ДОКТРИНА ШОКА: ХАОС КАК ФОРМА БИЗНЕСА
Прежде чем вести разговор дальше, стоит ввести читателя в круг некоторых фундаментальных понятий, без которых творческое осмысление нашей темы будет затруднено. Речь идет о т. н. "доктрине шока", которую описывает в одноименной книге (The Shock Doctrine: The Rise of Disaster Capitalism, 2007) канадская исследовательница Наоми Кляйн. Начиная с 70-х годов эта доктрина активно разрабатывалась и применялась т. н. Чикагской школой во главе с Милтоном Фридманом с целью слома кейнсианской модели социально-ответственного капитализма и создания зон неолиберальной экономики. Сначала это ограничивалось странами, в которых — силами местных ультраправых реакционеров и ЦРУ — совершались военные перевороты. Характерный пример — кровавый (с десятками тысяч погибших и пропавших без вести) переворот образца 1973 года, осуществленный в Чили военной хунтой под руководством генерала Аугусто Пиночета. Впоследствии "доктрина шока" стала применяться не только на национальном, но и региональном уровне по всему миру после крупных природных катастроф, подобных крупному подводному землетрясению, случившемуся у берегов Суматры в Индийском океане в 2004 году или урагану «Катрина», оставившему под водой порядка 80 % поверхности Нового Орлеана. В основании "доктрины шока" лежит представление о том, что подвергнувшийся удару социального бедствия или природной стихии общественный организм в течение определенного времени пребывает в состоянии стресса и дезориентации, и по этой причине не в силах адекватно реагировать на вызовы окружающей (социально-политической или природной) среды. Систему можно "брать тепленькой" и создавать на месте разрушенных структур принципиально новые социально-экономические и политические формы. Вопрос только в том, чтобы потенциальные бенефициарии были готовы к появлению "черных лебедей". Этому-то их и учили специалисты из Чикагской школы. И научили.
Так, подвергнувшееся в 2004 году удару цунами восточное побережье Шри Ланки, которое в прошлом давало средства к жизни десяткам рыбацких поселений, было моментально захвачено транснациональными туристическими компаниями, принявшимися за ударное строительство соответствующей инфраструктуры вдоль всей береговой линии. За сравнительно небольшой по пространственному охвату, но концептуально значимый неолиберальный эксперимент неоконы взялись в Новом Орлеане: находившиеся до стихийного бедствия в распоряжении муниципальных властей школы стали здесь в массовом порядке переводиться в разряд частных. По всему городу осталось лишь четыре(!) государственные школы, что является практическим нарушением конституционного права на получение бесплатного среднего образования. Несмотря на «локальность» масштаба, Милтон Фридман придавал огромную важность этому «эксперименту», поскольку Новый Орлеан был в его понимании классической «витриной» социального переустройства по неолиберальным идеологическим канонам. «Классичность» ситуации состояла в том, что стихия практически стерла с лица земли старые структуры жизнеобеспечения: это сделало возможным построение новых структур "с чистого листа". Подобная стратегия овладения новыми пространствами именуется как новейшими неолибералами, так и их противниками "капитализмом катастроф" (catastrophic или disaster capitalism).
Классическим мегапроектом по возведению нового миропорядка "с чистого листа" стала операция по "восстановлению Ирака". (Роль стихии здесь, правда, выполнил Пентагон.) Интересны те цветы, что выросли на этом пепелище. Принято говорить, что война 2003 г., которую вела "международная коалиция" против Ирака, была войной за нефть. В значительной степени это действительно так — нож американских корпораций глубоко и всерьез вошел в тело сырьевой экономики Ирака. Следует, однако, отметить, что война в Ираке, помимо раздела иракской нефти, способствовала появлению новых «отраслей». Мировой "рынок безопасности" буквально взорвался и пошел расти почти вертикально вверх именно после 2003 года. Жак Аттали в своей книге "Линии горизонта" писал о неизбежности появления частных армий и замены ими армий национальных. Движение в эту сторону заметно. Именно на волне II Иракской войны и предшествующих событий под кодом 09/11 поднялись такие колоссы "охранного дела", как компании Blackwater и Triple Canopy. Майкл Бэттлз, один из основателей охранной компании Custer Battles, высказался по этому поводу весьма откровенно. "Хаос несет нам перспективы", — сказал он. К концу 2009 г. общий объем "рынка безопасности" только в США превысил 200 млрд. долларов. Уже ради одного этого (даже если бы в Ираке и в помине не было никакой нефти) стоило и войну начать, и направить самолеты в здания МТЦ. Вернее, не самим, конечно, направить, а пустить сигнал по сложной цепочке, который, отразившись от стенок пещер, в которых якобы заседает радикальное мусульманское подполье, побежал бы обратно — в Европу, а из Европы — в Америку.
Россиянские корпорации еще не научились извлекать сверхприбыли из хаоса напрямую, как их заокеанские коллеги. Да здесь такое и невозможно — платить некому. Но хаос несет перспективы и "дорогим россиянам" — как политической корпорации. К тому же у них особо и перспектив-то никаких нет, если исключить хаос из рассмотрения. С помощью хаоса, террора, стресса и страха «дорогие» периодически переформатирует социальное и политическое поле, нейтрализуют протестные энергии, неизбежно накапливающиеся в ходе работы "ликвидационной комиссии", "загоняют болезнь" вовнутрь.
О БОМБАХ И ТЕРРОРИСТАХ
Почему же все-таки "террористы из Северокавказского региона", как их именуют мудрецы из ФСБ, не взрывают дешевых россиян раз в квартал или хотя бы в полгода? Ну, не только потому, что они гуманны. Они не взрывают "невинных людей" слишком часто потому, что никому не нужна "инфляция смыслов". А превращение взрывов в метро в рутину именно что и сделает их жертвой этой самой «инфляции». Если взрывать слишком часто, то люди привыкнут, и это перестанет давить им на мозги. Соответственно, взрывы не будут больше действовать на ход политических и социальных процессов. Так что взрывать надо редко, чтобы страх не притупился и не выработалось бы "рефлекса привыкания".
А вот, кстати, почему эти бородатые гуманисты с гор взрывают только и исключительно "простых невинных людей"? Почему они упорно не взрывают, если так можно выразиться, «виновных» и «непростых»? Ведь именно последние вроде как мешают им жить по шариату, навязывают свои поганые карбованцы из федерального бюджета. Так и взрывали бы своих обидчиков — а "простой человек" — он при чем? На выборы он повлиять не может, потому что они там всё равно припишут циферки, "какие им надо". А чтобы пытаться испугать россиянскую власть массовыми убийствами своих бестолковых подданных — это же вообще насколько "не в теме" надо быть… Одна из главных проблем «власти» — как раз неизбывное изобилие этих выжирателей бюджета (а именно они-то и ездят в метро), чрезмерно расплодившихся на тоталитарных хлебах в советское время. Ведь какие финансовые энергии уходят на сторону вместо того, чтобы оседать на счетах успешных утилизаторов сокровищ убиенной советской тещи!
Власть, конечно, сурово погрозит пальчиком, похмурит бровки. Но не приходило ли вам в голову, что это всё блеф? Вот если бы какого-нибудь "непростого дядьку" бородатые мужички взорвали бы в его "непростом лимузине", вот тут бы «власть» завертелась, как уж на сковородке… Но этого не произойдет никогда — ибо не запланировано условиями игры.
Да-с, непримиримая якобы борьба россиянских «органов» с "северокавказским подпольем" есть сюжет сугубо игровой и мифологический. "Кавказский терроризм" — это просто тщательно культивируемый и тонко используемый фактор россиянской жизни, метод контроля русского населения Росфедерации. Так сказать, творческое развитие "доктрины шока" на отеческих суглинках.
Просто организованный мозг травоядного обывателя, который еще мечтает возвести свой "островок счастья" среди миазмов гнилых россиянских болот, не в состоянии вообразить (правда, сейчас с этим уже лучше, чем в 1999-м), к чему может прибегнуть правящая группировка (мы не имем в виду Путина или Медведева — это всего лишь публичные фигуры: речь идет о реальныххозяевах, о криптидах) для решения каких-то своих стратегических или тактических задач или даже всего лишь ради создания определенной «атмосферы», благоприятствующей их решению. Обыватель, это мелкое запуганное животное современной Эрэфии, не может даже приблизиться к пониманию того, что за существа им правят, и как далеко эти существа могут пойти ради сохранения своей собственности, дивидендов и власти. Тем более что логика этих существ, их страсти, их эмоции, движущие ими мотивы, возможно, и по факту-то не вполне человеческие. Россиянское «государство» выросло и оформилось, как виноградная лоза на подпорке, вокруг двух форматирующих факторов: "Большого хапка" и Чечни. Эрэфия и Чечня (а теперь уже и весь Северный Кавказ) вот уже два десятилетия кружат вокруг друг друга, покачивая наполненными ядом хелицерами, как две "черных вдовы", и непонятно, какое из этих двух паукообразных более токсично и смертоносно для русского народа… Где вообще кончается россиянская «власть» (которая, если вы не забыли, выпестовала и вооружила т. н. "чеченских террористов") и начинаются сами эти «террористы», где кончается ФСБ, а где начинаются «бандформирования», с которыми оная служба как бы борется?
