По принятой во флоте процедуре, командир корабля с частью команды появляется на верфях в момент швартовных испытаний. Они должны испытать каждое изделие, каждую единицу оборудования - может это работать или нет? Только после этого начинаются ходовые испытания.
На каком из петербургских заводов - "Балтийском" или "Адмиралтейских верфях" - это будет происходить, ещё неизвестно. В ОСК "Завтра " сообщили, что не знают, где будут достраивать "Мистраль-Владивосток", и решение об этом еще не принято. Но больше всего вопросов сегодня к роли и месту "Мистраля" в составе нашего флота. Вот что сказал по этому поводу бывший командир противолодочного корабля, военный аналитик, капитан 1 ранга Валерий Игнатьев:
- Большинство экспертов соглашаются с тем, что перспективы использования "Мистраля" крайне туманные. Для него сегодня просто нет боевых задач. "Мистраль" - корабль для операций вдали от своей территории, для экспансии в колониях. Но мы никуда не собираемся осуществлять высадку десанта. Кроме того, для него сегодня просто нет кораблей обеспечения. Нужны эсминцы, фрегаты, корветы, подлодки, самолёты дальнего авиационного обнаружения. У нас всего этого сейчас нет просто-напросто! Это все ещё нужно создавать. При отсутсвии такой поддержки он обречен на то, чтобы стоять и ржаветь у причала, как музейный экспонат. Куда ему идти? На север ему нельзя - у него слабая ледовая защита. Даже к Новосибирским островам он не сможет подойти. Для этого ему необходим мощный ледокол. Только в южные моря, но какие там решать задачи? Покупка "Мистралей" - это было чисто политическое решение
Одним из преимуществ, которые указывались в период подписания контрактов на постройку "Мистралей", было получение Россией новых военных технологий. Но по информации специалиста из КБ "Балтийского завода" - "Мистраль", в принципе гражданское судно с горизонтальным способом погрузки, построенное по гражданским правилам, под надзором бюро "Веритас" - такого же квалификационного общества, как Российский морской регистр. Существует множество точно таких же гражданских судов. Это обычные паромы для перевозки автомобилей. Получать новые технологии при строительстве таких судов для страны, которая в свое время строила атомные авианосцы, как-то смешно У нас есть и свои проектные мощности, например, "Невское проектно-конструкторское бюро ", которое изначально, еще с послевоенных времен, занималось проектированием аналогичных судов: авианесущих, вертолетонесущих, десантных.
С заказом Минобороны французских БТКВ напрашивается одна историческая аналогия ещё из прошлого века, с самым большим в мире линкором "Ямато" японского императорского флота времен Второй мировой войны. Он был заложен 4 ноября 1937 года на верфи ВМС в Куре, спущен на воду 8 августа 1939 года, и официально вступил в строй 16 декабря 1941 г.; однако боеготовым корабль объявили лишь 27 мая 1942 года. В качестве флагмана Объединённого флота, "Ямато" формально участвовал в сражении у атолла Мидуэй 4-6 июня 1942 года, но фактически не имел столкновений с противником, так как находился на 300 миль позади японских авианосцев. 28 мая 1942 года "Ямато" перебазировался на остров Трук, где провёл около года, выполняя роль плавучего штаба Объединённого флота.
Японское командование настолько берегло свои линкоры для предполагаемого генерального сражения с американским флотом, что фактически всю войну "Ямато" простоял у берега. К концу войны на императорском флоте даже возникла едкая шутка: "На свете есть три самые большие и бесполезные вещи - египетские пирамиды, Великая китайская стена и линкор "Ямато"".
7 апреля 1945 г. линкор вместе с несколькими кораблями прикрытия направился к Окинаве, где был обнаружен американским самолетом-разведчиком и вскоре атакован 390 бомбардировщиками США к юго-западу от Кюсю. В результате продолжительного боя потоплен у мыса Бономисаки. Спасти удалось лишь 269 человек, 3063 члена экипажа погибли. Это событие подвело черту под процессом уничтожения японского императорского флота.
Этот пример из прошлого хорошо показывает, какими материальными и человеческими потерями может обернуться непродуманное решение о создании корабля, который флоту просто не нужен.
Как предполагает Константин Сивков - вице-президент Академии геополитических проблем (ВМФ) - в ходе эксплуатации "Мистраль" может поменять свою военную специализацию:
- Так как боевых задач для него нет, его, весьма вероятно, будут использовать в качестве корабля управления . Я не исключаю, что он будет использоваться в качестве универсального десантного корабля, чтобы пойти куда-нибудь и показать так называемый потенциал российского флота. Так сейчас используют крейсер "Москва". Также "Мистраль" могут использовать в качестве легкого авианосца. Для этого только надо наладить производство самолетов Як-41, которые предполагались для оснащения наших авианесущих крейсеров. Вполне возможно, что его смогут использовать в качестве противолодочного авианосца, - если на нем базировать группу вертолетов К-27, которые будут заниматься поиском и уничтожением подводных лодок. Так, может быть, появится хоть какой-то смысл его ("Мистраля") существования в российском ВМФ.
Мэр Владивостока Игорь Пушкарев высказал пожелание, чтобы и первый "Мистраль-Владивосток", и в дальнейшем, второй "Мистраль-Петербург"" стояли у причала №33, напротив штаба ТОФ. Их будет прекрасно видно с нового автомобильного моста. Судя по тому, что у причала уже проведены работы по углублению дна, и "Спецстрой" ведёт реконструкцию 33-го причала - командование ТОФ пошло навстречу пожеланию мэра.
Найдут ли своё боевое применение в составе ТОФ оба "Мистраля" или станут весьма дорогостоящим украшением набережной, еще не ясно. Пока же первый БТКВ тянут на буксире из Франции в Петербург, где свой корабль давно ждёт на верфях часть экипажа во главе с командиром
«Я воевал в журналистском окопе»
7 ноября 2013 0
Политика Армия
Военный обозреватель «Комсомольской правды» полковник Виктор Баранец отвечает на вопросы нашего корреспондента
"ЗАВТРА". Виктор Николаевич, что для вас значит работа в "Комсомольской правде", одной из главных газет страны?
Виктор БАРАНЕЦ. Я пришел сюда 15 лет назад. За эти годы на моих глазах некоторые журналисты по два-три раза покидали ее и снова возвращались. Конечно, за эти годы у меня тоже было много заманчивых предложений. Но я бы перестал уважать себя, если бы расстался с работой, после которой больше люблю только женщин. Можно было бы, конечно, уйти на другую работу, получать гораздо больше "бабла", но быть там дилетантом и посмешищем. Нельзя предавать тот опыт, который ты накопил в журналистике. Она этого не прощает.
Я испытал это на собственной шкуре, когда в 1991 году не изменил ей, а всего лишь "поменял цех" - стал референтом начальника Главного политуправления СА и ВМФ (Главпура). Случилось это в мае 1991 года, а через три месяца произошел путч. И мой поход в референты закончился тем, что я ночью, как белогвардейский офицер во времена Октябрьской революции, срывал табличку со своей двери, ожидая прихода большевичков. В те дни Главпур объявили осиным гнездом коммунистического режима и до нас дошли слухи о скором аресте. Ночью я стоял в 50-метровой очереди к "моргу" (так мы называли дымящую печь, в которой сжигали документы) со своим пудом писем. И при свете печи заглядывал в некоторые из них. Запомнилось письмо прапорщика. Он писал начальнику Главпура, что его жена погибла в автокатастрофе, а он остался с тремя детьми. А финансист не выплачивает ему пособие. И молил о помощи. И размашистая виза моего начальника на письме: "Тов. Баранцу, немедленно разобраться и доложить". Я стоял в этой ночной очереди и думал: "Что же я такого плохого сделал в этом мире, что "АиФ" занесли меня в списки тех, кого нужно арестовать в первую очередь?!".
"ЗАВТРА". Получается, что каток 91-го года хорошенько прошелся и по вам?
Виктор БАРАНЕЦ . Да, с генерал-майорской должности меня отправили на майорскую. В кабинете начальника отдела печати Главпура сидел небритый и расстегнутый, "демократически настроенный" капитан-лейтенант (мы служили с этим человеком в одной армии, у нас была одна идеология, мы принимали одну присягу), который по телефону лихо снимал и назначал главных редакторов газет и журналов. А я, стоя перед ним по стойке "смирно", спросил: "За что так покаран?". И услышал в ответ: "Пришло наше время!"
И наступил момент, когда нужно было выбирать: или бросать армию и уходить из журналистики, или своими способами драться с теми, кто порушил СССР, народу которого вы присягали.
Я выбрал второе. Решил остаться, чтобы "работать в тылу" ельцинского режима, который категорически не принял. По роду своей службы в Минобороны я был допущен ко многим "семейным тайнам" военного ведомства, и это позволяло мне знать и видеть многое. В том числе и о "конфиденциальных" отношениях ельцинского Кремля и руководства Минобороны. Ради того, чтобы удержаться в кресле президента, Ельцин частенько закрывал глаза на воровство и коррупцию в рядах генералитета, и, наоборот - сметал с должностей начальников, которые перечили его "линии".
