Как говорится, в общем и целом выступление заслуживает одобрения. Полезно было напомнить немцам о кровавых деяниях их отцов в России. Но было в нем немало и странных, загадочных и просто неприемлемых заявлений в уже знакомом нам духе. Например, он сказал: «Война для меня началась 22 июня 1941 года». Война для всего советского народа началась в этот день, для многих даже с самого раннего утра под бомбами. Не следует писателю говорить о себе особо. Во врезке к речи Гранина в бундестаге сказано, что он «провел все 872 дня в осажденном Ленинграде». На самом деле вначале он служил в войсках Ленинградского фронта, защищавших город, и мог быть в Ленинграде только наездами. Ну а где проходила его служба позже, мы знаем.
Ни на чем не основано сделанное в бундестаге заявление, что «противник мог войти (!) в город, но понимал, что город и солдаты будут стоять насмерть», и потому, дескать, не «вошел». Немцы не знали, что ли, как два с половиной месяца стояли защитники Одессы, как больше восьми месяцев стояли защитники Севастополя? Прекрасно знали. А вот писатель, как видно, до сих пор не знает, ему это не интересно. Все зная, немцы, однако же, «вошли», как деликатно выражается писатель, в названные города. Знали немцы и то, как стоял Сталинград, но из кожи лезли, чтобы «войти» в него. И даже когда их там окружили и грозило полное уничтожение, Гитлер запретил Паулюсу прорыв и требовал держаться.
«Восемнадцатая армия фон Лееба отбивала все попытки прорвать оборону». Писатель-фронтовик путает слова «оборона» и «блокада». Простим Герою. Но можно ли просить картину, будто Лееб, как какой-нибудь генерал-майор, командовал всего одной 18-й армией и ее-то силами и штурмовал Ленинград. На самом деле генерал-фельдмаршал Лееб командовал группой армий «Север», в которую помимо 18-й входили еще 16-я армия и 4-я танковая группа, всего это 29 дивизий, из коих 6 танковых да еще 1 воздушный флот — 760 самолетов. И все-таки эти огромные силы прорваться в Ленинград не смогли.
Он пишет: «Наша пропаганда нравственных запретов не имела». Да, ваша пропаганда, как видим, Гранин, действительно не имеет никаких запретов. И вот еще пример этого. Дико читать, что немцы, зная о высокой смертности в Ленинграде, радовались и тому еще, что «не надо будет никого кормить». Повторю, как уже говорил: это мог сказать только человек, не имеющий никакого представления о том, что за война была в 1941–1945 годы. Это мы, освобождая от фашистов немецкие города, кормили немцев из своих походных кухонь, прежде всего детей и стариков. А они где, кого, когда накормили? Они грабили и убивали. И только. Известно заявление Геринга в первые дни войны: да, в этом году погибнет от голода 30 миллионов русских. Весьма примечательно, что в 1991 году именно эту цифру назвал и наш доморощенный Геринг по имени Чубайс: погибающие сами виноваты, они не вписались в его реформы.
С высокой трибуны бундестага писатель заявил на всю Германию, на весь мир: «Маршал Жуков приводит цифру — 1 миллион 200 тысяч голодных смертей». Сам Гранин в «Блокадной книге» называл другую цифру — 900 тысяч. Но то было в советское время. А теперь, после контрреволюции, можно чужими авторитетными устами вбросить и побольше на 300 тысяч. Но это очередное вранье, за которое надо извиняться. Вот что на самом деле писал маршал Жуков: «Мы совершенно не собирались скрывать число жертв преступлений немецких фашистов. Мы об этом никогда не забудем! Просто установить сразу после войны подлинные цифры жертв осады оказалось делом нелегким. В страшную блокадную зиму 1941-42 года точно подсчитать умерших от голода было некому.
Первой объявленной цифрой погибших было 632 тысячи человек. Советские историки затем уточнили эту цифру. Вот что было написано в пятом томе «Очерков истории Ленинграда»: «От налетов авиации и артиллерийских обстрелов погибло 16 467 ленинградцев и 33 782 человека получили ранения. Не менее 800 тысяч ленинградцев погибли от голода и лишений. Таков итог вражеской блокады».
Впоследствии Чрезвычайная Государственная комиссия по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков установила, что за время блокады Ленинграда погибло от голода 642 тысячи и от налетов фашистской авиации и артобстрелов пали около 21 тысячи человек» (Воспоминания и размышления. М. 1992. Т. 2, с. 210).
Что же в итоге? Маршал Жуков приводил данные о смерти от голода 642 тысяч ленинградцев, а писатель Гранин, лауреат премии Генриха Гейне, приписал, что Жуков говорил об 1 млн. 200 тысячах, т. е. Гранин соврал немцам как бы чужими устами. За такие проделки канделябрами бьют. Невзирая на возраст.
Дальше, развесив уши, немецкие законодатели слушали: «Когда на Ладожском озере лед окреп, по нему проложили «Дорогу жизни» и началась эвакуация». Началась!.. А что ж, поглощая ромовые бабы, Жданов, командующие Ворошилов, потом Жуков, Говоров и другие руководящие товарищи не догадывались, что ведь можно эвакуировать, организовать хоть какое-то снабжение и по воде? Существовала же Ладожская военная флотилия. Это в августе 1941 года — 66 кораблей и катеров, даже одна подводная лодка. Да еще, надо полагать, имелись гражданские суда. А авиация?..
