Во-вторых. Это будет государство мультикультурное, по типу современной Франции, Голландии, США. "В связи с либеральным национализмом необходимо упомянуть и о поликультурализме (мультикультурализме)[?] Либерализм признаёт этот подход в силу собственной позиции о праве выбора человеком своей культурной идентичности".
В-третьих. Это будет государство, окружающее иммигрантов самой трогательной заботой и покровительством, идеальное для них. Необходимость чего чисто популистски объясняется стремлением насолить чиновникам: "Реальные успехи в привлечении (!) образованных иммигрантов, в повышении образовательного и культурного уровня вновь прибывших (!), в предоставлении им возможностей для интеграции в российское общество (!) лишили бы бюрократию и сотрудничающий с ней бизнес рабского трудового резервуара, ликвидировали бы удобный громоотвод для общественного недовольства".
В-четвёртых. Это будет государство не только федеративное (что само по себе противоестественно для русских, самоопределившихся на всём пространстве России), но и максимально децентрализованное: "Конституция, закрепив федеративное устройство, тем самым закрепила за субъектами Федерации право самим определять свою судьбу. В основании бюджетной пирамиды должны лежать полноценные бюджеты субъектов Федерации и производный от них федеральный бюджет".
Но либерал Ходорковский не может не знать, что свобода имеет денежный эквивалент. Предоставить регионам самим формировать свой бюджет - и федерация неизбежно, быстро и необратимо превратится в конфедерацию, а там и распадётся на куски. Мы уже проходили это на опыте СССР.
В-пятых. Залогом именно такого развития событий являются следующие строки: "Таким образом, федеральная исполнительная власть выступает в качестве оккупационного режима - собирая не налоги, а дань".
Нужно ли националистам такое "русское государство"? Приемлемы ли такие условия компромисса?
ЛИБЕРАЛЬНЫЙ КОРИДОР
Ходорковский, как уже сказано, не первый из либералов озаботился проектом либерального национализма. Анализируя учебник по теории и практике национализма, выпущенный ВШЭ, мы узнаём следующее.
"О либеральном национализме можно говорить, если:
- государственность декларируется от имени граждан, проживающих на территории республики, или народа в понимании сообщества людей, проживающего на данной территории (или народов, этнонаций, национальностей, живущих в республике);
- устройство государства в республике можно отнести к либерально-демократическому типу, обеспечивающему верховенство законов, всеобщее избирательное право, представительный характер власти, выборность власти как формы реализации принципа представительства, разделение властей на законодательную, исполнительную и судебную;
- обеспечивается политическое и правовое равенство граждан, в том числе право быть избранным на государственную должность;
- допускаются плюрализм и свобода политической деятельности, свобода слова, право формулировать и отстаивать политические альтернативы, возможность внутренних разногласий при обсуждении ценностей, идеалов, в том числе национальных, этнокультурных, лингвистических, сути самой общности и её границ в приемлемых для дискутирующих сторон формах, избегающих экстремизма и насилия;
- наличествуют политические институты, обеспечивающие разнообразие культур, права меньшинств;
- обеспечивается свободное право личности на выбор национальности".
Можно уверенно сказать, что из названных шести критериев русский национализм практически полностью соответствует всем, кроме первого и последнего (с небольшой оговоркой: меньшинствам, конечно же, гарантируются права, но только общие, а не какие-то особые, и именно по соображениям демократии).
Но точно так же твёрдо и уверенно можно сказать, что у русских националистов никогда не повернётся язык ни декларировать русскую национальную государственность от имени всех людей, проживающих в России (т.е. попросту всего населения), ни признать, а тем более обеспечить свободное право личности на выбор национальности. Не по причине измены демократическим идеалам, а по причине нашей верности здравому смыслу и нежелания выглядеть идиотами и пропагандистами злостного абсурда.
Принятие националистами любой национальности двух отринутых выше условий означало бы полное выхолащивание национализма как такового, манифестацию национализма без национализма. От русских националистов такого ждать не следует. Доверие русского народа важнее.
Способны ли либералы снять заведомо невыполнимые требования с повестки дня?
Лекция Ходорковского ясно показала, что они и рады бы, да не могут перешагнуть через себя. А значит, "брак по расчёту" никогда не сможет состояться.
Александр СЕВАСТЬЯНОВ
Пусто место свято не бывает
Пусто место свято не бывает
Наша газета на протяжении уже многих лет писала о необходимости заполнить пустое место, образовавшееся в центре столицы на Лубянской площади после сноса памятника Дзержинскому.
Вот что говорилось в статье "Пустое место" ("ЛГ", № 38, 2002):
"Как могло случиться, что, придя к власти уже более десяти лет назад, наши либералы не смогли решить даже такой простой вопрос, как замена одного памятника на другой? Почему среди них, убеждённых в своём профессиональном и творческом превосходстве, не нашлось никого, кто бы озаботился мыслью заполнить открывшееся пространство Лубянки творением, утверждающим новые идеи и идеалы?.. Очевидно, тут много причин.
И среди них удивительное для образованных людей непонимание принципов существования государства, общества, которым нужны единые символы, герои, традиции, мифы... Новая элита проклинала и топтала советскую идеологию, будучи не способна создать ничего взамен. Она создала идеологическую пустоту[?]"
Но есть люди, воспринимающие страну и её историю иначе. Ещё в 1992 году группа инициативных граждан предложила возвести на пустующей площади в центре Москвы памятник Святому Равноапостольному великому князю Владимиру. Памятник человеку, крестившему Русь. Столь приемлемую политически и в то же время мощную идеологически фигуру в нашей истории вряд ли найдёшь.
Слово одному из соавторов проекта, историку и социологу Алексею Новоточинову: "Крещение Руси стало мощнейшим действием по консолидации отдельных территорий, погрязших в междоусобицах.
В такое время и появляется князь Владимир, которому даются силы, мудрость и решимость на очень сложное и благое дело - крестить и уберечь Русь.
Суть его - покоритесь культуре мира и созидания, а не войнам и разрушению.
Тем самым князь Владимир более тысячи лет назад заложил основы нынешней веры, государственности и соборности, которые позволили развиваться Руси, а после и России. Поэтому прискорбно, что о личности равноапостольного князя, при котором совершилось то, что до сих пор определяет множественные векторы развития нашей страны, никто толком не вспоминает".
Комиссия по монументальному искусству при Мосгордуме за все годы, прошедшие после сноса памятника Дзержинскому, не сочла возможным утвердить ни один из проектов застройки Лубянской площади.
Придирчивость и щепетильность в данном вопросе можно только приветствовать, однако и нельзя тянуть столько времени[?] Как бы не обернулось всё появлением очередного торгово-развлекательного центра[?]
Созиданье себя
Анатолий Омельчук. Я целую твой голос . - Тюмень: Инфо-плюс, 2011. - 206 с. - Тираж не указан.
Что важнее всего для любого писателя? Разумеется, найти ответ на главный вопрос - для чего он пишет. На огромной дороге, которая простирается перед поэтом, множество неразрешённых задач, и разгадать их - значит обрести самого себя. Анатолий Омельчук не исключение - для него эти поиски продолжаются, ещё не найдено окончательное, единственно верное решение. Он ищет свой путь, пытаясь выйти на большую стезю, до которой, кажется, рукой подать, а на самом деле приходится добираться обходными путями, натыкаясь на преграды - непростые, но преодолимые для того, у кого есть сердце.
Очень точно отражает этот творческий поиск стихотворение "Девочка поёт по вечерам". Образ ребёнка, застенчиво и робко распевающего песню слабым пока ещё голосом, трогает и вызывает неясную нежность. Эта девочка ещё и не думает о будущем, не представляет себя в залах, наполненных публикой, готовой рукоплескать ей, - она лишь поёт, потому что этого требует её сердце:
