Так что в 1945-м Россия однажды всю эту нечисть уже остановила. Мне возразят: мол, Россия была Советской, а значит - страной тоже дехристианизированной. Отвечу: это не так.
Красная Россия в 20-х - 40-х годах переживала тот период христианской истории, который был свойственен Европе с I по IV век. Она была Красной от крови мучеников, шедших на смерть за Христа. Внутри страны шел армреслинг между двумя частями народа: отвергшей Бога и той, что шла за этого Бога на смерть. И, как во время Римской империи, мучимые своим упорством постоянно воздействовали на мировоззрение мучителей.
Но пред лицом беспощадного инфернального врага эти части парадоксальным образом составляли единое целое. Как известно, мученичество за веру является наивысшим христианским подвигом. Если судить по этому критерию, то в советский период Русская православная церковь более чем в какой-либо иной период истории явила свою силу. Помните, как оценил Христос лепту вдовицы на устроение храма в сравнении с богатыми приношениями: она дала больше других, она отдала все. Так судит Бог. Поэтому появление после войны подвижников православия с советскими орденами за спасение отечества, среди которых были: святитель Лука Войно-Ясенецкий, архимандрит Алипий - настоятель Псково-Печерского монастыря, архимандрит Кирилл Павлов, протоиерей Глеб Коляда, архиепископ Ярославский и Ростовский Михей (Хархаров) и многие-многие другие, было свидетельством того, что мученики изменили страну. Победа оставалась за Церковью. Был еще период Хруща-Отступника. Но в 1988-м (не в 1991-м!) было абсолютно ясно: победа опять за Христом. Так что называть наш народ в советский период безбожным, нет никакого основания. Тем более сейчас, на фоне прогрессирующей сатанизации Европы (а по-другому после откровений Ирины Бергсет не скажешь), Россия по-прежнему является страной христианской, а значит, не утратившей способности к жертве, сопротивлению и победе.
Угроза нависла над нашими детьми, над нашим человеческим будущим. Вспомним старую песню, у которой теперь новые слова: "Вставай, страна огромная, вставай на смертный бой, с содома силой темною с растлителей ордой. Пусть ярость благородная вскипает, как волна, идет война народная, священная война".
Победа будет за нами, ибо Воистину Воскресе Христос!
Владимир Карпец
23 мая 2013 0
Общество
Недавно стало известно, что исследователи расшифровали два манускрипта о жизни Исуса Христа, найденные в 1910 году в Египте и датируемые приблизительно. Один из них оказался в музее университета Пенсильвании, другой - в Нью-Йорке, в библиотеке Моргана. Часть текстов представлена в книге Рулофа ван ден Брука из Утрехтского университета "Псевдо-Кирилл Иерусалимский: о жизни и страстях Христа" Согласно Рулофу ван ден Бруку, перед распятием Исус присутствовал в доме Понтия Пилата и разделил с ним трапезу. Пилат был готов пожертвовать собственным сыном, но Исус отверг жертву. Манускрипт рассказывает: "Пилат позже сказал Исусу: что ж теперь, когда настала ночь, можешь одеваться и уходить, а утром я отправлю своего сына умереть вместо тебя". В ответ на это Исус успокоил Пилата, а затем отказался, добавив, что он мог бы уйти и сам, приняв любой облик. После чего благословил прокуратора и его семью.
В древних т.н. "Актах Пилата" прокуратор тоже представлен тайным почитателем Исуса, что сближает его с Никодимом и Иосифом Аримафейским. Эта версия объясняет тот факт, что в древних дохалкидонских церквах, Коптской и Эфиопской, Понтийский Пилат причислен к лику святых.
Разумеется, как "Акты Пилата", так и "манускрипты 1910 г." относятся к числу апокрифов. Однако апокриф апокрифу рознь. Никаких следов гностицизма или каких-то ересей здесь мы не найдем. Данная версия сама по себе никак не противоречит ни Символу веры, ни догматам, ни канонам Церкви. С точки зрения церковной традиции наиболее сложным обстоятельством в этой связи является то, что в манускриптах говорится, будто бы Христос был арестован во вторник, а не в четверг. Однако такие временные разночтения в истории того или иного события часты. Так это или не так, все церковное последование Страстной Седмицы - не столько хронологическое, сколько таинственное последование Страстей Христовых и не дает никаких оснований сомневаться в его истинности, или, тем более, даже просто думать о каких-либо богослужебных переменах. Вспомним о том, что само Рожество Христово даже у Отцов было относимо к разным временам года, и установленная в конечном счете близость этого Праздника к зимнему солнцестоянию отражает не столько историческую, сколько онтологическую реальность.
Полнота этой онтологической реальности - имперская полнота. Если последним на Земле благословением Христа было благословение Пилату и его семейству, то оно означает благословение Империи, или, как говорили в Средние века, Roma mobilis, "движущегося Рима", Первого, Второго и Третьего, которому Христос вверяет судьбы Своей Церкви, установленной на предыдущей, Тайной вечере с апостолами (кто из близких самого Исуса мог при этом участвовать в последней трапезе с Пилатом - тоже важно). Вторая часть этой имперской мистерии - вручение красного пасхального яйца Марией Магдалыни императору Тиберию, как о том гласит уже русское предание.
Важно и следующее. Согласно манускриптам, Понтий Пилат целиком повторяет деяние Авраама, с которого начинался Ветхий Завет. Его жертва своего сына, которую, Христос, в отличии от ветхозаветного Бога, заменяет не жертвой агнца, а жертвой Самого Себя, свидетельствует о том, что "Римская власть" (а не один только народ) опознает во Христе Предвечного Бога Троицу, но уже совсем иначе. "Род еврейский погибе", как сказано в Последовании Страстей Христовых. Отныне Бог избирает Империю, без которой невозможна и Церковь.
Если бы Исус был "пророком", "праведником", "учителем", причем чужого и чуждого для Пилата народа (вспомним, что римская аристократия презирала июдеев), не могло бы идти речи о жертве собственного сына. Пилат, как и Авраам, приносит жертву Богу. Но "жертва Богу дух сокрушен"
Новооткрытые "апокрифы о Пилате" не могут и не должны никак быть соотнесены с такими тоже "новооткрытыми" текстами, как скажем, апокрифы о Июде. "Апокрифы о Пилате" не оспаривают Евангелия, а, напротив, подтверждают его. Почему-то не принято видеть, что и в канонических евангельских текстах Понтий Пилат изображается как человек, глубоко сочувствующий Исусу Христу и пытающийся его спасти от расправы, но не могущий этого сделать только потому, что Путь Христа определен Предвечным Советом.
Не будем забывать о том, что Февралю 1917 в России предшествовало появление антитеургических произведений живописи - "Иван Грозный убивает своего сына" И.Репина и "Что есть истина?" ("Христос перед Пилатом" ) Н.Ге. Из того же ряда "антитеургии" и сегодняшний фильм "Царь" П. Лунгина.
Ритуальное "похуление Пилата" - основа "похуления Империи" в пользу только лишь "экклесии" (в древнем толковании - "союз евреев и народов"), без Империи, то есть так называемой "христианской демократии" в ее широком понимании , - как и такое же похуление в истории Марии Магдалыни как "блудницы" (начавшееся в папском Риме только в VI веке ) свидетельствует о наличии мощнейших сил, прямой целью которых является из-ничто-жение Божьего замысла о жизни и ея Спасении.
Возможно только Воскресение в Третьем Риме, как о нем говорит названием своего "романа" современный русский писатель Владимир Микушевич.
19 (6) мая 2013.
Святых жен мироносиц.
Андрей Смирнов
23 мая 2013 0
Культура Общество
На вопросы «Завтра» отвечает Андрей ГОРОХОВ
Андрей Горохов - выпускник мехмата МГУ. В начале девяностых оказался в Германии. Занимался концептуальным искусством, фотографией, работал на пивном заводе и сторожил местную телебашню. В 1996 году Горохов стал вести на радиостанции "Немецкая волна" (Deutsche Welle), еженедельную программу "Музпросвет", завоевавшую культовый статус.
Как эксперт Горохов был фундаментален и бескомпромиссен. Он вращал континентами музыки, громил обласканных масс-медиа авторитетов и открывал неведомые имена. Его исследование современной музыки "Музпросвет" претерпело не одно издание, заметной историей стал и памфлет "Дыра, прикрытая глянцем". А представления и выводы Горохова вызывали и вызывают как полное восторженное приятие, так и абсолютное отторжение.
Нынче Горохов, мягко говоря, без энтузиазма реагирует на все попытки зачислить в цех музыкальной критики, и реализует себя в иных сферах.
