С. ДОРЕНКО: Добрый вечер.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Алексей Валентинович Митрофанов, депутат Госдумы, здравствуйте.
А. МИТРОФАНОВ: Здравствуйте.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Станислав Александрович Белковский, президент Института национальной стратегии, политолог, здравствуйте.
С. БЕЛКОВСКИЙ: Добрый вечер.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Евгений Алексеевич Киселев, журналист. Просто так, демократично.
Е. КИСЕЛЕВ: Добрый вечер. Простенько и со вкусиком.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Да, со вкусиком. Сегодня мы с вами будем говорить о книге Доренко, или о тех странных обстоятельствах, которые вокруг этой книги возникли. Итак. С. Доренко написал роман под названием «2008-й год». Не у всех, наверное, этот роман есть, поэтому я коротко, сжато взял из интернета то, что есть – чтобы не сам Доренко говорил. «Книга предваряется пояснением – что все действующие лица вымышленные, но, тем не менее, в тексте все действующие лица, начиная от Путина и ниже по вертикали, даны под своими реальными фамилиями. Большая часть текста представляет собой описание деградации личности Путина и его ночных кошмаров – например, когда ему во сне является рыба, говорящая голосом Януковича, периодически чередующаяся рассказами в различных вариантах операции «Преемник». Вы уже можете домысливать, что там написал Доренко. В финальной части книги… – внимание, тут важно —…описывается сценарий будущей революции, краткий сюжет которой таков: чеченские террористы захватили АЭС в Обнинске и ждут юго-западного ветра, идущего на Москву». Кстати, обнинская АЭС не функционирует с 2003 г. Когда такой ветер начинается, боевики обещают взорвать АЭС, власть в ступоре, в Москве паника, Буш готов предложить Путину свою помощь в охране российских ядерных объектов, введя американские войска на территорию России. Путин это предложение благодарно принимает…»
То есть вот так, во всяком случае, этот сайт излагает то, что написано в этой книге. Далее еще одна фраза: «Хотя книга и ее автор могут стать легким предметом для критики, тем не менее, журналист поставил ряд реальных вопросов и фактически оказался первым, кто поведал общественности о своем видении, как будет проистекать революционная смена власти». Вот так считает один из интернет-сайтов. А почему, собственно, эта передача у нас сегодня – потому что депутат Госдумы от фракции ЛДПР А. Митрофанов призвал парламентариев отреагировать на только что вышедшую книгу журналиста С. Доренко «2008». По словам депутата, «в этой книге, по сути, обнародован сценарий конституционного переворота в стране в 2008 г.» – вот, собственно, и вся интрига сегодняшней передачи. Вот давайте начнем говорить на эту тему. У меня вопрос к А. Митрофанову: что вас так зацепило в этой книге и почему вдруг вот так вы решили обращаться к депутатам?
А. МИТРОФАНОВ: Во-первых, я скажу, что у меня лично очень хорошее отношение к С. Доренко, к его таланту, и одному из первых, кому я позвонил после того, как было сделано такое протокольное поручение Комитету по законодательству – изучить эту книгу с точки зрения изложения сценария переворота – я позвонил Сергею и честно об этом сказал. То есть, это никакой не удар в спину. Но просто я считаю, что в вопросах государственных я вот открыто хочу здесь ему, и в других местах, заявить свои претензии. Первое… этих претензий две, по сути дела. Но они очень серьезные. Первое – предлагается сценарий госпереворота. Понимаете, в голливудских фильмах все показывали-показывали, как рушатся башни-близнецы, потом – бах, и они разрушились. То есть, сначала ментально отрабатывались разные идеи. И я до сих пор уверен, что разработчики акции 2001 г. были не арабы, сидевшие в Афганистане, и не афганцы, тем более, а люди с голливудским уровнем мышления. Но это отдельный разговор. Просто я считаю, что сначала ментально мы увидели в фильмах, как рушатся эти башни. Мы же видели это неоднократно. А потом увидели это в жизни. Здесь нечто подобное. Тот сценарий, который изложен, он, во-первых, реально правдоподобен, во-вторых, излагается известным человеком, которого публика воспринимает как политолога, а не как писателя. Если бы это изложил Акунин, допустим, или Маринина – ну, мы поняли бы, что это выдумка. Но мы понимаем, что С. Доренко – человек, вовлеченный в политику, причем, на самом высоком уровне. Поэтому его сценарии воспринимаются как некие… совершенно по-другому.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Извините, я буду уточнять.
А. МИТРОФАНОВ: Хотя он упаковывал это в литературу, конечно.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Извините, я буду уточняющие вопросы… для меня важно, чтобы в первой части программы была абсолютно адекватно понята ваша позиция. Вы говорите – воспринимается. Два у меня вопроса коротких. Первое – воспринимается лично вами, да?
А. МИТРОФАНОВ: Нет, воспринимается мною, и не только мной. Я со многими людьми разговаривал, они просто может быть не так откровенны, поскольку не имеют… и, в том числе, и в администрации президента. То есть, люди в шоке. Другое дело, что они не могут изложить это в виде протокольного поручения, но сама вещь их шокировала в этом смысле.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Второй вопрос.
А. МИТРОФАНОВ: И второй момент, вторую претензию…
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Секунду. Вторая претензия – это часть номер два. Тут по первой непонятно. Я не могу, чтобы просто вы сказали, а я не услышал. Я же слышу. Второе – если бы тут стояла фамилия, в этом произведении, например, ну не знаю – Киселев – это было бы так же опасно для страны?
А. МИТРОФАНОВ: Ну я считаю, это политологически, политически воспринималось бы. Если бы эта фамилия была Ибрагимбеков…
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Прошу не разжигать.
А. МИТРОФАНОВ: Да. То может быть…
С. БЕЛКОВСКИЙ: Шнеерзон.
А. МИТРОФАНОВ: Да, ну мы бы поняли – там больное воображение и так далее. Но мы же понимаем здесь… подчеркиваю, что разговор этот не то, что юридический – вот я завтра предлагаю возбудить дело уголовное. Он «понятийный». В этом смысле…
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Подождите. То есть, если бы стояла другая фамилия, фамилия не политолога, не политического…
А. МИТРОФАНОВ: Конечно, это снижало бы эффекты.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо. Претензия номер два.
А. МИТРОФАНОВ: Претензия номер два. И она тоже очень серьезная. В книге не изменены фамилия, и фигурирует действующий глава государства, его помощники ключевые, где тоже не изменены… супруга главы государства и так далее. Раскрыты некоторые моменты, которые могут считаться… ну, интимными подробностями, касающимися главы государства. В частности, его личной жизни, положения жены, вплоть до того, что там за 20 тысяч долларов ему шьет костюмы специальный портной, которого оплачивает Роман Аркадьевич Абрамович, или оплачивал раньше – да? То есть, эти вещи, учитывая, что Путин занимает этот пост, это как бы удар по государству – я так воспринимаю. Вот он уйдет – можно рассказывать. Но пока он занимает этот пост… есть грань, где надо остановиться. И мне тоже кое-что известно, и я думаю, присутствующим другим, но это не означает, что мы должны об этом открыто говорить, пока он занимает этот пост. Это моя позиция. Потому что Сергей Леонидович перешел границу. Вот он перешел «границу у реки», в этом смысле он перешел границу. Чисто и в человеческом плане… тем более, что многие вещи стали ему известны в силу как бы вовлеченности в 1998–1999 гг. в этот узкий круг кремлевской интеллигенции, так сказать. Поэтому нельзя об этом говорить. Я считаю – нельзя. Не все, что мне известно, или кому-то известно, будем так говорить, о вождях, надо говорить. Пока они на месте. Потом будем писать литературные воспоминания и так далее. Это моя точка зрения, абсолютно.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Хорошо, я понял. Вопрос по второй части – тоже уточняющий. Вот он перешел границу. Я понимаю, что вы говорите, в первую очередь, о границе нравственной.
А. МИТРОФАНОВ: Конечно. И это касается интересов государства, согласитесь, пока человек занимает пост, да?
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Тогда я задаю формальный вопрос – на ваш взгляд, раскрыл ли он какие-нибудь государственные секреты? Да или нет, просто?
А. МИТРОФАНОВ: Государственные секреты не раскрыл.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет? Тогда у меня вопрос…
А. МИТРОФАНОВ: Секреты личные – раскрыл.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: У меня вопрос. Значит, разговор идет о некоей нравственной границе, которую он перешел?
А. МИТРОФАНОВ: Да.
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: У меня вопрос – формальный, подчеркиваю, это не для дискуссии – просто вы отвечаете, и все. Кто установил эту границу? То есть, это граница по вашему разумению?
А. МИТРОФАНОВ: Нет, конечно, этой границы никто официально не устанавливал. Это понятийный разговор. Еще раз повторяю – разговор у нас сейчас идет по смыслу. Не то, что я как зампред Комитета по законодательству…
М. ГАНАПОЛЬСКИЙ: Нет, я прошу прощения – он идет не понятийный. Потому что вы призвали парламентариев отреагировать не по понятиям.
А. МИТРОФАНОВ: Нет, смотрите: в том, что я попросил парламентариев – речь идет об этом сценарии госпереворота – вот это меня интересовало. Вторую часть претензий я не изложил в своем протокольном поручении, касающуюся лично президента, я не излагал. Но здесь я могу изложить, она у меня тоже присутствует. Кстати, если вы говорите о том, все ли формально… выдали ли какие-то секреты – ну, я с лупой не изучал книгу. Я ее почитал несколько раз, но если внимательно ее прочитать, мне кажется, что и какие-то вещи, которые подпадают под «совсекретно» – тоже там есть. Например, касающиеся перемещений президента, объектов, на которых он может находиться – если рассматривать это как секретную часть, то допустим, дача в Александровке, о которой говорит Сергей, является секретным объектом. Потому что там президент появляется.
