Да, гротеска хватает… Из-под него проступает что-то вроде сатиры на жизнь современной Латвии, но вот хоть убейте – неинтересно. Про Югославию, Дагестан и Азербайджан было интересно, а тут почему-то нет. (В следующем году, кстати, надеюсь что-нибудь про Россию прочесть. Не в смысле про Федерацию, а просто.)
* * *
Трудно сказать, какая повесть будет объявлена победительницей. На мой взгляд, состязаться должны Иван Наумов и Афанасий Мамедов, но жюри может склониться и к Алисе Ганиевой (тут и повесть удалась, и девушка умная, красивая, к тому же актуальных кровей), и к Анне Немзер (всё-таки проделана большая работа, а любить, как мы помним, можно и не за «лучшую вещь»), а если захочется лавров последнего скандального «Букера» – то и к Сергею Красильникову.
К тому же не следует забывать, что «Белкин» – это ещё и соревнование журналов. Скажем, в этом финале нет «Нового мира» – уже скандал. А журнал «Дружба народов» аж два раза представлен; если ещё и дать ему…
Ну да это в конце концов совершенно неинтересно.
Главное, спасибо им за барана!
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 1 чел. 12345
Комментарии:
Литература
Памятник Эренбургу
РВАНОЕ ВРЕМЯ
Сто двадцать лет со дня рождения Ильи Эренбурга – почти забытая дата отечественной культуры. Между тем на протяжении всей своей жизни Илья Григорьевич Эренбург занимал заметное и неповторимое место в советской литературе и в европейском сообществе. Таких советских людей почти не было.
Он родился в Киеве 27 января 1891 года. Через четыре года семья будущего гения переехала в Москву. Нарываться на неприятности Илья Эренбург стал ещё в гимназии. За связь с большевиками его исключили из шестого класса. В 1908 году за участие в работе одной из ячеек РСДРП он был арестован и пять месяцев провёл в тюрьме. После освобождения эмигрировал во Францию и жил в Париже. Здесь он стал поэтом. Был знаком с Лениным, тот называл его Ильёй Лохматым. Запущенная причёска Эренбурга вошла в легенды эмигрантского Парижа. В эмиграции он выпустил первые книги стихов. В этих тоненьких книжицах, написанных не изощрённым мастером, а юношей с ностальгической печалью, есть изумительные по сердечной тонкости и чуткости строки. Это сразу отметили такие знатоки и ценители русской поэзии, как Валерий Брюсов, Максимилиан Волошин, Николай Гумилёв.
Интересно, что, когда Эренбург вернулся из эмиграции в большевистскую Россию, он встал в оппозицию, писал гневные статьи против режима. А книга стихотворений 1918 года «Молитва о России» была просто объявлена контрреволюционной. Писателя арестовали в 1920-м, и только вмешательство пока ещё всесильного Бухарина спасло его от приговора Лубянки.
В начале 60-х годов кто-то из друзей подарил мне подписной квиток на девятитомное собрание сочинений Ильи Эренбурга. Это был счастливый подарок. Выкупая том за томом, я читал этого незаурядного писателя – вещь за вещью. К тому времени, полвека назад, я прочитал Платонова и Бабеля – они были прекрасны, каждый по-своему. Но мир, который распахивал в своих книгах Эренбург, – это был мир великих страстей и великой свободы.
Первый роман писателя – «Необычайные похождения Хулио Хуренито и его учеников…» – поразил меня, семнадцатилетнего, невероятным уровнем душевной свободы в несвободном мире. Именно тогда я понял, что это такое – быть свободным человеком. Эту книгу не перескажешь. Кто читал – тот меня поймёт. Кто не читал – прочтите…
Более того, сопоставляя вершины русской советской прозы ХХ века, я абсолютно уверен, что без Хуренито и его учеников не было бы команды Остапа Бендера и свиты Воланда в том виде, в каком мы их знаем.
Илья Лохматый писал «Хулио Хуренито» в июне-июле 1921 года. Скоро этой великой и непрочитанной сегодня книге исполнится 90 лет. Потом в издательстве «Геликон» появились гениальные «Тринадцать трубок», цикл новелл, поражающих размахом, переплетением судеб, пониманием истории и человеческой натуры. Роман «Трест Д.Е.» тоже был сенсацией. Замечательная сентиментальная повесть «Лето 1925 года». Повесть «В Проточном переулке». Своего рода «как закалялась сталь» тридцатых годов – «День второй». Книга о приключениях портного «Бурная жизнь Лазика Ройтшванеца» была издана не в Советском Союзе – в Прибалтике, первое издание дома появилось только через 60 лет.
Это при том, что Эренбург был не только заложником власти, он одновременно был её любимцем. Депутат Верховного Совета СССР, вице-президент Всемирного совета мира, лауреат Ленинской премии мира, один из активных участников Еврейского антифашистского комитета и т.д. и т.п. Отношение советских властей и интеллигенции к Эренбургу всегда отличалось двойственностью – с одной стороны, находиться «под колпаком», а с другой – пользоваться почти неограниченной свободой! Кому ещё удавалось такое? Ему многие завидовали, негодовали, отрицали… но расправиться с писателем не могли.
Перу Ильи Эренбурга принадлежат книги репортёрских статей и очерков. Это был высший пилотаж журналистики. «Виза времени», «Испания», где Эренбург находился в конце 30-х годов. Сегодня так не пишут, увы, просто не умеют.
Антифашист, европейский гуманист, он с 1921 по 1940 год жил в Европе и встретил начало Второй мировой войны в Париже. Написал роман «Падение Парижа». И ведь это очень крепко написанный роман европейского уровня. Однако присуждение Сталинской премии в 1942 году сразу задвинуло роман в список отмеченных властью. Этого у нас не любили. Вторая Сталинская премия – в 1948-м за роман «Буря». Наверное, эта объёмная вещь – одна из немногих неудач писателя.
Во время Великой Отечественной войны Эренбург пишет публицистику. Его короткие безжалостные заметки читали на всех фронтах. Газеты с публикациями Эренбурга было запрещено использовать на самокрутки. Гитлер заочно приговорил Эренбурга и пообещал казнить его первым, как только будет взята Москва. Несколько лет назад военная публицистика Эренбурга вышла трёхтомником с названием «Война». Даже сегодня статьи писателя-антифашиста не потеряли своей яростной актуальности.
В начале 50-х он написал повесть «Оттепель», которая дала название целой эпохе отечественной истории – послесталинскому периоду развития СССР. Но главный труд последних лет жизни писателя – это его блистательные мемуары «Люди, годы, жизнь». Они открыли нам целый мир – мир гениев и прекрасных творцов. Пикассо, Модильяни, первые строки Осипа Мандельштама пришли к нам из этих мемуаров, Пастернак, Цветаева… Илья Эренбург открыл советским людям вселенную мировой культуры.
И ведь невозможно перечислить всё, чем помнится этот человек, всё, что он написал и оставил после себя, но в разговоре об Эренбурге от перечислительности никуда не уйдёшь. Таков был масштаб этой личности. Такова канва его жизни, полная событий и фактов.
Он умер 44 года назад, 31 августа 1967 года. К гробу писателя в Центральный Дом литераторов пришли проститься тысячи и тысячи его читателей. Писатель похоронен на Новодевичьем кладбище.
На вечере памяти по случаю 120-летия со дня рождения в Доме-музее Марины Цветаевой в это воскресенье собралось примерно сто–сто двадцать человек.
Сегодня хитрые и алчные люди хоронят всё советское. Они не читали провидческих строк Константина Бальмонта: «Тише, тише совлекайте с древних идолов одежды, Слишком долго вы молились, не забудьте прошлый свет…» Они готовы похоронить память и об Илье Эренбурге.
Будь моя воля, я бы поставил памятник. Не Эренбургу, но самому отвязному персонажу русской литературы ХХ века – великому философу и провокатору Хулио Хуренито. Не где-нибудь, а на территории сопредельного государства – в Конотопе, где мексиканского философа и провокатора убили за сапоги. Английские сапоги с высокой шнуровкой. Время было революционное – сапоги стоили дороже жизни. Впрочем, как и сейчас. В памятнике скульптор мог бы вернуть Учителю Человечества Хулио Хуренито эти сапоги – отлитыми в бронзе.
Это был бы лучший памятник самому Илье Григорьевичу Эренбургу.
Сергей МНАЦАКАНЯН
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 1,0 Проголосовало: 2 чел. 12345
Комментарии: 02.02.2011 11:06:43 - Alexander Fitz пишет:
Текст отличный, Эренбург - нет
