Графский замок Стокер помещает где-то на границе Трансильвании (в которой реальный воевода Влад Дракула никогда подолгу не жил и лишь частью которой фактически управлял) с Буковиной и Молдовой. Трансильвания веками входила скорее в венгерский национально-культурный круг (двумя историческими центрами образования румынской государственности были княжества Валахия и Молдова). В пору путешествия Джонатана Харкера (конец XIX века) область принадлежала Австро-Венгрии. Затем Трансильвания была занята румынской армией и в 1920 году включена в границы Румынии. Для Брэма Стокера вся эта земля — и болгарский порт Варна, и румынский придунайский город Галац, и перевал Борго на границе Молдовы и Буковины, и трансильванские города с немецкими названиями Бистриц и Клаузенбург — общее пестрое пространство восточноевропейской фантасмагории. В этом сказочном краю стираются грани не только между выдумкой и реальностью, но и между человеческим естеством, животным миром, потусторонними силами, природными явлениями. Трансильванская цивилизация Стокера в равной степени населена цыганами и словаками, волками и вампирами, летучими мышами и крысами, громом и тьмой. «Есть там пещеры и расщелины, которые неизвестно где кончаются, есть вулканы, которые до сих пор извергают потоки воды со странными свойствами, и газы, которые убивают или оживляют. Сочетание этих оккультных сил, странно влияющих на физическую жизнь, обладает специфическими магнитными и электрическими свойствами», — записывает в дневнике герой романа.
Стокер прямо противопоставляет главных действующих лиц, графа Дракулу и профессора Ван Хелсинга. Они — олицетворения зла и добра, но в равной степени замечательные личности, отношения между которыми основаны не только на ненависти и вражде, но и на уважении к силе духа, хитрости, знаниям соперника. Вот какую характеристику дает Дракуле доктор Ван Хелсинг: «Он обладал большим умом и необыкновенными способностями. Он изучал даже схоластику, и, кажется, вообще не было такой области науки, с которой он не был бы знаком. Если бы мы не встали на его пути, он сделался бы родоначальником новых существ, которые будут существовать в смерти, а не в жизни».
Стокеровские описания внешности и характера Дракулы совсем не однозначны, они делают графа не столько отвратительным, сколько притягательным. У Дракулы «грациозные жесты», «тяжелая рука», «острые волчьи зубы», «демоническая улыбка», «изысканный поклон», «он совершенно необыкновенный человек», ведущий себя «с величавым достоинством». Он не только ужасный аристократ — командир угрожающих человечеству потусторонних сил, но и символ балканского таинственного героического хаоса, восточноевропейской мистики страха.
Голландец Абрахам Ван Хелсинг (в Нидерландах такой фамилии нет; исследователи предполагают, что Стокер выбрал для своего героя имя скандинавского происхождения) — олицетворение европейского рационализма, научного познания мира, размеренности, точности и строгости Нового времени. С этим героем Брэм Стокер до некоторой степени отождествляет самого себя: они ровесники (в год выхода романа писатель отметил пятидесятилетие), более того, тезки, причем совпадают даже черты внешности, которые в облике Ван Хелсинга приобретают более законченный характер. Вот цитата из дневника Мины Харкер: «Это человек среднего роста, здоровый, широкоплечий, с быстрыми движениями. Видно, что он очень умен и обладает силой воли; у него благородная крупная голова. Лицо чисто выбритое, с резким, квадратным подбородком, большим, решительным, подвижным ртом, большим прямым носом. Темно-синие глаза широко расставлены, и выражение этих живых глаз то ласковое, то суровое. Рот его твердо очерчен, как у завоевателя, и даже во сне полон решимости». Какой зрелый мужчина не будет польщен таким словесным портретом!
Как и Стокер с Дракулой, Ван Хелсинг чужак в Англии, и он приехал из-за пусть и неширокого моря. Этот человек — воплощение серьезности, безупречной социальной и деловой этики, асексуальной морали, позитивизма: «Я никогда ни над кем не насмехаюсь. Я ничего не делаю без причины и прошу не возражать мне». Ван Хелсинг — материалист, убежденный, что человечество не отдает себе отчета в том, где пролегает граница познания. Поэтому профессор, воспитанный в христианской традиции, и не отрицает существования загробной жизни: «Мне приходилось слышать такое определение веры: это то, что дает возможность поверить в то, что мы считаем невероятным. На жизнь надо смотреть широко, и не следует допускать, чтобы маленькая ничтожная истина подавила великую истину, как маленький утес — вагонетку железной дороги». Образ голландского профессора положил начало целой героической типологии — Ван Хелсинг вышел своего рода комиссаром большого отряда «охотников на вампиров», сформированного массовой культурой XX столетия. Образ этого героя напоминает природоведов и естествоиспытателей Жюля Верна, в поведении профессора есть что-то и от сыщика Шерлока Холмса, и от инженера Сайреса Смита.
До того как заняться изучением образа Дракулы (книга «Новые комментарии к Дракуле» вышла в конце 2008 года), американский литературовед Лесли Клингер посвятил две объемные монографии образу Шерлока Холмса. Знаменитого детектива с Бейкер-стрит Клингер считает образцовым героем викторианской литературы. «Образ Дракулы не менее выразительно очерчивает характеристики этой эпохи, — пояснил Клингер в интервью авторам этой книги. — Если вы попросите простого читателя назвать двух самых знаменитых персонажей викторианской литературы, без сомнения, услышите в ответ два этих имени. Какие еще вымышленные герои наряду с Дракулой и Холмсом известны буквально всем и каждому? Разве что Микки-Маус и Санта-Клаус». Свое изучение Дракулы Клингер построил, представив, что события, описанные в романе Стокера и стилизованные им под документальное повествование, происходили в действительности. «Я не утверждаю, конечно, что «Дракула» — документальная книга, — поясняет Клингер. — Я лишь отталкиваюсь от предположения, что такие события теоретически могли иметь место, обеспечив себе куда большую свободу творческого маневра. Кто-то, может быть, назовет такой метод исследования «металитературой», а я называю его проще — это Игра».
В романе «Дракула» не только день сражается с ночью, сталкиваются не только здоровая и дурная кровь. Стокер тоже играет: он дирижирует схваткой феодализма и нового буржуазного миропорядка. Британия сталкивается с Балканами, разум и прагматизм Западной Европы борются с мифами и традиционализмом Европы Восточной. Мистике и таинствам Трансильвании противопоставлена Англия с ее размеренным распорядком и разумно устроенным бытом, куда Дракула «заносит» вампиризм, как СПИД из Африки. Критики и здесь придумали жанровое определение. «Дракула» Брэма Стокера (как, скажем, и «Война миров» Герберта Уэллса) относится к так называемой литературе вторжения, повествующей о попытках захвата Великобритании (читай: цивилизованного мира) инопланетянами или загробными силами, вообще пришельцами. Эта повествовательная линия получила особое развитие в творчестве эпигонов Стокера. В 1992 году британский литератор Ким Ньюмэн опубликовал первый из серии романов Anno Dracula, в котором Дракула обосновывается в Англии и женится на королеве Виктории, после чего прибирает власть в стране к своим рукам. В полицейском государстве вампира самым популярным видом наказания становится сажание на кол.
Венгерский ученый и путешественник Арминий Вамбери в жизни был приятелем Брэма Стокера, а в книге стал приятелем Абрахама Ван Хелсинга.
Брэм Стокер, конечно, не мог позволить себе такой насмешки над монархией. В его книге уходящий класс, загнивающая средневековая знать, затхлая кровь которой требует освежения, все-таки проигрывает бой силам нового мира, ведомым врачом-гигиенистом Ван Хелсингом. Всем холодящим душу и высасывающим кровь тайнам вампиризма «знаменитый диагност» ищет научное объяснение. В этом поиске его консультирует реально существовавший знакомый Стокера, будапештский профессор Арминий Вамбери (в романе он назван только по имени), специалист по культуре славян и других народов юго-востока Европы[17]. И если на стороне Дракулы — три превращенные графом в вампиров безымянные красавицы-сестры (их принято называть «невестами Дракулы»), балканские цыгане, волки с летучими мышами да еще полубезумный пациент клиники для душевнобольных Ренфилд, то под руководством Ван Хелсинга с силами зла сражаются лучшие представители новой цивилизации. Это будущее англосаксонского мира, это завтрашний день Европы.
Троицу молодых людей, добивающихся руки Люси Вестенра, Стокер прямо противопоставляет трем прекрасным вампиреллам, совратившим в графском замке помощника стряпчего Джонатана Харкера. Юная английская леди оказывается столь же растерянной в понимании своих чувств, сколь и бравый Джонатан, который не в силах даже вспомнить об обете верности невесте. В конце концов Ван Хелсинг собственноручно забивает каждой из грешных сестер по осиновому колу в грудь; профессор, очевидно, не так падок на женскую красоту, как его молодые товарищи по борьбе с вампирами. Кто же они? Помимо Харкера это врач «с мужественным подбородком и великолепным лбом» Джон Сьюард; пышущий здоровьем и энергией Артур Холмвуд, по ходу действия после смерти своего отца наследующий состояние и титул лорда Годалминга. Под стать Артуру, Джонатану и Джону американец Квинси Моррис. «Если Америка сможет и дальше производить таких парней, — размышляет доктор Сьюард, — она и вправду станет мировой силой». Как и его английские друзья, Квинси отважен и «многое повидал»; в одном из эпизодов Моррис вспоминает, как его и Артура Холмвуда «преследовала стая волков под Тобольском».
