Из воспоминаний командира эскадрильи И-16 Антонио Ариаса: «На этот раз навстречу нам шли „мессершмитты“. Особенно не по нутру была для них лобовая атака. Причина понятна — на наших моторах защитная броня (радиальный двигатель „ишачка“ придавал профилю этого самолета характерный высокий „лоб“ и защищал летчика — В. М.). У немецкого Ме-109 нос был остроконечный, и каким то щитом летчику служить не мог. Как мы и предполагали, лобовой атаки „мессеры“ не выдержали. Они начали отворачивать в стороны, подставляя под огонь свои бока, и нам оставалось лишь нажать на гашетки своих пулеметов».
Компаньеро Ариас сумел после поражения республиканцев добраться до Советского Союза (большинство летчиков испанских ВВС были расстреляны франкистами). Он воевал в Великую Отечественную, доведя общий счет воздушных побед над немцами до 24. А вернулся в Испанию только после развала СССР.
И-15 тип 10 успешно противостоял новым «мессершмиттам» — Bf.109С и Bf.109D. Один 109-й был тогда доставлен с испанских фронтов в СССР, и над ним долго колдовали наши конструкторы. Но вскоре немецкие авиаконструкторы сделали следующий рывок — и с новой модификацией «мессера» наши «ишачки» уже не справлялись. Поставлять его в Испанию немцы начали в 1939-м, в самом конце войны. В гонке вооружений наши не успели дать адекватный ответ: к этому моменту советские поставки в Испанию уже были запрещены.
Опыт Испании, Китая, Хасана доказывал: в грядущей большой войне техника сыграет небывалую роль. И мы готовились
Начинались они в 1936-м так: «Мы считали и считаем своим долгом, в пределах имеющихся у нас возможностей, прийти на помощь испанскому правительству, возглавляющему борьбу всех трудящихся, всей испанской демократии против военно-фашистской клики, являющейся агентурой международных фашистских сил» (письмо советского правительства от 21 декабря 1936 года, адресованное главе республиканского правительства).
Какая прекрасная риторика!
А закончились так: «Т. Ворошилову. Нужно прекратить посылку оружия. Сталин» (резолюция на телеграмме советского посла от февраля 1939 года о том, что вооружения попадают в руки франкистов). Лаконично.
Всего в Испанию было отправлено до тысячи самолетов и танков, 1,5 тыс. орудий, 20 тыс. пулеметов, 500 тыс. винтовок. Хотя опять же цифры разными авторами называются очень разные. На стороне республиканцев воевало 3000 советских добровольцев и военспецов. Военными советниками были будущие маршалы Р. Я. Малиновский и К. А. Мерецков. Около двухсот добровольцев погибло. 59 стали Героями Советского Союза — за Испанию.
Республиканцы войну проиграли.
Зачем нам нужна была Испания?
Проигранная война никому не нужна. Однако можно утверждать, что в Испании мы в любом случае выиграли. Испания стала гигантским полигоном, на котором условия не «приближались к боевым», а были просто боевыми.
Я так подробно разобрал пример с «ишачком» — «крысой» И-16, чтобы показать, как совершенствовался наш самолет за время этой ненашей войны. Понимаете? Ту же проверку прошла вся наша техника. Самолеты и танки поступали небольшими партиями — словно на полевые испытания. Когда придет Большая Война с немцами, уже будут учтены многие из тех технических ошибок, которые стоили десятки жизней в Испании. В Великую Отечественную те же ошибки обошлись бы нам в десятки тысяч.
Существует такая полунаучная теория, что во время войн технический прогресс идет в разы быстрее. Обстоятельства требуют, средств не жалко. Так и было — во время испанской «гражданки». Все испытывали новое вооружение: и мы, и немцы, и итальянцы.
Миф испанской войны был оформлен в 12-томной «Истории Второй мировой», выходившей на протяжении правления Брежнева. Советский официоз не оставлял сомнений:
«Советский Союз сделал все возможное, чтобы помочь антифашистским силам Испании, но географическая отдаленность и противодействие правительств Англии и Франции препятствовали его усилиям… В поражении испанской демократии сыграли свою роль и внутренние факторы… Осада мужественного испанского народа, продолжавшаяся 986 дней, имела большое историческое значение. Это было серьезное препятствие на пути развязывания агрессорами Второй мировой войны»[45].
Но мы-то понимаем: взмахни Сталин платочком, пошевели мизинцем — и советских добровольцев стало бы в 10 раз больше. Если не в сто!
На стороне полусоциалистического республиканского правительства воевало 8,5 тыс. французов, 5 тыс. немцев, почти 5 тыс. поляков, 4 тыс итальянцев, по 2 тыс. англичан и чехов. А наших, из единственной на тот момент соцстраны, напомню, было только три тысячи. Не странно ли?
При всех соблазнах концепции «экспорта революции», при всем сочувствии и эмоциональном подъеме, который вызвали у нас события в Испании, решение сталинского руководства было прагматичным. Мы не полезли в эту войну сломя голову.
Герника, золото, итоги
В общем, в рамках этой mini-WWII Германия и СССР словно пробовали силы друг друга, не переходя какой-то грани.
Хотя нет. Немцы не были бы немцами, если бы однажды ее не перешли. Этому талантливому народу романтиков и философов обязательно надо совершить какое-нибудь зверство, раз уж представится случай.
«Герника» — огромное, 8-метровое знаменитое полотно Пабло Пикассо, посвященное трагедии одноименного баскского городка. При бомбардировке 26 апреля 1937 года немецким легионом «Кондор», воевавшим на стороне Франко, там было уничтожено 75 % зданий.
В масштабах грядущей большой войны Герника сегодня совсем не заметна — «только» несколько сотен погибших. По сравнению с Перл-Харбором, Ленинградом, Гамбургом, Дрезденом, Токио, Хиросимой, Нагасаки — ничто. Но это был первый случай в Европе, когда профессиональные военные хладнокровно уничтожили с помощью авиации мирный городок вместе с детьми и женщинами[46].
Мир был потрясен.
В 1940 году, когда немцы заняли Париж, Пабло Пикассо вызвали в гестапо. «Это сделали вы?» — спросили у него про «Гернику». «Нет, это сделали вы», — ответил маэстро.
Это тоже был опыт. Стало ясно, что могут творить немцы. Стало понятно, чем обернется грядущая большая война[47].
Ничего подобного с нашей стороны не было. Хотя бомбардировщики СБ мы тоже поставляли — и они показали себя хорошо.
Кстати, мы помогали республиканскому правительству не просто так… А за валюту. В Госбанке СССР был депонирован золотой запас Испании — 500 тонн золота. Как бы такая предоплата — стоимость оружия просто списывалась[48]. Этому предшествовала совершенно фантастическая история.
20 октября глава нашей резидентуры, атташе советского полпредства А. М. Орлов получил шифровку с указанием обеспечить доставку в СССР ПОЛМИЛЛИОНА КИЛОГРАММОВ ЗОЛОТА из пороховых пещер военно-морской базы в Картахене. До порта его перевозили советскими танками, прибывшими в рамках военной помощи. Колонна Т-26 шла тайно, ночью с выключенными фарами, управляли ими наши инструктора. Так продолжалось три ночи подряд.
Дальше золото Испании везли советские суда: «Кубань» — 2000 ящиков. «Нева» — 2697 ящиков. «КИМ» — 2100 ящиков и «Волголес» — 983 ящика.
Газета «Правда» сообщила, что старший майор ГБ Никольский (один из псевдонимов Орлова) награжден орденом Ленина за выполнение некоего важного правительственного задания.
Мы восхищаемся благородством дворянина В. О. Каппеля, который не украл ни рубля из доставшегося ему золотого запаса Российской империи. Каппель — романтическая фигура Белого движения.
У офицера ГБ Орлова не было никаких идеологических иллюзий, доказательство — в 1938 году он, опасаясь репрессий, бежал в Америку. Но он был честным офицером. Когда по заданию Берии в 1939 году в Гохране проверили испанское золото, все оказалось на месте[49]. Все 500 ТОНН — до последней унции — наличными, так сказать. В сегодняшних ценах — 20 (двадцать) МИЛЛИАРДОВ ДОЛЛАРОВ НАЛИЧНЫМ ЗОЛОТОМ[50].
По легенде, советская помощь была бескорыстной. На самом деле мы блюли свой интерес Но пои этом, напомню, Советский Союз оказался единственным государством, кто официально оказал помощь законному правительству независимого европейского государства, когда оно столкнулось с мятежом и иностранной интервенцией. Все французы/англичане — были добровольцы, но государственно организованной помощи Испании не было. Демократический Запад бросил Испанию один на один с очевидными хищниками. Мы — нет.
Из воспоминаний шефа республиканской военной авиации Игнасио Идальго де Сиснероса, который прибыл в СССР в самом конце 1938-го с огромным списком военных заказов, в том числе на 250 самолетов, но без денег:
