Тут в деле возникло еще одно неприятное обстоятельство. Представители Лумумбы подписали прошение на имя судьи с просьбой не отсылать останки Мередит в Великобританию, где их с нетерпением ожидали родные убитой девушки. Гроб уже находился в специальном помещении в аэропорту Рима, когда прибыло это прошение, но решение о его погрузке на борт отложили на несколько часов. Адвокат Лумумбы Серени указал на ряд несоответствий в докладах патологоанатомов и попросил провести новое вскрытие.
«Мы желаем, чтобы было проведено новое вскрытие тела Керчер, потому что в результате первого осмотра было установлено, что она скончалась не ранее полуночи. В последних же докладах утверждается, что она погибла значительно раньше», – писал Серени.
К счастью – для семьи Керчер, конечно, – прошение было отклонено, и тело Мередит отправили домой на следующий день. Вздохнув с облегчением при этом известии, Джон Керчер сказал журналистам: «Теперь мы хотя бы сможем сделать соответствующие приготовления и похоронить ее. Нас совершенно потрясли известия о том, как она была убита, – в это трудно поверить. Мы хотим, чтобы это все быстрее закончилось».
Тем временем выяснилось, что Керчер, по всей видимости, сообщил итальянскому прокурору Джулиано Миньини о том, что Мередит рассказывала ему некоторые подробности из жизни своей соседки Аманды. Аманда развлекалась с парнями уже в первые недели своего пребывания в Италии, и Мередит описывала ее как «эксцентричную» и «самоуверенную». Керчер сказал Миньини, что их последний разговор с дочерью состоялся за несколько часов до ее гибели, примерно в три часа дня 1 ноября. Разговаривали они всего несколько минут, потому что Джон не хотел, чтобы Мередит тратила деньги.
«Когда мы беседовали, она всегда рассказывала, как прошел день, что она делала, говорила о своих друзьях. Она всегда звонила вечером, это было дешевле… когда я услышал, что в Перудже убита девушка из Англии, я позвонил ей, но сначала не было связи. А потом телефон просто звонил, но никто не отвечал».
Но странные факты и обстоятельства, которыми обрастало это и без того неординарное и запутанное дело, на этом не закончились. Вскоре после того, как в лондонский аэропорт Хитроу из Рима вылетел самолет с телом Мередит на борту, поступило сообщение о том, что итальянские следователи начали искать четвертого подозреваемого в убийстве девушки. Один из кровавых отпечатков в спальне Мередит не совпадал с отпечатками троих подозреваемых, что возобновило интерес следователей и заставило их разыскивать мужчину североафриканского происхождения, которого видели в прачечной за поспешной стиркой одежды и кроссовок на следующий день после убийства. Как сообщала итальянская пресса, в ванной также были обнаружены следы ДНК так называемого четвертого человека.
Была ли эта новая информация очередной «утечкой», попавшей в прессу? Насколько ей можно было доверять? Поскольку упоминались отпечатки пальцев и ДНК, то на эту информацию вроде бы можно было полагаться, но в этом деле и без того уже накопилось много сомнительных деталей.
Один из следователей, как сообщалось, опроверг новую информацию, сказав, что единственным «кровавым следом», обнаруженным в спальне Мередит, был отпечаток подошвы, предположительно от обуви Рафаэля. Следователь подтвердил, что человека, которого видели в прачечной, разыскивают для допроса, но в связи с другим делом.
Не скрывал ли следователь что-то от журналистов? Или же он говорил только часть правды, пытаясь скрыть от публики некоторые подробности?
Примерно в это же время стало известно, что итальянские криминалисты обнаружили, что в левой руке Мередит зажато несколько волосков, которые она, вероятно, вырвала у нападавшего. Волосы отправили на экспертизу. Если в результате установленная ДНК совпадет с ДНК кого-то из подозреваемых, это станет серьезной уликой.
Тем временем, как сообщил капеллан отец Сауло Скаработтоли, Аманда находилась «в шоке» и с тех пор, как ее арестовали, «писала страницу за страницей» о своих чувствах. Капеллан приходил к ней ежедневно после того, как ей не разрешили посетить мессу.
«Я сам пришел к ней в камеру, объяснил истинный смысл жизни и рассказал о моральных ценностях. Я сказал, что в ту ужасную ночь произошла большая трагедия. Она очень внимательно прислушивалась к каждому моему слову», – вспоминал Скаработтоли. Ему также показалось, что Аманда ведет дневник.
«В те несколько минут, что я провел с ней, она выглядела очень заинтересованной и, казалось, многое обдумывала, а также записывала… Было видно, что она устала и то впадала в уныние, то приходила в себя. Но она не исповедовалась мне».
Слова священника подтвердили сведения о том, что Аманда ведет дневник. Кроме того, как утверждалось, в разговоре с Франко Цзаффини – итальянским политиком, посетившим Аманду, Рафаэля и Лумумбу, – она сказала, что «очень огорчена» случившимся с Мередит, но настаивала на своей непричастности.
«Она сказала: „Мне очень жаль, что это случилось с моей подругой Мередит, но я не имею к этому никакого отношения“», – сказал Цзафинни, добавив как бы между прочим, что во время его визита она не спрашивала его о Рафаэле.
На следующий день, словно бы в насмешку над признаниями, сделанными ею накануне в разговоре с матерью, – о том, что ее на самом деле не было дома вечером в день убийства Мередит, – полиция сообщила, что камера наблюдения записала, как Аманда входит в коттедж в 20:43, буквально через несколько минут после того, как туда же зашла Мередит, вернувшаяся после просмотра фильма с подругой. Эта камера была расположена в парке неподалеку и обращена в сторону их дома. На записи видны лицо Аманды, ее светлая блузка и темная футболка. Это явно противоречило ее самым последним признаниям о том, что она провела это время в доме Рафаэля.
Как сообщалось в средствах массовой информации, один полицейский сказал: «Будет интересно посмотреть, что она скажет, увидев эту запись». Как писала газета Corriere Della Sera, изображения на этой записи были очень отчетливыми.
Также выяснилось, что примерно через три дня после убийства Аманда написала письмо матери, в котором просила взять ее с собой в поездку за покупками. По-видимому, Аманда написала это письмо после того, как учитель итальянского попросил класс написать, как они провели выходные. Помимо всего прочего Аманда писала, что она «вся на нервах» и не может «перестать думать о смерти Мередит».
«Я хочу, мама, чтобы ты взяла меня с собой за покупками. Я еще не раздумала уезжать из Перуджи, но не думаю, что смогу вернуться в этот дом и ночевать в нем».
Защитники Патрика Лумумбы тем временем считали, что заявления Аманды Нокс помогут им добиться освобождения их клиента из-под стражи. Появились новые свидетельства, согласно которым Лумумба в момент убийства Мередит находился в «Ле Чик»; полным ходом шли поиски швейцарского профессора, который мог бы доказать его невиновность. Нашелся грузчик, который помогал тем вечером Лумумбе чинить кулер в баре и видел, как Лумумба разговаривал с профессором.
Но для Аманды и Рафаэля все складывалось отнюдь не так благополучно.
Вернувшись в Великобританию после ужасных событий в Перудже, подруга Мередит Робин Баттерворт сделала заявление, которое британские полицейские поспешили передать итальянским коллегам. По большей части оно касалось впечатлений Мередит от Аманды Нокс и того, что Мередит говорила о своей соседке. Высказывания Робин просочились в прессу; по ее словам, Мередит называла Аманду «безбашенной» и «странной». Обращало на себя внимание также необычное равнодушие, с каким Аманда встретила ужасную смерть Мередит.
«Я помню, Аманда постоянно рассказывала о том, как нашла тело, – вспоминала Робин. – Казалось, она даже гордится тем, что была одной из первых, кто все это увидел».
Робин вспомнила, что 2 ноября, в день, когда нашли труп Мередит, их вызвали для допроса в полицейский участок, и Аманда держала себя довольно странно, «как будто это ее совершенно не волновало». Ее поведение привлекло внимание и других ее знакомых, которых вызывали для дачи показаний. Как утверждала Робин, у полицейского участка собралось несколько человек; когда Аманда вошла внутрь, она громко обратилась ко всем по-английски.
«Она рассказала, как вернулась домой примерно в одиннадцать утра и увидела открытую входную дверь. После этого она пошла в их общую с Мередит ванную. Она рассказала, как увидела пятна крови на полу. Я помню, что она еще якобы подумала, будто это следы менструации. Еще она сказала, что приняла душ».
Робин вспомнила, как Аманда говорила, что в унитазе «было полно дерьма».
«Она повторяла слово „дерьмо“ снова и снова. Мне это показалось немного странным», – добавила Робин.
