В культурном секторе мусоросборщика человеческих душ открываются студии для съемок детского порно.
Вместе с частными, полуподпольными лавочками расцвела и государственная индустрия по переработке экстремального детства. Из бюджета выделяется для этого около миллиарда долларов в год. В стране наступил настоящий бум по возведению детских домов. Только за год построено семьдесят пять. В каждом таком заведении бездомные дети кормят 30-50 человек обслуги. Содержать детские дома стало выгодным бизнесом. В этих предприятиях легко отмываются теневые деньги. Неплохие заработки и у тех, кто занимается процедурой усыновления. За одного ребенка можно скачать с клиента себе в карман до 10 тысяч долларов.
Отличный приработок и для акушерок в родильных домах. Если беременная намерена отказаться от ребенка, то ей сообщают, что ребенок умер, снимают грех с души. Затем по всем правилам "оформляют" прием вовсе даже не беременной. И с ней уже ребенок оживает как законный новорожденный сын или дочка.
Машина по переработке несчастного детства набирает обороты. Под ее катки попадают семьи вполне счастливые.
Недавно на страницах нашей газеты мы уже рассказывали о многодетной семье Чекушиных из подмосковного Одинцова, у которой ретивые судебные приставы описали пианино, гитару и балалайку якобы за долги по коммунальным услугам. Хотя все дело состоит только в том, что коммунальные начисления оказались несправедливыми по отношению к многодетному семейству, и глава семьи отважно вступил в борьбу с чиновниками.
Снова встретившись с Владимиром Николаевичем, мы продолжили с ним тему власти мусорщиков, плодящую беспризорных, наживающуюся на них и одновременно делающую невозможной сколько-нибудь сносное существование благополучных многодетных семей.
— Как докричаться, что я не виноват в том, что я человек русский, православный, многодетный, — говорит Владимир Николаевич. — В силу своей многодетности имею более одного жилья и меняю место жительства. Летом — в сельской местности, в учебное время — в городе. Согласно религиозным убеждениям считаю неприемлемым для семьи промывание мозгов с помощью телевидения. Потому у меня нет телевизора. А значит, мне не нужна и антенна коллективного пользования. Рассматриваю начисление мне платы за антенну, притом в двойном размере, незаконным. Но чиновник городской администрации требует с меня эту плату. А когда я продолжаю стоять на своем, он приказывает судебным приставам описать имущество в моем доме. Описывает скрипку, гитару, отнимая их у детей. И после этой расправы милостиво предлагает взять субсидию. Это для того, чтобы я совершенно уверовал в свою экономическую несостоятельность. Проникся подобострастием к субсидирующей руке. Ведь субсидию нельзя требовать. Ее можно лишь униженно просить. И именно субсидирующий определяет, кому быть вычеркнутым из жизни сегодня, а кому завтра. Да и может ли быть иначе, если система социальной поддержки является придатком мафиозно-коррумпированной власти, которая внутренне враждебна народу. Я, как говорится, на своей шкуре почувствовал, что острие социальных реформ направлено против русских людей вообще. И в частности, против русских многодетных семей. Главный враг реформаторов — родившиеся или могущие еще родиться русские дети. В истории с описью моего имущества как в капле воды видно, что цель реформ — депопуляция русской нации.
Кажется, министру Грефу принадлежат слова: "Власть — не богадельня. Пусть каждый сам докажет свое право на существование". Вы понимаете, каждый! В том числе и младенцы. Это они должны доказывать Грефу право на существование не чем-нибудь, а весьма солидной денежной мздой каждый месяц. Ведь сумма ежемесячно начисляемых коммунальных долгов на младенца в многодетной семье на порядок превышает подоходный налог главы семьи. Не успев родиться, ребенок становится должником упырей у власти.
— Они гордятся своей Конституцией, — говорит далее Владимир Николаевич. — Клянутся на ней. Пишут в ней красивые слова. Но когда я стал апеллировать к статьям этой самой Конституции, где говорится, что нельзя отнимать добро у людей, нельзя лишать детей возможности играть на музыкальных инструментах, нельзя насильно заставлять людей смотреть телевизор, мне пояснили, что Конституция тут не при чем. А имеется, мол, письмо министра финансов Московской области, в котором дается распоряжение о "прекращении бюджетных ссуд на временный кассовый разрыв". Трудно понять. Одно ясно — Конституцией тут и в самом деле не пахнет".
Слушая Владимира Николаевича, я думал: хорошо, когда отец бьется за счастье своего семейства. Зная Владимира Николаевича как человека сильного, целеустремленного, расставался с ним с уверенностью, что его слова дойдут до губернатора Громова, победа будет за ним.
Далее мой путь лежал во двор одного из домов на Ленинском проспекте. Двухэтажный особняк и отделкой и архитектурой производит впечатление крупного офиса. Но на вывеске читаем: "Детское отделение наркодиспансера". А попросту — детский вытрезвитель. Здесь лечат малолетних алкоголиков, которых споила власть мусорщиков. Детей-алкоголиков по всей стране только зарегистрированных — 56 тысяч. Это целый город!
Беседую на крыльце с молодым врачом. Его зовут Александр.
— Сейчас у нас "в моде" детский пивной алкоголизм. Пиво очень доступно. Ребенок быстро привыкает. У нас здесь такие, которые без бутылки пива уже и заснуть не могут. Приходится разрабатывать для них специальные научные методики лечения. Страх смерти на детей не действует. У них особая психика. Приходится изощряться.
Как оказалось, диспансер финансируется образцово-показательно. Не только ремонт делают высококачественно, на современном эстетическом уровне, но, что характерно для власти мусорщиков, — лекарств всяких завались. Причем, как говорят, самую щедрую помощь оказывают фонды пивных компаний. Таким образом пивовары поддерживают существование потребителей своей продукции, получают с них прибыль и одновременно послабление в налогах за "благотворительность". Лицемерие из ряда тех, что пишется на пачке сигарет: "Курение опасно для вашей жизни". В то время как опасно для производителей всякой дряни не-курение, не-питие.
В детском диспансере-вытрезвителе в качестве пациентов только мальчики. У бродяжек-девочек есть свой "черный дом". Родильное отделение инфекционной больницы на Соколиной горе. "Залетевших" беспризорных девчонок везут рожать именно сюда. Они предусмотрительно перед этим "теряют документы". А по закону матери без паспорта младенец не выдается. Тут плодятся и размножаются беспризорники. Дети рожают детей. И это еще лучший вариант, если беспризорница попадает сюда. Ведь многие из них по скудоумию или злому наущению рожают, в прямом смысле, под забором.
Поговорите с любым участковым инспектором и он вспомнит не один случай с гибелью новорожденных. Мой знакомый майор милиции Кокин, участковый с Рязанского проспекта, рассказал, что только нынешним летом на своем участке "нашел" двух грудничков. Одного в мусорном баке, живого. Другого, завернутого в целлофан — удушенного. В первом случае ему удалось найти мать — тринадцатилетнюю цыганку. Отец не признал ребенка своим и велел избавиться. В другом случае найти мать-убийцу не удалось. "Какая-нибудь малолетка-наркоманка", — уверен он.
Такие вот мадонны у власти мусорщиков.
Эти жуткие частности из жизни детей нашей страны обязаны по долгу службы обобщать депутаты и правители, вырабатывающие законы жизни в государстве. Как же они реагируют на сложившуюся ситуацию? Какие спасительные решения предлагают?
На эти вопросы помог мне ответить давний автор нашей газеты, доктор юридических наук, профессор Яковлев.
— До недавнего времени в какой-то мере успокаивала перспектива защиты наших детей, закрепленная в Федеральном законе от 1998 года "Об основных гарантиях прав ребенка в Российской Федерации". В нем были закреплены принципы государственной политики в интересах детей. Такие, как "поддержка семьи является прерогативой государства". А пресловутый Закон 122 полностью исключил этот принцип из ведения государства. Дети лишились права на бесплатное образование, лечение, питание. Они теперь не имеют права на жилище и на организованный отдых. За все это должны платить родители.
Федеральные органы исполнительной власти по новому закону "освобождены от обязанностей по государственной поддержке" органов местного самоуправления. И вообще, если внимательно перечитать текст закона, то увидим, что отменен и запрет на "изменение назначения объектов социальной инфраструктуры для детей". Отсюда будет ясна причина ажиотажного строительства детских домов, тщательного ремонта обветшалых. Дело в том, что их теперь можно перепрофилировать в любое время в офисы, торговые конторы, доходные дома".
