В декабре 1991 г. по конторе с непонятной структурой КГБ России Межреспубликанская служба безопасности поползли слухи о возможном слиянии КГБ (к тому времени АФБ) и МВД. Поверить в такое было сложно. Это грубое нарушение Конституции, опасный рецидив, имевший печальный опыт в прошлом.
И тем не менее, это случилось. 19 декабря был издан Указ о создании Министерства безопасности и внутренних дел.
Взрыв негодования мог привести к очередному оттоку кадров, но подавать рапорта было просто некому — не было легитимных должностных лиц, кто их мог рассмотреть. В январе все вернулось на круги своя. Руководителем ведомства стал бывший милиционер Виктор Баранников.
Руководящее звено стало заполняться выходцами с Житной улицы. Вместе с ними приходили принципы и подходы к оперативной работе. Они в корне отличались от подходов специальных служб. Главное звено ведомства — контрразведка — стала уходить на периферию.
Очередная волна увольняемых.
Неудачная попытка скрестить КГБ с МВД, тем не менее, выдвинула на пост министра безопасности милиционера Виктора Баранникова — друга и соратника "вождя".
Что бы о нем ни говорили его недруги, необходимо подчеркнуть, что в нем удивительно сочетались простота и жесткость, милицейская напористость и определенная культура. Он понимал, как сложно вырастить профессионала, как трудно сохранить преемственность, как нелегко лавировать между Законом и политической целесообразностью.
С его приходом в системе появились стабильность, уверенность сотрудников. И несмотря на то, что у многих чекистов к нему сохранилось предвзятое отношение, все почувствовали, что его близость к президенту — залог силы самой конторы.
Но несмотря на это, Баранников испытал монарший гнев. Для него это был удар! Оставив свой пост, он обращается к президенту со словом русского офицера. Но тот не слышит…
После отставки Виктора Баранникова МБ вообще оказалось в опале. Недоверие к спецслужбам вновь приобрело маниакальный характер.
Октябрьские события еще более понизили их рейтинг. Наверное, в глазах кремлевских обитателей они по-прежнему таили в себе угрозу. А как повернут события? На чьей стороне окажется бывший вооруженный отряд партии? Впрочем, это было не очень далеко от истины. Только полная апатия и моральная усталость не позволили чекистам оказаться на стороне Верховного Совета, так же, как и президента, всенародно избранного.
И только осознание того, что ТОТ Верховный Совет состоял из таких же, как президент, людей, Лубянка сохраняла нейтралитет. После начала кульминации октября один из руководителей МБ горько вздохнул: "Я был бы счастлив, если бы все управление сейчас было на больничном".
В декабре 1993 года Ельцин об этом вспомнил. Очередной удар сотряс стены Лубянки. Последние "очаги сопротивления" добивались методично и безжалостно. Усмотрев в позиции чекистов в октябре 1993 года элементы саботажа, потворствования "деструктивным силам Верхового Совета", Ельцин идет на очередной безрассудный шаг — ликвидацию МБ и создание Федеральной службы безопасности.
Указ об этом готовился в глубочайшей тайне в Кремле. Сами чекисты, несмотря на мощную сеть своих информаторов, даже "за стенкой" об этом узнают последними. В декабре 1993 г., когда уже рассосались страсти Октября, когда отмыли от копоти стены дома правительства, а сам дом обнесли забором, за которым суетились турки и югославы, неожиданно для чекистов грянул очередной гром.
18 декабря 1993 года министр безопасности Николай Галушко вместе со Степашиным были приглашены в Кремль. Причина вызова им была неизвестна, но и тот и другой готовились к чему-то переломному. Галушко признался, что не исключен акт передачи жезла. О возможном назначении нового министра уже поговаривали, все чаще называя фамилию преемника, — Степашин.
Но президент был непредсказуем. Перед руководителями Лубянки был положен проект его нового указа. В отличие от многих других, текст был литературно обработан и больше напоминал листовку периода начала девяностых. Назывался он: “Об упразднении Министерства безопасности и создании Федеральной службы контрразведки Российской Федерации” и звучал, в частности, так: “С целью создания надежной системы государственной безопасности Российской Федерации постановляю:
Упразднить Министерство безопасности Российской Федерации. Создать Федеральную службу контрразведки Российской Федерации. Установить, что Федеральную службу контрразведки Российской Федерации возглавляет директор в ранге министра Российской Федерации и что он подчинен непосредственно президенту Российской Федерации. Назначить Галушко Н.М. директором Федеральной службы контрразведки Российской Федерации. Директору Федеральной службы контрразведки Российской Федерации Галушко Н.М. в двухнедельный срок разработать и представить на утверждение Президенту Российской Федерации положение о Федеральной службе контрразведки Российской Федерации. Установить, что сотрудники Министерства безопасности Российской Федерации и подведомственных ему органов и организаций считаются временно проходящими службу в Федеральной службе контрразведки Российской Федерации до прохождения ими аттестации, необходимой для зачисления в штаты Федеральной службы контрразведки Российской Федерации”.
Это было неожиданно. К бродившим слухам о возможной реформе МБ относились на Лубянке скептически. Что реформировать? Демонтированная в 1991 году система усилиями оставшихся чекистов начала работать. Появились результаты, и на фоне происходящих событий неплохие. Стал меняться имидж системы. Она стала более открытой и в некоторой степени либеральной. Как может стать спецслужба на историческом переломе.
Было понятно, что раздражение Ельцина в отношении Лубянки кем-то умело подогревалось, но… Затянувшуюся паузу прервал сам президент: "Вот так, понимаешь…"
Дальнейший разговор был связан с некоторыми формулировками и сроками реализации перекройки Министерства безопасности в Федеральную службу контрразведки. Те же яйца — только в профиль, впоследствии говорили на Лубянке. Пытаясь выйти из положения, а это было довольно сложно, так как ничего нового в задачах не было, стали искать выход. Хорошо, переименуем управления, добавив слово "контрразведка". Ну и что? Галушко, который сидел, словно на раскаленной сковородке, после помещения в Лефортово участников октябрьских событий, решение видел одно — спецслужба не должна иметь своего следствия, а значит, и собственного СИЗО. Степашин настаивал на обратном.
Вернувшись на Лубянку, они выпили по стакану водки и удрученные разъехались по домам. На душе было гадко и противно.
За время, предшестующее началу чеченской кампании, органы безопасности понесли серьезные потери. И моральные, и человеческие.
Достаточно перечислить руководителей системы, чтобы понять ту пропасть, в которой оказались органы госбезопасности, призванные охранять конституционный строй России.
Крючков, Грушко, Шебаршин, Бакатин, Иваненко, Баранников, Галушко, Степашин…
Каждая смена руководителя подразделения — это потеря 25% личного состава.
Особая статья — силовые составляющие спецслужбы. Таких в КГБ было две — "Вымпел" и "Альфа". Вырастить одного профессионального бойца можно не менее чем за пять лет. Так утверждают профессионалы. И они должны находиться в спарринге.
Как уже отмечалось, "Альфа" была передана в ГУО в 1991 году. За кремлевскими стенами бойцы томились от безделья, так как решение об их участии в спецоперациях должен был принимать президент.
Чуть ранее уже упомянутого указа о ликвидации МБ, а точнее, в сентябре, из органов госбезопасности в МВД передается последнее силовое подразделение "Вымпел". Каждый, кто надевал погоны ведомства, дорожит цветом своего канта. И если офицер шел служить в КГБ, то это был осознанный выбор. От перехода в МВД отказались практически все офицеры и прапорщики.
Накануне событий, после создания ФСК руководство ведомства делает изящный пируэт — создавая управление по борьбе с терроризмом. Однако финт, непонятный для посторонних, ясен для самих сотрудников. Как ни назови, но первичным в деятельности управления будет политический сыск. И это нормально для любой другой страны, кроме нашей. Предупредить акт политического терроризма можно, только владея полной, и желательно изнутри, зоной риска (оппозиционной политической или общественной организации). А это… Короче, те же яйца, только в профиль.
Череда дальнейших событий — переаттестация личного состава, новые назначения и переназначения, напоминали бои местного значения. Назначенцев подбирали с трудом. Уверенно людей хватало только на первый круг. Чем ниже, тем сложнее было подбирать руководителей. Волны "эмиграции" опустошили скамейку запасных. То, что было вчера по плечу оперу, сегодня было проблемой для начальника отделения…
