Вот ведь как бывает: заставленная безвкусными сооружениями в стиле "Церетели отдыхает" тесная площадь в центре Киева, образец пошлости политической и художественной, из места встречи еврогопников стала чем-то уникальным. Стала зловещим магическим пространством, откуда отчетливо потянуло сквознячком из преисподней.
Майдан - это уже не провинциальная кустарная лавочка по производству политических гомункулов (всяких там Вить и Юль). Это работающий на полную мощь реактор темной материи хаоса. Это сразу же почувствовали в Москве, Вашингтоне, Берлине, Пекине, Анкаре И, конечно же, в Харькове, Донецке, Луганске, Одессе, Севастополе и Тирасполе
В какой-то момент, когда на Майдане бушевал адский пламень, перед потрясенными жителями окрестных домов возникло видение огненной реки, которая в славянской мифологии является границей между мирами живых и мертвых. Тема смерти неизменно сопровождает все этапы строительства проекта "Украина-не-Россия". Этапы превращения нашей младшей сестры в дикого оборотня
Вся доктрина независимого государства Украина строилась на отрицании России. Дух отрицания витал повсюду. В самом центре украинской истории был поставлен мрачнейший Голодомор. Непререкаемый культ Голодомора стал фундаментом идеологии современной Украины, которая "ще не вмерла", но обессилила и почернела. Культ Голодомора, Мазепы, Бандеры и дивизии СС "Галичина" - это, по сути, культ смерти и культ предательства.
Витиеватый трезубец на гербе Украины - это на самом деле не трезубец, а стилизованное изображение сокола-Рарога, падающего на добычу. Заметьте, птичка летит вниз. На каком еще гербе или знаке птица устремлена не ввысь, а вниз, в бездну?
В мифологии западных славян Рарога изображали в образе хищной птицы или дракона с искрящимся телом, пламенеющими волосами и сиянием, вырывающимся изо рта, а также в виде огненного вихря. Пишут, что образ Рарога связан с древнерусским Рахом (Страх-Рах-Рух), воплощением огненного ветра-суховея.
"Перуну после крещения Руси молились только "по украинам", - пишет исследователь позапрошлого века Гальковский. Он упоминает слово "украина" - как окраина, место, где ещё процветали языческие культы Но выходит, что оплот нечестивых культов - Украина сегодня
Следует отметить, что гипнотическая эстетика последнего Майдана - это эстетика огня и тьмы. В периоды напряженного уличного противостояния на улицах Киева разворачивалась мистерия зла, мистерия ночи. Именно эти образы застряли в массовом сознании. Они одновременно ужасали и привлекали к себе внимание. Равно как завораживают и поныне адские пылающие горизонты на полотнах Иеронима Босха.
Ярко выраженная некромантия так называемой "Февральской украинской революции" уже стала предметом издевательств различных авторов. Но мне, честно говоря, не до смеха.
В период Рождества киевские таблоиды вышли с таким добрым заголовком: "Новогоднюю ёлку на Майдане украсили трупом повешенного". Сообщение о мертвеце, найденном в недрах новогодней елки на Майдане, должно было насторожить не только сторонних наблюдателей, но и самих защитников свобод. "В Киеве на металлическом каркасе новогодней елки, установленной на Майдане Незалежности, нашли повешенного. По словам очевидцев, труп находился внутри конструкции".
Понятно, что среди бучи - боевой и кипучей, такие мелочи просто не заметны. Уличные бои с "Беркутом", строительство ледяных баррикад, ловля "титушек" по всему городу - за этими великими делами появление мертвеца на елке не может в принципе привлечь к себе внимание. Однако висельника, обнаруженного среди хвои в самом сердце украинской "национальной революции", нельзя рассматривать отдельно от таковой. В любом случае это часть безумия, творящегося в эти дни в Киеве. Но внимательный взгляд заставляет воспринимать этот факт, как символ, как знамение, как перст, указующий на глубинный смысл происходящего.
После этого первого зловещего мертвеца начались свирепые игрища со стрельбой. А затем наступила великая погребальная ночь на Майдане.
Обнажился феномен "Небесной сотни", специфический культ погибших защитников Майдана, которые, согласно новой доктрине, не просто прикрывают своим бесплотным строем земную рать, но требуют за себя отмщения, зовут на бой, определяют тот или иной политический выбор новой власти.
Это было еще одно фантасмагорическое действо, погрузившее братскую республику снова в готическую тьму, - на этот раз траурную, глубокую; в переживание вины и бездны страдания. Когда поток мерцающих гробов "Небесной сотни" плыл под хоралы над Майданом, в дело вступал мистический украинский фольклор
В начале марта, сполна надышавшись атмосферой гари и смерти, киевляне бродили по Майдану, спотыкаясь о пустые гробы, приготовленные будто бы специально для них. Сейчас закопченный Майдан пестрит похоронными атрибутами: цветами, лампадками, поминальными лентами
Украинские политики как-то очень быстро сообразили, что после определенной "точки перехода" наказ избирателей о вхождении Украины в Шенгенскую зону, тема коррупции и горилки уже не имеют никакой силы. Когда вокруг гробы, это уже никому не интересно. Они интуитивно поняли, что единственно верное решение - начать общаться с духами.
И тогда вульгарный Кличко вдруг превратился в таинственного посланца иного мира, передающего приветы с того света: "Хочу обратить внимание всех! Встречался с многими милиционерами, которые погибли, с людьми - демонстрантами, которые погибли, и все задают вопрос". Мертвые о чем-то вопрошают боксера, явно ждут от него отчета в земных делах.
Юлия Тимошенко открыто пишет послание двухсотлетнему Тарасу Шевченко. В этом уникальном документе есть, например, такие строки:
"Ты, конечно, не знал, да и не мог знать, что такое снайперский прицел, что такое светошумовая граната или водомет. Но все равно - в те трагические и великие дни и ты был там. На улицах, на площадках и площадях. Ты вдохновлял нацию на борьбу, на битву со злом и тьмой. Мы заплатили большую цену за эту победу. Сто сыновей из Небесной сотни ушли в вечность, павшие в борьбе за независимость и свободу. Хочется верить, что где-то там они сейчас с тобой!"
"Там" , "где-то там" - звучит рефреном в письме Это "там" все более властно и отчетливо управляет теми, кто остался "здесь". Тимошенко, весьма ловкий и прагматичный политик, попав на Майдан, ударяется в мистику, подхвачена потоком иррациональности. Тамтамы Майдана грохочут над плачущей Украиной.
Вот и кокаиновый Пьеро украинской революции, капитан СБУ Дмитрий Ярош, неловко расчехлился перед мировым сообществом. Открытое письмо, направленное от имени лидера "Правого сектора" убитому чеченскому террористу, стало частью странного политического контекста нынешнего Майдана. Призыв к мятежному духу Умарова немедленно начать террористическую войну с Россией был дезавуирован пресс-службой "Правого сектора", якобы был осуществлен взлом аккаунта организации и прочее. Однако слишком уж хорошо ложится вся эта спиритическая мгла на дискурс Майдана, эту вторую по счету, новую Лысую гору города Киева.
Именно с Майдана сеется и распространяется пламенеющая ненависть. С Майдана по всему Юго-Востоку разъезжаются "эскадроны смерти" - вооруженные отряды молодежи, страстно желающие "утопить в крови восстание русских рабов"
В общем, картина вырисовывается безрадостная. Дух Шевченко носится над горящим Киевом и жаждет отмщения!
"Дурные хохлы", растяпы и воры, побросали свои хаты, попрятались кто куда. На их место пришли карпатские колдуны, эсесовцы, безумные ксёндзы и исхудалые рыцари печального образа с горящими глазами и пистолетом Макарова.
Сегодня Майдан и Киев находятся в состоянии молчаливого противостояния. Средневековый Майдан - инородное тело внутри мегаполиса, тихо расползается, незаметно и страшно заражает собой улицы, школы и университеты. С другой стороны огромный город своей тихой радиацией влияет на атмосферу внутри Майдана, медленно растворяет в себе сгусток агрессивной энергии.
Боевые сотни расселились по периметру Майдана в частных квартирах и административных зданиях. Среди заскучавших бойцов наблюдаются признаки разложения и падения боевой дисциплины. Желание ограбить какой-нибудь "жидовский банк" - неотступно. Ведь жизнь в центре Киева дорогая и полна соблазнов.
Логика национал-олигархической революции, случившейся на Украине, предполагает некий термидор, говоря по-украински, "термидорец". Однако эвакуация вооруженных людей из центра столицы, ремонт зданий и мостовых уже не отменят мрачную символику Майдана, не загасят генератор ненависти и не сотрут печать этнорелигиозного предательства с чела Великого русского города.
