В итоге с обеих сторон есть пострадавшие. Двух дагестанцев, как зачинщиков драки, арестовали. Кстати, они оба уже находились под следствием из-за конфликта, который произошел в этой же части.
Одно из уголовных дел было возбуждено на сына председателя Комитета солдатских матерей города Дербента Замиры Косимовой. Естественно, этот комитет сразу же выступил в защиту своих. По данным комитета, в Алтайской мотострелковой дивизии были избиты 44 новобранца из Дагестана. Всего в драке якобы участвовало 200 человек. После этого инцидента около 50 военнослужащих из Дагестана объявили голодовку, требуя перевода в другую часть. Спустя четыре дня все дагестанские призывники были распределены по другим частям.
На это заявление комитета не мог не отреагировать штаб Сибирского военного округа. Его представители сообщили, что «ряд подобных оценок, в основе которых лежат негативные межнациональные мотивы, сознательно и надуманно вносятся в СМИ отдельными родственниками военнослужащих, которые совершили дисциплинарные проступки и правонарушения, с целью уклонения от возможного правового наказания».
Чтобы быть до конца объективными, приведем рассказ о событиях с русской стороны. Вот что сообщает Александр, один из военнослужащих дивизии, активист международного молодежного фонда «Прорыв»:
«Когда в дивизию прибыли русские новобранцы, дагестанцы стали их избивать и забирать у них деньги. Свой беспредел они сопровождали унижениями и оскорблениями всего русского народа. Когда некоторые из старослужащих вступились за своих, то дагестанцы стали избивать и тех. Офицеры не реагировали и даже боялись вмешиваться. Вот тогда обнаглевшим горцам мы и вломили по-взрослому…
Теперь нас, то есть тех, кто защищался от беспредела дагестанцев, грозят засудить по статье 282 УК РФ. Приехавшие офицеры-кавказцы «придавили» наших офицеров, а эти кавказские «герои» выводят наших ребят по одному и избивают толпой. Командиры требуют, чтобы мы не рыпались, а один из прокуроров так и сказал, что вы русские и ваша судьба терпеть».
По словам Александра, дагестанцы «угрожают изнасиловать наших матерей, сестер и жен… Мы не собираемся терпеть разгул кавказцев, унижения и оскорбления нашего народа. И виновны в возможном новом витке насилия будут те, кто сегодня покрывает истинных виновников конфликта — дагестанцев».
Может быть, Александр несколько резок в своих высказываниях, но это ответ на ту пиар-кампанию, которую устроил Комитет солдатских матерей Дербента. Этот пиар поставлен так слаженно, что невольно задумываешься об участии в этой кампании профессиональных пиарщиков.
А что русские солдаты? Все они, как правило, призваны из бедных семей. Командиры к ним корреспондентов не допускают. Мобильников, которыми снабжены все дагестанцы, у русских нет. Поэтому пресса освещает события, как правило, с позиций дагестанской диаспоры. Впрочем, российские СМИ в большинстве своем чаще всего так и поступают.
К этому стоит добавить, что в мотострелковой дивизии в Алейске это не первый межнациональный инцидент. В прошлом году десять дагестанских военнослужащих довели своего сослуживца-земляка до побега и самоубийства. По некоторым данным, кавказский беспредел в Алейской мотострелковой дивизии начался после того, как ее командиром назначили Багира Футтулаева — первого азербайджанского генерала в армии России. Мы не можем утверждать, но, по данным Движения против нелегальной иммиграции, Футтулаев точно так же крышевал выходцев с Кавказа, будучи заместителем командира бригады в Каменке.
Впрочем, суть не в том, человек какой национальности командует дивизией. И не в том, сколько человек участвовало в драке: по данным дагестанцев — 200 русских и 44 дагестанца, а в штабе СибВО заявляют, что дрались всего 25 человек. Но еще раз повторяю, суть в ином. И чтобы понять корни конфликта, стоит вернуться в прошлое.
В начале восьмидесятых годов прошлого века министр обороны СССР Дмитрий Федорович Устинов приказал сделать в армии образцовую бригаду из 404-го полка Таманской мотострелковой дивизии. Так в Теплом Стане в Москве появилась бригада, в которую возили всех высокопоставленных иностранцев. Порядок там действительно был почти идеальным. Достаточно сказать, что в казарме были постелены ковровые дорожки, а солдаты при входе снимали сапоги и надевали тапочки.
Дисциплина в бригаде тоже поддерживалась на уровне. Офицеров туда направили лучших, и они знали, что за каждое ЧП им грозит в лучшем случае неполное служебное соответствие.
Так продолжалось до середины девяностых годов. А потом была чеченская война, изгнание из Грозного боевиков. Кто-то из наших руководителей сверху решил, что армия — это по-прежнему школа дружбы народов, и несколько десятков кавказцев, у которых подошел срок службы, были направлены служить в образцовую бригаду.
И тут началось такое, что тогда еще немногословная печать все же была вынуждена как-то рассказать. Дело в том, что кавказцы сразу же захватили в бригаде власть. Тех, кто им не подчинялся, избивали. Командиры и не думали препятствовать беззаконию. Они просто боялись.
Лишь когда все это выплеснулось в прессу, высшее начальство рассортировало кавказцев по разным частям.
Но урок не пошел впрок. Вскоре в Московском военном округе группу чеченцев направили служить в спорт-роту. И вновь скандал. Чеченцы-спортсмены вообще не желали надевать форму и хоть как-то реагировать на приказы командиров.
Могут возразить: все это было в прошлом. Сейчас в Чечне совсем другой настрой. Президент Рамзан Кадыров заявил, что в новом году устоявшиеся в регионе старые стереотипы должны быть сломлены и созданы новые, исключительно положительные. Но слова должны быть подкреплены делами.
А дела в межнациональных отношениях в армии, как говорится, оставляют желать лучшего, и понятие «дедовщина» пока не ушло совсем из армейской жизни, но оно все чаще заменяется другим понятием — «землячество».
В этой связи хочется привести цитату из лекции, прочитанной в одном из военных вузов:
«Особенностью причин и условий, связанных с противоречиями в области национальных отношений в армии, до недавнего времени являлось расслоение военнослужащих по национальным, территориальным признакам, образование устойчивых «землячеств», «национальных группировок», добивающихся лидерства за счет различных форм криминального воздействия. Происходило это из-за насильственного смешения укладов жизни военнослужащих, языков, культур, привычек, особенностей народов. Если рассматривать правонарушения в сфере межличностных отношений в армии, то, по исследованиям военных психологов, «землячество» не подменяло «дедовщину». Защита «земляка» старослужащим имела свои пределы — социальную градацию и негативные армейские традиции не позволено ломать никому.
Межнационально-этнические противоречия иногда выплескивались в резко отрицательное отношение к новобранцам определенной национальности. И чем больше военнослужащих одной национальности скапливалось в части, тем жестче становились их претензии к солдатам других национальностей. Характерной чертой при этом является то обстоятельство, что если представители кавказских национальностей объединяются с целью своего господства, то среднеазиаты объединяются прежде всего в интересах собственной безопасности. Славяне, традиционно составляющие основной костяк личного состава, никаких особых групп не образуют. Также можно отметить, что кавказцы и представители национальностей, исповедующих мусульманство, внутри своих групп стараются не притеснять друг друга. В отношении славянских народов этого сказать нельзя».
Вот и выходит, что факт драки в Алейской дивизии не случаен, а скорее закономерен. И выводы из него надо делать не только прокурорским работникам: кого и как наказать. Солдаты любой национальности в конце концов уйдут на гражданку. Но что принесут те же дагестанцы в свою среду? Ответ однозначен: ненависть к русским. Да и русские вряд ли после случившегося будут «крепче любить» представителей кавказских да и других южных национальностей. О какой толерантности тогда вести разговор. Вопрос: почему такое случилось и как подобного не допустить — к высшим чинам Минобороны и другим отвечающим за сплоченность российской нации.
Вопросы, кстати, не очень сложные, но, к сожалению, до сих пор не решаемые. Первое: почему призывников, как дагестанцев, так и других кавказских национальностей, никогда не распределяют на службу в воинские части поодиночке, а только группами. Ответ, впрочем, я знаю: кавказские юноши и люди, их опекающие, устраивают буквально забастовки, если их пытаются отправить поодиночке. Спрашивается, государство у нас совсем ослабло, если не может решить такую проблему.
Однако, насколько известно, в военкоматы не поступало никаких указаний по поводу условий отправки кавказских юношей. Видимо, в Минобороны не хотят осложнять военкоматам жизнь. Но в таком случае «землячество» есть и будет. Чрезвычайные происшествия на этой почве будут по-прежнему взрывать тишину армейских казарм.
