Однако, насколько известно, в военкоматы не поступало никаких указаний по поводу условий отправки кавказских юношей. Видимо, в Минобороны не хотят осложнять военкоматам жизнь. Но в таком случае «землячество» есть и будет. Чрезвычайные происшествия на этой почве будут по-прежнему взрывать тишину армейских казарм.
Примеры избиения кавказцами славян все чаще стали прорываться через частокол замалчивания. По словам кавказоведа, доктора исторических наук полковника Владимира Попова, мало кому известно, что сейчас при формировании воинских частей в Чечне Генштаб установил негласную планку набора туда контрактников-кавказцев в соотношении один к двадцати. «Это сделано на основании опыта прошлых лет, когда в 2007–2008 годах каждый третий контрактник был из Дагестана. В некоторых воинских частях они, как говорится, правили бал, фактически отказывались подчиняться командирам». Эксперт считает, что в связи с ухудшением демографической ситуации и ростом рождаемости на Северном Кавказе призывники-мусульмане из этого региона в скором будущем составят более половины всего контингента Российской армии. С одной стороны, лучше было бы, чтобы все они служили в одной части и ими командовали их земляки-офицеры. Но такой принцип комплектования чреват проблемами. «А вдруг в день икс целые батальоны откажутся подчиняться руководству Минобороны, как это случилось в июне 1941 года, когда началась война с фашистской Германией?» — задается вопросом Попов. И не просто откажутся подчиняться, но и перейдут на сторону врага.
Из-за издевательств кавказцев сбежали из части в Самаре русский Станислав Андреев и казах Азамат Алгазиев. В их роте служили полтора десятка южан — дагестанцев, аварцев, даргинцев, ингушей, кумыков. Они устроили в роте так называемый «джамаат» — общину на криминальный лад. Этот «джамаат» облагал каждого некавказца данью от 50 до 1000 рублей. Кто не платил, того избивали до полусмерти. Верховодил Аслан Даудов. Этот «пахан» мог запросто послать матом офицера, если тот делал замечание. Когда военная прокуратура начала дело о «джамаате», то прокурорские работники были удивлены: солдаты тряслись от страха и не хотели давать показания.
А в полку, что дислоцируется на дальневосточном острове Кунашир, почти полторы сотни солдат-дагестанцев учинили бунт из-за того, что дежурный по части сорвал им пьянку в казарме. Дагестанцы отказались подчиняться офицерам, избили их. Затем с оружием в руках заперлись в казарме и обещали пустить оружие в ход, если кто-то им будет мешать.
По данным правоохранительных органов, в том же Дальневосточном округе десять лет назад преступления на этнической почве составляли восемь процентов от общей массы преступлений. Сегодня почти в три раза больше. Такая же динамика межнациональных конфликтов в Северо-Кавказском, Приволжско-Уральском, Сибирском военных округах, на Тихоокеанском и Балтийском флотах.
Межнациональные стычки перешагнули сухопутные границы и дошли до морских рубежей. Один такой конфликт произошел в воинской части Балтийского флота, дислоцированной в Калининградской области. Кавказцы создали на большом десантном корабле столь невыносимую обстановку, что командование вынуждено было переформировать экипаж.
Что же случилось на корабле? Отчего он, образно говоря, пошел ко дну? Причина все та же. Несколько уроженцев Дагестана издевались над сослуживцами славянами. «Даги» постоянно отбирали у них деньги, мобильные телефоны, заставляли русских исполнять национальные горские песни и танцы.
«Дагестанцы командовали в кубрике, — сообщил один из матросов. — А старослужащие на это никак не реагировали. Они сами кавказцам подчиняются». Да что там старослужащие! Дело дошло до того, что офицеры боялись подниматься на борт корабля.
Наверно, и эти факты были бы скрыты, если бы не разразился скандал. Чтобы покуражиться, показать свою силу и неуязвимость, уроженцы южной республики сложили из тел славянских сослуживцев слово «Кавказ» в латинской транскрипции.
Возможно, этот дополнительный вопиющий факт человеконенавистничества и не следовало приводить, других уже достаточно. Но дело в том, что именно на этот факт отреагировал главный военный прокурор Сергей Николаевич Фридинский.
По его мнению, межэтнические конфликты в армии — явление редкое. Как правило, речь идет о межличностных конфликтах. «У нас же как принято: если славянин дает по физиономии другому славянину, то это будет просто драка. А если то же самое произойдет с участием кавказца, то тут появляется другая окраска, хотя в основе стычки, как правило, обычная бытовая ситуация. Но с учетом менталитета южан, склонных к сплочению, драка двух забияк перерастает в групповую, и возникает видимость межэтнического конфликта… Когда дело доходит до уголовной ответственности за неуставные отношения, национальный мотив не фигурирует».
Было бы странно, если бы он фигурировал, когда сам главный военный прокурор, похоже, уподобился страусу, спрятавшему голову в песок: ничего не вижу, ничего не слышу, никому ничего не скажу. Армия дошла до того, что командиры от бессилия шлют руководителям кавказских республик слезные письма с просьбой повлиять на своих «непослушных» земляков. В южных республиках, надо полагать, устраивают громкие читки таких писем с одобрительными возгласами в адрес своих земляков.
Но это, так сказать, лирика. А как решить один из главных русских вопросов: что делать? Конечно, деловые и точные ответы даст лишь детальный разбор случившегося компетентной комиссией. Но, во-первых, ясно одно: ни в коем случае в части не может служить больше двух-трех представителей южан. Во-вторых, межнациональные конфликты, как и случаи «дедовщины», должны не просто тотчас выноситься на всеобщее обозрение, но и представители командования, прокуратуры просто обязаны сообщать людям, кто, за что и как наказан. В том числе в уголовном порядке. Если все оставлять без последствий, то вторая чеченская или дагестанская война разгорится уже в армии. Здесь у южан добротное оружие, а владеть им их научили.
Считают, что опыт — положительный или отрицательный — чему-то учит. Увы, жизнь часто опровергает эту аксиому. По данным источника из военного руководства, в скором времени в армии будет проведен эксперимент по формированию в некоторых воинских частях объединенных стратегических командований моноэтнических и моноконфессиональных подразделений наподобие действующих батальонов «Восток» и «Запад» в Чечне. По существу это возврат к формированию «диких дивизий», которые существовали в царское время и какой-то период в советских войсках.
Некоторые высокопоставленные военные считают формирование таких дивизий выходом из создавшегося положения, ликвидацией межнациональных конфликтов. Однако с таким мнением трудно согласиться. Во-первых, откуда набрать такое количество неславян-офицеров, которые командовали бы подразделениями, возглавляли штабы.
Во-вторых, о том, что собой представляли «дикие дивизии», рассказывается в воспоминаниях офицера-кавалериста царской армии Анатолия Маркова, написавшего книгу «В Ингушском конном полку»: «Личный состав «дикой дивизии» отличался низкой дисциплиной… За первые два года войны было очень трудно выветрить чисто азиатский взгляд на войну как на поход за добычей… Всякого жителя неприятельской территории они считали врагом со всеми вытекающими отсюда последствиями, а его имущество своей законной добычей… Долгое время в полку не могли добиться того, чтобы всадники не считали оружие предметом купли и продажи».
Вот какими были «дикие дивизии» в царские времена. В советские, как бы плохо о них сейчас ни отзывались, межнациональные распри приутихли. Мысль о единстве народов втолковывали солдатам замполиты. И достаточно умело втолковывали. А сейчас замполитов нет. Сократили 20 тысяч офицеров-воспитателей. Зачем, мол, они нужны при новой супертехнике? А оказывается, ох как нужны.
Высшее военное руководство, правда, задумывается над тем, чтобы призвать их обратно и сформировать из них военную полицию. Не бесспорный выход, конечно, но все-таки лучше, чем «моночасти».
О бедном священнике замолвите слово
Цифры — вещь упрямая, поэтому с них и начнем. В 80-е годы прошлого века доля лиц неславянской национальности в нашей армии достигала почти трети. После развала СССР, несмотря на то что от России отсоединились пять азиатских, три закавказских и столько же прибалтийских республик, доля неславян в вооруженных силах не сократилась.
К 2000 году эти показатели выросли почти до 36 % и сегодня неуклонно продолжают увеличиваться. Ссылаясь на выводы демографов, некоторые эксперты утверждают, что лет через 10–20 Российская армия может наполовину состоять из лиц не славянской национальности, подавляющее большинство из которых будут мусульмане.
