А потому он учел ошибки своих противников, вялых и нерешительных, и вывел орудия на прямую наводку.
Как ни цинично это звучит, но это был сильный пиар-ход. На длительное время страна забыла о своих проблемах. Стыд ел глаза, а ненависть к ТАКОЙ власти жгла сердца.
После октября, ознаменованного Золотыми Звездами исполнителей приговора, он фактически потерял то, что еще вчера было его опорой.
Армию, МВД и Министерство безопасности. Их посетили апатия и безразличие.
Ельцина тоже. Болезни, скандалы, выборы вконец измотали президента. Он стал раздражительным и желчным.
Но промедление стало смерти подобно. Вирус суверенизации в криминальной форме мог распространиться по всей России. Чеченское руководство вело активную работу в мусульманских республиках, пытаясь и там запустить разрушительные процессы. Процессы же в самой Чечне шли по нарастающей.
Произвол, творившийся там, стал выплескиваться и в Центральную Россию — оружие, наркотики, фальшивые авизо… Население маленькой республики стало заложником воцарившегося там криминального беспредела и политического мракобесия. Сам Дудаев уже был не в состоянии обуздать преступность, не в состоянии овладеть экономическими рычагами. Он все чаще обращался к Москве, которая делала вид, что такого политика нет.
Ситуация близится к развязке, но возникает вопрос: КОМУ решать проблему? МВД? Но оно не имеет своих структур на территории Чечни. МИДу? Но Чечня не есть субъект международного права. Министерству обороны? Но оно не может вести военные действия внутри страны.
Как всегда в таких случаях, бессилие политиков пытаются компенсировать деятельностью спецслужб. Еще силен был миф о способности КГБ устанавливать и менять политические режимы во всем мире.
Миф мифом, а реальность реальностью. К апрелю 1994 года Министерство безопасности напоминало дымящиеся руины. На этой теме стоит остановиться особо, так как многие проблемы, реально существовавшие в стране, стали реальностью после демонтажа специальных служб.
Практически после 1985 года КГБ медленно, но уверенно стал превращаться в жупел тоталитарной системы. Не сам, естественно, а под влиянием систематически вбрасываемых в общественное сознание калек. "КГБ — оплот тоталитаризма, КГБ — подавляет права и свободы, КГБ — враг демократических преобразований". Критика КГБ в тот период становится расхожим местом.
Это оказывает существенное влияние на внутреннюю атмосферу в системе. Молодежь буквально впитывает в себя новые веяния, созвучные их внутренним, в силу возраста, установкам. Старики видят в этом проявление "идеологической диверсии противника".
И тем не менее КГБ существенно левеет. То, что было даже нельзя подумать, сегодня можно не только говорить, но и информировать инстанции. Множество острых записок по самым существенным проблемам нашей жизни уходят в ЦК КПСС. Но политический процесс набирает обороты.
В зданиях на Лубянке мрачно шутят: "После перестройки начнется перестрелка, а потом перекличка…" Как недалеко они были от истины.
Зарубежные центры не дремлют, и опасаясь подталкивать собственно процессы в России, активизируют свою деятельность против силовых структур. КГБ, армия и МВД — объекты постоянного внимания. Через своих, как говорил В.Крючков, "агентов влияния", они воздействуют на лидеров страны, заставляя их делать ошибочные шаги.
Попытка чекистов объясниться с лидерами партии не удается. Генсек Горбачев упорно не желает встретиться с сотрудниками органов госбезопасности. Однако охотно встречается с лицами, причастными к специальным службам противника, южнокорейским проповедником Муном, учение которого вскоре оборачивается трагедией.
Но самой большой проблемой становятся взаимоотношения сотрудников со своей агентурой. Люди, рискующие многим, видят, что их информация практически не влияет на развитие ситуации. Искренние патриоты, в силу своего гражданского долга помогающие КГБ, неожиданно осознают, что из защитника интересов государства он становится защитником и проводником опасных для общества и СССР идей. На фоне непрекращающейся травли в печати самого института помощников советских спецслужб на Западе разворачивается кампания шпиономании.
Тбилисские, вильнюсские и прочие кровавые события списываются на армию и КГБ. Погибших провокаторов хоронят с почестями. Сотрудника группы "Альфа", убитого в Вильнюсе, хоронят тайком.
Забегая вперед, отметим, что в 1991 году директор ЦРУ Уильям Колби прошел по Красной площади с поднятой головой. "Это мой Парад победы!" — заявил он.
Август 1991 года стал началом конца КГБ. Вместе с Феликсом с Лубянки ушло то, что олицетворяло у чекистов веру в справедливость.
Предательство Бакатина, передавшего американцам схемы российской техники, в американском посольстве закрепило линию власти на раскассирование КГБ. Удар был нанесен по самому уязвимому месту — принципам работы. И если Нина Андреева не могла поступиться социалистическими принципами, то чекисты не могли поступаться принципами корпоративными — предательством по отношению к агентуре и передаче госсекретов противнику. Уход профессионалов приобрел обвальный характер. При этом вместе с ними уходили в небытие их оперативные контакты, которые создавались десятилетиями. В течение нескольких месяцев были уничтожены сведения о людях, сотрудничавших с КГБ. А следовательно, ведомство лишилось главного — оперативной базы. Лишилось оно и другого — элитного подразделения "А" ("Альфа") — Седьмого управления КГБ СССР. После августа оно было передано в Главное управление охраны и напрямую подчинено президенту.
Кому теперь служить? Шпане, которая громит памятники, оскорбляет память русского народа, которая за три дня сделала то, что не удавалось сделать нашим врагам за семьдесят лет?
И тем не менее, у многих логика восторжествовала. Уйти, чтобы на твое место пришли беспредельщики? Чтобы к святая святых прикоснулись люди с лагерными нравами и заменили Закон "понятиями". Большинство стиснули зубы и остались, осознавая, что фюреры приходят и уходят, а страна остается.
У КГБ исчез заказчик. Существовавшая в СССР параллель властей КПСС-КГБ, с одной стороны, и Советов и МВД — с другой, была демонтирована. Изначально подчинявшиеся КПСС органы безопасности и работавшие на партию фактически находились в антагонистических противоречиях со второй ветвью власти.
Чего греха таить, для руководителя органа КГБ мнение председателя исполкома было не указ: тот и сам нередко находился под пристальным вниманием чекистов. Формально это было запрещено, но неформально информация по нему, если возникала необходимость, докладывалась первому секретарю. Представитель власти советской был лишен возможности не только контролировать, ставить задачи, но и знать о результатах работы местных органов безопасности
Исчезновение организатора и вдохновителя с политической арены внесло сумятицу и сомнения в ряды чекистов: кому подчиняться, на кого работать, кому докладывать и докладывать ли вообще…
Получившие в свое ведение новый правоохранительный блок, органы власти стали приспосабливать его под свою работу, чуждую, по сути, для специальной службы.
Первый эксперимент такого рода проводился во времена КПСС.
Мощная кампания под знаком борьбы с экономическим саботажем обескуражила большинство профессионалов.
Было ясно, что велась борьбы не с причинами, а следствием. И тем не менее, десятки тысяч профессионалов разведки и контрразведки проверяли подсобки магазинов, контролировали овощные базы и мясокомбинаты.
И здравомыслящие люди понимали, что сегодня цвет российских спецслужб вновь выставлен для латания дыр, бесхозяйственности и волюнтаризма.
Устранив 6-ю статью Конституции, что объективно назрело, был нанесен удар по системе безопасности. Косвенно.
Создание КГБ России и назначение его председателем Виктора Иваненко особого внимания не привлекло. Всерьез эту структуру на Лубянке никто не принял. Однако не прошло и трех месяцев, как ситуация изменилась радикально…
Осознал это и Ельцин. Напутствуя председателя комиссии по расследованию деятельности должностных лиц в период августовских событий Сергея Степашина, он требовал максимальной объективности. Чтобы карающая гильотина демократии не тронула людей честных и профессиональных.
В декабре 1991 г. по конторе с непонятной структурой КГБ России Межреспубликанская служба безопасности поползли слухи о возможном слиянии КГБ (к тому времени АФБ) и МВД. Поверить в такое было сложно. Это грубое нарушение Конституции, опасный рецидив, имевший печальный опыт в прошлом.
И тем не менее, это случилось. 19 декабря был издан Указ о создании Министерства безопасности и внутренних дел.
