Вся эта странная философия, которая на прагматичное западное ухо звучит дико, для японского воина — просто музыка.
В 1945-м, по мнению японского командования, миллионная Квантунская группировка «была способна противостоять превосходившим по силе и подготовке советским войскам в течение года»[393]. А в целом превращение Японских островов, Кореи, Маньчжурии и оккупированной части Китая в неприступную крепость должно было обескровить противника (противников) и затянуть войну на неопределенное время.
Это в любом случае позволяло добиться почетного мира.
Глава 2
Миллион за четыре недели
Сильный ястреб прячет когти.
Японская пословица
Обещано в Тегеране
«В вопросе о войне между Советским Союзом и Японией у наших союзников и у немцев единый фронт», — значилось в докладной записке «Англо-американские планы о войне СССР против Японии», подготовленной МИДом для Сталина в январе 1945 года. Объективно это было действительно так.
Если бы вся Ставка ВГК в полном составе вдруг слетела с катушек и перебросила часть нашей армии из-под осажденного Берлина на Дальний Восток, — лучшего подарка Гитлеру к дню рождения просто нельзя было бы представить. Однако именно этого хотели и наши союзники. За океаном пресса била в набат: вот мы русских кормим-поим-вооружаем, влезли ради них в ненужную Америке европейскую войну, а они нам в войне настоящей, тихоокеанской, помочь не хотят.
«То, что мне придется ехать на Дальний Восток, я впервые узнал летом 1944 года, — писал маршал Василевский в своих мемуарах. — После окончания Белорусской операции И. В. Сталин в беседе со мной сказал, что мне будет поручено командование войсками Дальнего Востока в войне с милитаристской Японией. А о возможности такой войны я был уже осведомлен в конце 1943 года, когда возвратилась советская делегация с Тегеранской конференции»[394].
В Тегеране мы под нажимом союзников пообещали вступить в войну против Японии вскоре после разгрома Германии. В Ялте уточнили: через два-три месяца после капитуляции Германии. И выдвинули свои четкие условия.
Из стенограммы: «Сталин сказал, что если эти условия не будут удовлетворены, то… ему и Молотову будет трудно объяснить советскому народу, почему Россия вступает в войну против Японии. Советский народ ясно понимает войну против Германии… но он не поймет, почему Россия вступает в войну против такой страны, в отношениях с которой у нее нет никаких серьезных неприятностей»[395].
После этого в Ялте оставалось только подписать следующее:
«Руководители трех великих держав — Советского Союза, Соединенных Штатов Америки и Великобритании — согласились в том, что через два-три месяца после капитуляции Германии и окончания войны в Европе Советский Союз вступит в войну против Японии на стороне союзников при условии:
1. Сохранения status quo Внешней Монголии (Монгольской Народной Республики).
2. Восстановления принадлежавших России прав, нарушенных вероломным нападением Японии в 1904 г., а именно:
а) возвращения Советскому Союзу южной части о. Сахалина и всех прилегающих к ней островов;
б) интернационализации торгового порта Дайрена с обеспечением преимущественных интересов Советского Союза в этом порту и восстановления аренды на Порт-Артур, как на военно-морскую базу СССР;
с) совместной эксплуатации Китайско-Восточной железной дороги и Южно-Манчжурской железной дороги, дающей выход на Дайрен на началах организации смешанного Советско-Китайского общества с обеспечением преимущественных интересов Советского Союза.
3. Передачи Советскому Союзу Курильских островов…
Главы правительств трех великих держав согласились в том, что эти претензии Советского Союза должны быть безусловно удовлетворены после победы над Японией.
Со своей стороны Советский Союз выражает готовность заключить с национальным китайским правительством пакт о дружбе и союзе между СССР и Китаем для оказания ему помощи своими вооруженными силами в целях освобождения Китая от японского ига»[396].
Тегеран — Ялта — Потсдам. В Потсдаме сроки мы подтвердили. И ровно через три месяца после 9 мая — начали.
Военное чудо
Такое впечатление, что в 1945-м Красная Армия сама не осознавала той мощи, которую собой представляла.
Про Квантунскую группировку японцев наши вроде бы знали все — сколько лет было на разведку — и спланировали против нее «красный блицкриг» — продолжительностью два месяца. А управились полностью — меньше чем за месяц. Да что там скромничать — все было решено уже через неделю.
Побеждали наши реально малой кровью — безвозвратные потери составили 0,7 % от принявших участие в войне на Дальнем Востоке советских войск[397] (1 699 500 человек). Исследователь Маньчжурской стратегической наступательной операции д и. н. В. Зимонин называет даже более низкий процент — 0,1, утверждая, что это абсолютный рекорд за все годы войны[398]. Общие потери императорской армии, которая не наступала, а оборонялась, зарывшись в доты и дзоты, перекопав всю линию обороны, не высовываясь из долговременных укреплений, были — в 20 раз выше, чем у нас.
Василевский Александр Михайлович (1895–1977)
Маршал, дважды Герой Советского Союза
Когда ранним утром 5 июля 1943 года на советско-германском фронте началась грандиозная Курская битва, в США из печати вышел очередной номер журнала «ТАЙМ» с портретом маршала Василевского на обложке. Это простое русское лицо на фоне красноармейских штыков воплощает для американцев — наших союзников — саму Красную Армию. Так писала американская пресса.
Однажды Сталин спросил Василевского: «Вам что нибудь дало духовное образование? Не думали никогда над этим?» Василевский, происходивший из семьи священника, нашелся: «Бесполезных знаний не бывает… Что-то оказалось нужным и в военной жизни…» «Главное, чему попы научить могут, — это понимать людей», — сказал Сталин.
В 1915-м Василевский закончил Алексеевское военное училище, дослужился к концу Первой мировой до штабс-капитана Впоследствии штабс-капитан станет начальником Генерального штаба Красной Армии.
У Сталина было правило: при подготовке особо ответственных операции и при возникновении кризисных ситуации на фронте, туда обязательно выезжали Жуков или Василевский. Под Сталинград они ездили сразу оба. Жуков был жесток, Василевский мягок, но настойчив, они отлично дополняли друг друга. Есть версия, что под Сталинградом они договорились занизить численность немецких войск, подлежащих окружению, чтобы убедить Ставку провести дерзкую и рискованную операцию.
Всю войну начальник Генштаба не вылезал с фронтов, а штабную работу вел за него генерал Антонов — его креатура. При этом Василевский один из немногих, кто был в ежедневном контакте с Верховным: «Начиная с весны 1942 года и в последующее время войны, я не имел с ним телефонные разговоров, лишь… в дни его пребывания на Тегеранской конференции».
Воспринимал ли Сталин Василевского как друга? Вряд ли у Сталина вообще могли быть друзья…
Универсальный полководческий талант Василевского блестяще воплотился в том, как он закончил Вторую мировую. В войне с Японией ему дали полный карт-бланш, и только оккупировать Хоккайдо в последнюю секунду — не разрешили
Тут еще нужно учесть масштабы. Дальневосточный театр боевых действий представлял собой не удобные для наступательных действий украинские степи и воронежские поля черноземов, а гигантский эллипс — 1500 км с севера на юг и 1200 км с запада на восток. Он вместил в себя неприступные горы Большого Хингана, непроходимые в дожди болота Приморья, невыносимую жару пустыни Гоби.
И 17 японских укрепрайонов. Скажем, в Приморье сотни оборонительных сооружений растянулись вдоль фронта на 800 км, уходя до 50 км в глубину подконтрольной японцам территории. На Сахалине и Курилах береговые батареи были скрыты в гранитных скалах и железобетонных укрытиях. Протяженность советских границ, вдоль которых должны были вестись боевые действия, — 5000 км. Это в два раза больше, чем советско-германский фронт.
Общая численность войск противника — собственно японцы + войска марионеточных правителей — составляла 1,2 миллиона человек.
Всю эту махину, которая много лет готовилась к войне, была отмобилизована и перманентно находилась в полной боевой готовности, советские войска сокрушили менее чем за месяц. Ценой жизни 12 031 наших бойцов.
