Как известно, стихотворение "На независимость Украины" - не единственный случай, когда Бродский выступил в защиту русской культуры. Когда Милан Кундера на Лиссабонской конференции изрёк нечто об исторической вине Достоевского во вторжении русских танков в Чехословакию, и все эмигранты из Восточной Европы его дружно поддержали, Иосиф Бродский гневно, не выбирая выражений, ответил, обозвав Кундеру "глупым чешским быдлом". Позже Иосиф Бродский написал своё знаменитое эссе "Почему Милан Кундера несправедлив к Достоевскому". На него тогда обиделись многие европейцы.
Вот и в случае с Украиной Иосиф Бродский чувствовал себя лично задетым. Я, не скрывая, считаю, что это - одно из самых лучших стихотворений поэта, и для позднего американского Бродского - предельно искреннее, крайне эмоциональное, при этом, предельно конкретное.
То не зелёно-квитный, траченный изотопом, -
жовто-блакитный реет над Конотопом,
скроенный из холста: знать, припасла Канада -
даром, что без креста: но хохлам не надо.
Сразу же вспоминаются и чернобыльские изотопы, изрядно попортившие зелёно-квитную Украину, и мощнейшая, хорошо знакомая Иосифу Бродскому достаточно радикально настроенная украинская община в Канаде, и впрямь, после объявления независимости Украины поспешившая посетить свою историческую родину, и антиправославные настроения, сильные в украинской эмиграции. Вспоминается и история жовто-блакитного украинского флага, позаимствовавшего цвета у государственного флага Швеции. Всё написано со знанием дела, с предельной честностью. Меня поразили следующие две строчки:
Гой ты, рушник-карбованец, семечки в потной жмене!
Не нам, кацапам, их обвинять в измене.
Значит, уже в Америке, спустя много лет после отъезда из России, погружаясь в поэзию, Бродский погружается одновременно и в русскую стихию, чувствует себя русским - "кацапом". Знаю, что нашлись исследователи, считающие, что это как бы голос лирического героя, голос русских, заливавших глаза водкой где-нибудь в Рязани, от имени которых и написано стихотворение.
Но это стихотворение написано как бы от имени всего русского народа (как оно и есть на самом деле), и оно написано с запредельной болью и с запредельной ответственностью. Казалось бы, частный, автономный от всех, отчуждённый и от евреев, и от американцев, и от всех других наций и религий , "чистый" поэт вдруг берёт на себя высочайшую ответственность от имени всех русских упрекать украинцев за их уход из единого имперского пространства, из единой России, "грызть в одиночку курицу из борща". Иосиф Бродский ведь не упрекает ни грузин, ни прибалтов, ни наших азиатов. Но украинцы - это же часть древней Руси, куда они уходят? Надо сказать им прощальное слово:
Скажем им, звонкой матерью паузы метя, строго:
скатертью вам, хохлы, и рушником дорога.
Ступайте от нас в жупане, не говоря в мундире,
по адресу на три буквы на все четыре
стороны. Пусть теперь в мазанке хором Гансы
с ляхами ставят вас на четыре кости, поганцы.
Жёстко, но до омерзительности верно. И впрямь, если уж украинцам не нашлось места в единой России, в нашей общей империи, то, как давно уже предсказано Николаем Гоголем в "Тарасе Бульбе", всем этим забывшим о русской земле Андриям одна дорога - к ляхам и гансам. Поляки и немцы уже сотни лет на Украину зуб точат, пусть уж потом наши ридные братья не плачут и не взывают о помощи. Хватит! Хватит! Хватит!
Прощевайте, хохлы! Пожили вместе, хватит.
Плюнуть, что ли, в Днипро: может, он вспять покатит
И, на самом деле, сколько веков жили одними бедами, одними радостями, вместе воевали, вместе побеждали, - и всё на равных?! Какие уж тут колониальные отношения между русскими и украинцами? Скорее из Украины Москва вербовала себе и в армию, и в органы, и в высшие чиновники трудолюбивых и исполнительных граждан. И вдруг всё кончилось. Искренний гнев возникает у поэта:
Не поминайте лихом! Вашего неба, хлеба
нам - подавись мы жмыхом и колобом - не треба.
Нечего портить кровь, рвать на груди одежду.
Кончилась, знать, любовь, коли была промежду.
Какие уж тут колонии, когда вся Украина была слеплена русскими из разных кусочков, не говоря о Крыме, прилепленным напоследок безграмотным и невежественным Хрущёвым, и ещё более невежественным Ельциным в Беловежской пуще. Но и финал стихотворения у Иосифа Бродского явно пророческий, ибо, хорошо ли, плохо ли, но без великой русской культуры, без великой поэзии никогда не будет новой украинской нации. Не бывает нации без культуры.
С Богом, орлы, казаки, гетманы, вертухаи!
Только когда придёт и вам помирать, бугаи,
будете вы хрипеть, царапая край матраса,
строчки из Александра, а не брехню Тараса.
И впрямь, можно быть храбрыми запорожскими козаками, сталинскими орлами, екатерининскими гетманами, лагерными вертухаями (кого же ещё больше всего ценят в лагерной охране во все времена? Разве что азиатов, потому что им безразличны русские?), - но без опоры на великую мировую культуру никакая козацкая храбрость или вертухайская исполнительность не помогут. Тогда уж придётся под другую - немецкую великую культуру - ложиться, но они-то никакого равенства с собой не потерпят. Их кацапами не пообзываешь - быстро дадут знать ваше место. А на местной брехне национальную культуру так просто не построишь. "Брехня Тараса" примерно в таких его строчках: "Кохайтеся, чернобривi, та не з москалями, бо москалi - чужi люде. Роблять лихо з вами" (Кобзар, "Катерина"). Хоть и обязан был многим, если не всем, Тарас Шевченко русской культуре, но решил об этом запамятовать.
Вот и всё. Печальное и трагическое, гневно-прощальное стихотворение русского поэта. Я искренне сожалею, что он не решился опубликовать его при жизни, тем самым сняв все споры. С другой стороны, охотно, не один раз, читал его публично, на вечерах, прекрасно зная, что его записывают на магнитофон. Он и впрямь сам лично очень переживал за этот неожиданный для него отрыв всей Украины от России. Его ближайший друг Лев Лосев сказал: "Украину он не только считал единым, как теперь принято говорить, "культурным пространством" с Великороссией, но ещё и сильно чувствовал её как свою историческую родину. Последнее выражение мне не хочется брать в кавычки, потому что для Бродского это была очень интимно прочувствованная идея - ощущение себя "Иосифом из Брод"".
Ведь дело вовсе не в том, насколько хорошо это стихотворение. У любого поэта бывают неудачи, черновые варианты, провалы, отнеситесь к этому как заблуждению автора, но нет же, нет! Уже из года в год несётся вал новых либеральных атак: это всего лишь пародия на Бродского. Интересно, что сами украинцы уверены в подлинности стихотворения, и их полемика идёт уже по смысловому поводу. Неслучайны и постоянные сравнения этого стихотворения с "Клеветникам России" Александра Пушкина. Оба поэта поразили своих современников своей нескрываемой государственностью и имперскостью.
Да и повод примерно одинаков: спор славян между собой.
О чем шумите вы, народные витии?
Зачем анафемой грозите вы России?
Что возмутило вас? волнения Литвы?
Оставьте: это спор славян между собою,
Домашний, старый спор, уж взвешенный судьбою,
Вопрос, которого не разрешите вы.
И на самом деле, не американцам же решать: "Славянские ль ручьи сольются в русском море? Оно ль иссякнет? вот вопрос"? А если ещё добавить словцо Достоевского о славянах, то мы ещё более остро почувствуем древние противоречия между вроде бы близкими славянскими народами: "Не будет у России, и никогда ещё не было, таких ненавистников, завистников, клеветников и даже явных врагов, как все эти славянские племена, чуть только их Россия освободит, а Европа согласится признать их освобождёнными! И пусть не возражают мне, не оспаривают, не кричат на меня, что я преувеличиваю и что я ненавистник славян!.. Может быть, целое столетие, или ещё более, они будут беспрерывно трепетать за свою свободу и бояться властолюбия России; они будут заискивать перед европейскими государствами, будут клеветать на Россию, сплетничать на неё и интриговать против неё"
Вот так и Украина: ничего нового. Неслучайно же, подзуживая себя, именно украинцы первыми и напечатали это стихотворение Бродского "На независимость Украины" в 1996 году в Киеве в газете "Голос громадянина" №3 . Сразу же понесся вполне ожидаемый шквал ругани. В России впервые это стихотворение перепечатали в "Лимонке", а затем и у нас, в "Дне литературы". Оно широко распространилось и стало общеизвестным, особенно с появлением Интернета, демонстрируя радикальную эволюцию взглядов Бродского: от советско-либеральных к имперским.
