Ознакомительная версия.
Вечером 25 июня Казачковский двинулся вперед, разделив свой отряд на две колонны. Сам он с Севским, Калужским и 24-м егерским полками, имея в резерве Низовский полк, пошел по большой дороге, а полковника Карпенкова с 26-м егерским полком направил в обход левого фланга противника, через лес, по труднопроходимой тропинке.
Нападение оказалось для шведов полной неожиданностью. Сбив заставы, русские начали теснить противника, пришедшего в беспорядок. Попытка Сандельса закрепиться за мостом не удалась, и он начал отводить войска назад, а для прикрытия отступления назначил батальон известного партизана Дункера. Последний мужественно отстаивал каждую пядь земли, но когда Сандельс послал Дункеру приказание отступить как можно скорее, он уже был отрезан колонной Карпенкова. На предложение сдаться Дункер ответил залпом. Тяжело раненный, он умер через несколько часов.
В бою под Гернефорсом шведы потеряли пленными 5 офицеров, 125 нижних чинов и часть обоза.
Забавно, что после успеха у Гернефорса Александр I отстранил И.И. Алексеева от командования корпусом и назначил туда графа Н.М. Каменского. Почти одновременно на должность главнокомандующего русской армии в Финляндии вместо Кнорринга был назначен Барклай-де-Толли.
Пользуясь абсолютным превосходством шведского флота в Ботническом заливе, шведское командование разработало план уничтожения северного корпуса Каменского. Корпус Сандельса был усилен войсками, снятыми с границы на севере Норвегии. А у Ратана, в двух переходах от Умео, должна была состояться высадка «берегового корпуса», который ранее прикрывал Стокгольм.
Каменский решил контратаковать шведов. Северный корпус вышел 4 августа из Умео тремя колоннами: первая — генерала Алексеева (шесть батальонов), вторая — самого Каменского (восемь батальонов) и третья — резерв Сабанеева (четыре батальона). Первой колонне приказано было перейти реку Эре на 15-й версте выше устья и затем надавливать на левый фланг шведов. Остальные силы должны были форсировать переправу на главном береговом тракте и теснить противника за кирху Олофсборг.
5 августа со ста транспортных судов у Ратана началась высадка 8-тысячного корпуса графа Вахтмейстера. Таким образом, русские оказались между двух огней: с фронта за рекой Эре был генерал Вреде с семью тысячами солдат, а с тыла — Вахтмейстер.
Между рекой Эре и Ратаном было пять-шесть переходов. Двигаться можно было только в узкой прибрежной полосе, исключавшей маневрирование. На море господствовали шведы, а путь русским войскам пересекали русла глубоких рек, допускавшие вход мелкосидящих судов. Каменский, не колеблясь, решил атаковать десантный корпус как наиболее сильную и опасную для русских войск группу. 5 августа он приказал резерву Сабанеева (едва прошедшему Умео) идти назад на поддержку Фролова, головному эшелону левой колонны (под началом Эриксона) оставаться на реке Эре, продолжая форсировать переправы и удерживать Сандельса в заблуждении, а ночью отойти к Умео, разрушая за собой мосты. Всем остальным войскам было приказано идти за Сабанеевым. Все эти передвижения заняли весь день 5 августа. Шведы успели высадить авангард (семь батальонов Лагербринка с батареей). Продвинувшись до Севара и оттеснив русские передовые части, Вахтмейстер стал здесь ожидать дальнейших приказаний Пуке. Остановка эта была губительной, тем более что местность у Севара совершенно не допускала оборонительного боя.
У Каменского день 6 августа был полон лихорадочной деятельности. Пока Сабанеев поддерживал Фролова, остальные войска спешили к Умео. На заре 7 августа к Тефте подошли войска Алексеева. Остальные силы задержались в Умео, поджидая Эриксона, который весь день 6 августа успешно обманывал Вреде, а под покровом ночи ушел к Умео. Утром 7 августа граф Каменский атаковал с имеющимися силами Вахтмейстера у Севара. Кровопролитный бой, длившийся с 7 часов утра до 4 часов дня, завершился отходом десанта к Ратану.
Каменский, несмотря на полученное известие о приближении Вреде к Умео, что сокращало расстояние между обеими группами шведов до двух-трех переходов, решил добивать Вахтмейстера. Он со всеми силами стал преследовать отступающий шведский десант. Бой у Ратана завершился посадкой шведов на суда, чему Каменский не смог воспрепятствовать, так как у наших солдат боеприпасы были на исходе.
Поэтому Каменский решил 12 августа отходить к Питео, там же были пополнены припасы из транспорта, присланного морем из Улеаборга. После трех дней отдыха, 21 августа, корпус двинулся в Умео.
Между тем шведы опять завели речь о перемирии. После непродолжительных переговоров недалеко от Шеллефтео было заключено перемирие, по которому русские задерживались в Питео, а шведы — в Умео, не считая авангардов. Шведский флот отводился от Кваркена и обязывался не действовать против Аланда и против финляндских берегов, а невооруженным судам не препятствовать плавать по всему Ботническому заливу. Необходимость перемирия Каменский мотивировал трудностью удовлетворения потребностей корпуса, а также сосредоточением всех сил шведов в одну группу в Умео, что делало ее значительно сильнее корпуса русских.
В Петербурге сочли за лучшее не отвечать на предложения шведов. Вместе с тем Каменскому было приказано готовиться к наступлению. Свободой плавания в Ботническом заливе русские воспользовались для сосредоточения в Питео запасов. В Торнео продвинулся особый резерв для поддержки Каменского в случае надобности. Все эти меры имели целью вынудить шведов дать согласие на такие условия мира, которые были выгодны русским.
Русский главный уполномоченный в Фридрихсгаме граф Н.П. Румянцев требовал, чтобы Каменского заставили наступать. Он настаивал даже на высадке близ Стокгольма, лишь бы добиться необходимого воздействия на шведов.
В итоге 5 (17) сентября 1809 г. в Фридрихсгаме был заключен мирный договор между Россией и Швецией. От России его подписали министр иностранных дел граф Н.П. Румянцев и посол России в Стокгольме Давид Алопеус; от Швеции — генерал от инфантерии барон Курт Стединк и полковник Андрас Шельдебронт.
Военные условия договора включали в себя уход русских войск с территории Швеции, в Вестерботтене в Финляндию, за реку Торнео в течение месяца со дня обмена ратификационными грамотами. Все военнопленные и заложники взаимно возвращались не позднее трех месяцев со дня вступления договора в силу.
Военно-политические условия заключались в недопущении входа в шведские порты британских военных и торговых судов. Запрещалась их заправка водой, продовольствием и топливом. Таким образом, Швеция фактически присоединялась к континентальной блокаде Наполеона.
По условиям договора:
1. Швеция уступала России всю Финляндию (до реки Кеми) и часть Вестерботтена (до реки Торнео) и всю финляндскую Лапландию.
2. Граница России и Швеции должна проходить по рекам Торнео и Мунио и далее на север по линии Муниониски — Энонтеки — Кильписярви и до границы с Норвегией.
3. Острова на пограничных реках, находящиеся западнее фарватера, отходили к Швеции, восточнее фарватера — к России.
4. Аландские острова отходили к России. Граница в море проходила по середине Ботнического залива и Аландского моря.
Глава 6
ПЕРВЫЕ ПОЛВЕКА В СОСТАВЕ ИМПЕРИИ
1 февраля 1809 г. император Александр 1 объявил, что 29 марта в городе Порвоо будет созван Финляндский сейм. Собрание сословий было созвано для провозглашения императора Александра правителем Финляндии и принесения финляндскими сословиями присяги на верность ему. Туда из Петербурга заранее были привезены специальный престол с балдахином, ландмаршальский жезл и мундиры для герольдов.
Прибытие императорской свиты и трона указывало на то, что речь идет о российском государственном акте, в ходе которого осуществляется присоединение завоеванной страны к империи. При этом жители страны, собравшиеся на сейм, признают императора своим государем. Такой акт, согласно тогдашней государственно-правовой доктрине, являлся основным. Он мог быть скреплен двусторонней присягой и заверениями, даваемыми жителями. Акту этому можно было придать религиозное содержание посредством коронации. Однако никакой коронации в Порвоо не произошло.
16 (28) марта император проследовал из своей резиденции в собор. Тронный балдахин несли четыре русских генерала и шестнадцать офицеров. Александра I сопровождали русские (в зеленых мундирах) и финские (в бело-голубых мундирах) герольды, высшие чиновники и депутация финляндского дворянства, вышедшая навстречу в полном составе. Грохотали пушки и звенели колокола. Представители остальных сословий ожидали в соборе, женщины находились на хорах.
Император в сопровождении высших российских чиновников вступил на возвышение и остановился перед троном, но не сел.
Ознакомительная версия.
