что автомат АК?
Г.Ж.
Пусть они говорят, что ночь —
это время лунной воды,
чем запретнее, мол, тем соч-
нее ее плоды.
Ну, а мы пойдем поглядим,
забывая про утренний сон,
как сияющий апельсин
превратится в слепящий лимон.
N.B.!
Это — еще не "гуд бай",
но не уйти от судьбы.
Хоть и не дура — губа,
русские — не рабы.
Аист слепой в руках
хуже синицы в небе.
Господь видит всё. Аллах
акбар! (Nota bene!)
ДЕВОЧКА-ОСЕНЬ
Девочка в красном пальто и берете
медленно движется мимо деревьев,
мимо — опавшего золота листьев,
мимо — сгоревшего вороха истин,
запаха дыма —
в белесую просинь,
мимо и мимо
с букетиком астр,
с бледно-лиловым холодным букетом —
девочка в красном пальто и берете.
Девочка-осень.
Дальше — зима.
***
Что поделать? Конечно, Россия...
Всё ко времени в ней происходит:
кожу снимет, солью посыплет
где — по разуму, где — по плоти.
Плохо?
Плохо.
Да что поделать?
Землю черную снег оденет белый-белый —
словно ангел своими крылами
неприметно ее укроет,
словно спящую дочку — мама
где — по духу, а где — по крови.
1
2 u="u605.54.spylog.com";d=document;nv=navigator;na=nv.appName;p=0;j="N"; d.cookie="b=b";c=0;bv=Math.round(parseFloat(nv.appVersion)*100); if (d.cookie) c=1;n=(na.substring(0,2)=="Mi")?0:1;rn=Math.random(); z="p="+p+"&rn="+rn+"[?]if (self!=top) {fr=1;} else {fr=0;} sl="1.0"; pl="";sl="1.1";j = (navigator.javaEnabled()?"Y":"N"); sl="1.2";s=screen;px=(n==0)?s.colorDepth:s.pixelDepth; z+="&wh="+s.width+'x'+s.height+"[?] sl="1.3" y="";y+=" "; y+="
"; y+=" 26 "; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--
27
[email protected] 5
[cmsInclude /cms/Template/8e51w63o]
Денис Тукмаков ЯВЛЕНИЕ ПОБИСКА
Случаются мгновения, когда каждый, достаточно внимательный, может наблюдать одну чудесную и радостную вещь: оказывается, жизнь умершего человека вовсе не прекращается с моментом смерти, но струится и играет вокруг нас в многообразии красок, событий и лиц. В такие моменты все вокруг освещено, наполнено и мерно дышит. Время замедляется, движения мира становятся неспешными и торжественными — и тогда, в величии и восторге, жизнь умершего человека является нам.
Подобное произошло совсем недавно — на московской конференции, посвященной памяти Побиска Георгиевича Кузнецова, гения. В зале было светло и людно, там сидели умудренные годами люди: кто академик, кто безумец; звенели фразы о кузнецовских открытиях и его наследии, и о его таланте; про Евразию и Вернадского вещали Линдон Ларуш и его переводчик; в окно весело и звонко бросала снег пурга, а на подоконнике стояли нетронутые бутылки с газировкой. Говорили про сетевое планирование и физическую экономику, портрет в траурной рамке у сцены напоминал какого-то мертвеца и не мигал, а в окружающей вселенной, на часок заглянувшей в зал, рождался, разворачивался, проступал живой Побиск Кузнецов.
Этот человек, всю жизнь бившийся над вопросом, а что же такое жизнь, — не умер.
Вот же он, здесь, прямо перед нами, явился!
Говорили про созданную Кузнецовым теорию систем жизнеобеспечения и его решение последней теоремы Ферма, и слова, соскальзывая с губ, сплетались у потолка, обретали странную форму. Академики с безумцами вдруг озирались, словно кто-то тронул их за плечо. И Ларуш переходил на русский. И портрет в красивой рамке улыбался умными, блаженными глазами. И уставала молотить в стекло пурга.
Поколение Октября — Борцов и Строителей Коммунизма — насыщало зал. Не фалды потертых пиджаков — то стройно-красные знамена шелестели на сквозняке. Не старики шептались меж рядами — то становился слышен рев каких-то далеких, надвигающихся полков или, может быть, соборов.
Зал жил, горячая кровь стучала в висках его колонн, паркета, стульев — зал был оживлен Побиском. Вздымался занавес, сновали телерепортеры, шкворчали динамики микрофонов, дымились в испарине мокрые окна, лихорадочно скреблись авторучки, изливалась потоками газировка, приплясывал, подыскивая слово, переводчик, а академики с безумцами весело ерзали в своих креслах, понукаемые старческим геморроем.
Всюду была жизнь и разгадка жизни. Побиск Кузнецов, живой, не умерший, вселенский, превратился во всех этих людей, проник в их речи, мысли и души, пропитал собою стены задышавшего вдруг здания, вобрал в себя другие дома, улицы, проспекты, пургу, всю Москву, поднялся выше, объединил небо и землю и, неподвижный и вечный, стал всем, везде и всегда.
Такое чудо наблюдалось в Москве, в середине декабря, в метель. Глядите, метель и сейчас стучит нам в окна.
1
2 u="u605.54.spylog.com";d=document;nv=navigator;na=nv.appName;p=0;j="N"; d.cookie="b=b";c=0;bv=Math.round(parseFloat(nv.appVersion)*100); if (d.cookie) c=1;n=(na.substring(0,2)=="Mi")?0:1;rn=Math.random(); z="p="+p+"&rn="+rn+"[?]if (self!=top) {fr=1;} else {fr=0;} sl="1.0"; pl="";sl="1.1";j = (navigator.javaEnabled()?"Y":"N"); sl="1.2";s=screen;px=(n==0)?s.colorDepth:s.pixelDepth; z+="&wh="+s.width+'x'+s.height+"[?] sl="1.3" y="";y+=" "; y+="
"; y+=" 28 "; d.write(y); if(!n) { d.write(" "+"!--"); } //--
29
[email protected] 5
[cmsInclude /cms/Template/8e51w63o]
Линдон Х. Ларуш СТРАТЕГИЯ ВЕРНАДСКОГО
В настоящее время существуют только три национальные культуры, которые способны концептуализировать инициативу глобальных решений, таких глобальных проблем сегодняшнего дня, как ускоряющийся распад нынешней мировой финансовой системы. Это США, Россия и Британская монархия. В условиях олимпийской трагедии под названием "администрация Буша" лишь партнерство ряда стран Евразии, включающее Россию и страны континентальной Западной Европы, может в настоящее время положить начало именно такой инициативе, которая экстренно необходима сегодня.
По ряду причин, которые я изложу ниже, ключевым объединяющим образом в этой инициативе может служить фигура биогеохимика Владимира Вернадского, в связи с вкладом науки России и Украины в совместное преображение Евразии в целом. Эту программу евроазиатского развития следует рассматривать в качестве центрального звена перспективы глобального экономического развития как для Северной и Южной Америки, так и для Африки. Действительно, при нынешних мировых условиях такое евроазиатское развитие незаменимо не только для Африки, но и для стран Америки как жизнеспособных наций-государств.
Давайте рассмотрим это вначале с точки зрения старого вопроса о так называемой "геополитике", а затем определим, как применяется блестящее наследие Вернадского к науке и хозяйству не только Евразии, но и всего человечества в целом.
ГЕОПОЛИТИКА — И НЫНЕ ТАМ
Тот стратегический контекст, в котором я приступаю к рассмотрению вопроса, сам по себе не нов. Примерно с 1877 года в центре геополитической доктрины "большой стратегии" Британской монархии постоянным было стремление к разжиганию взаимно опустошающих конфликтов между Германией и Россией.
В то же время все великие инициативы во имя прогресса человечества со времен гражданской войны в США основывались на подспудном взаимодействии США с ключевыми государствами континентальной Евразии в практическом воплощении экономических идей Бенджамина Франклина, Александра Гамильтона, Фридриха Листа и Генри Ч. Кэри. К примеру, можно вспомнить о том, что победа президента Авраама Линкольна над заговором конфедератов — ставленников Британской монархии — и последующее (после Филадельфийской выставки, посвященной 100-летию Декларации независимости) освоение американской экономической модели Россией Александра III, Германией Бисмарка, Японией и другими странами, создало условия для сооружения трансконтинентальных железнодорожных систем на евразийском континенте, построенных по американской модели.
