Русская делегация подарила Хафезу точные игрушечные копии русских истребителей, на которых летал его дед, имя которого он носит. Хафез мгновенно и точно определил: "МИГ-35".
На прощание Асма произнесла: "Я от всей души желаю вам и вашему народу, чтобы то горе, которое мы увидели на нашей земле, никогда не увидела Россия!".
Георгий Судовцев
12 сентября 2013 1
Политика Общество
Владимир СЕМЕНКО. Преодоление распада. - М.: Великий град, 2013, 368 с., 2000 экз.
Когда-то давно, еще в начале 90-х, когда "всё перевернулось" и даже не собиралось как-то укладываться, автору этих строк довелось ехать поездом в Москву. Моим соседом был отставной полковник лет пятидесяти, родом из казаков - кубанских или терских, я уж запамятовал. Ехал он в первопрестольную за оформленной там на него пенсией, которую доверил получать своей родной сестре и страшно ругался на неё за то, что она отдаёт ему не все деньги, часть оставляя себе. Потом наш разговор перешёл на другие темы, в том числе на самую болезненную тогда - о развале Советского Союза. И мой попутчик начал рассказывать о своих богатых расказаченных дядьях, которых коммунистам и "совку" никогда не простит, - как бы они все, и он тоже, хорошо жили
Помню, очень захотелось спросить у этого казака: если сейчас он из-за денег не может найти общего языка с родной сестрой, то почему считает, что его расказаченные дядья, останься они в полном праве, вели бы себя как-то иначе и щедро поделились с племянником своими богатствами?
Точно так же удивительно, когда люди, всю свою жизнь отдавшие, например, отечественной космонавтике, последними словами ругают Ленина и Сталина за "Россию, которую мы потеряли" - как будто Сергей Королёв, спутник и Юрий Гагарин могли состояться без революции, коллективизации, индустриализации и победы в Великой Отечественной войне.
Точно так же удивительны обвинения многих верующих в адрес Русской православной церкви: мол, она заражена "сергианством", под которым подразумевается согласие заместителя местоблюстителя патриаршего престола митрополита Сергия (Страгородского) признать Советскую власть. Если встать на эту точку зрения в целом, то все православные патриархи: Константинопольские, Александрийские, Иерусалимские, Антиохийские точно так же должны осуждаться за их признание политической власти мусульман
Вечером 9 сентября я стал свидетелем митинга сторонников Навального. Конечно, десяток тысяч молодых, здоровых и сытых людей, по команде кричащих: "Сво-бо-да! Сво-бо-да!", "По-бе-да! По-бе-да!", "Мы здесь власть! Мы здесь власть!" и восторженным рёвом встречающие "фишки" вроде: "Навальный любит вас!", - вблизи производят сильное впечатление. Но, помнится, Ельцина в годы "перестройки" "праздновали" еще круче - и что? В Киеве времен "оранжевой революции" была та же самая картина: за отсутствие "помаранчовой стрички" на одежде тебя открыто считали "недочеловеком", если не прямым врагом.
А уж явная, во всю мощь громкоговорителей сказанная, ложь новоявленного вождя оппозиции: "Каждый третий москвич проголосовал за меня!" - вообще закрыла в моей личной картине мира тему Навального как политического лидера. Нет, всё понятно: логика политической борьбы, технологии воздействия на толпу и так далее. Но всё же так передергивать "фишки" человек, получивший 600 тысяч голосов из потенциальных 8 миллионов, на мой взгляд, просто не имеет права.
Создается впечатление, что наше сознание вот уже много-много лет больно и расколото, что оно утратило способность адекватно оценивать и воспринимать происходящее вокруг нас.
В своей книге Владимир Петрович Семенко пытается в меру своих сил и способностей преодолеть этот раскол и распад нашего сознания, нашей идентичности, обозначить возможные варианты выхода из него на основе традиционных ценностей русской культуры, прежде всего - православия. Книга составлена из произведений разных лет, разного объема и разной тематики, так или иначе значимых для автора.
Многие из его наблюдений бьют, что называется, "в точку". Вот, например, отрывок из рецензии на некогда нашумевший фильм Павла Лунгина "Остров": "Главный герой, послушник Анатолий, промыслительно попав в монастырь после того, как совершил акт предательства, который, как он уверен, привёл к гибели боевого товарища, более тридцати лет глубоко переживает свой грех, молясь, юродствуя и неся тяжелое послушание в котельной (монастыря. - Г.С.) Поскольку это всё же православный монастырь,.. либо герой просто утаивает на исповеди то, что составляет главный предмет его душевных страданий (что вопиющим образом нарушает всю логику образа), либо он за тридцать с лишним лет своего пребывания в монастыре вообще ни разу не исповедовался и не причащался, что для православного послушника просто дико и с позиций обычной в России церковной (тем более, монастырской) практики невозможно. Если же он исповедал свой главный грех своему другу и одновременно настоятелю монастыря иеромонаху Филарету, то тогда тем более непонятны душевные терзания героя. Ведь общеизвестно, что искренне, с чистым и покаянным сердцем исповеданный грех Господь изглаживает "яко не бывший" На этом фоне еще более шокирующим выглядит то, что герой и перед смертью не исповедуется и так и умирает без покаяния и причастия Неожиданно за "православным" антуражем проступает столь привычная "образованческая" мифология: главное - "Бог в душе", а "официальная Церковь" - да ну её, лицемерие всё это и нечего к нам в душу лезть!"
И снится чудный сон Татьяне...
Георгий Алексин
12 сентября 2013 0
Культура
К юбилею великой Дорониной
Жалобно стонет ветер осенний,
Листья кружатся поблекшие.
Сердце наполнилось
чувством томления,
Помнится счастье ушедшее.
Много лет назад слова этого старинного романса летели в зрительный зал с таким чувством одиночества и жажды любви, что публика замирала и взрывалась сумасшедшими аплодисментами. Шквал рукоплесканий неистово бился прибоем в стенах ленинградского Большого драматического театра, прибоем восхищения и славы Георгия Товстоногова и совсем молодой актрисы, выпускницы школы-студии МХАТ Татьяны Дорониной. Надежда Монахова - Доронина в спектакле "Варвары" Максима Горького 1959 года открыла перед талантливой актрисой потайную дверь признания и успеха, а это дается далеко не каждому.
Театр - место страшное. Он полон страхов, зависти, ненависти, боли, разочарования и предательства. Но лекарства от него нет, и пройти его путями дано редким единицам. У Дорониной этот счастливый шанс был. Но, сыграв гонорную Софью в грибоедовском "Горе от ума", неподражаемую Лушку в "Поднятой целине", непредсказуемую Машу в чеховских "Трех сестрах" в 1966 году, актриса совершает поступок странный
Три щемящих воспоминания: "Три тополя на Плющихе", "Старшая сестра", "Еще раз про любовь". Три ностальгических сна. Три тихо летящих шаровых молнии нашего кино. Без Татьяны Дорониной каждая из этих лент не состоялась бы никогда. Пение ее Нюры в московском такси. Водопады дождя, бегущие по ветровому стеклу. Замеревший от неожиданного потока любви и нежности Олег Ефремов. Ничего подобного в нашем кино, к сожалению, больше так и не случилось. Уникальный, волшебный, провидческий случай рокового 1966 года - начало головокружения, а ключ от чего-то великого, непредсказуемого, так и остался лежать на "чемодане у двери".
Мелкий рыжеволосый бес подхватывает молодую актрису, кружит в вихрях сумасшедших обещаний и увлекает в Москву навсегда. Небесную, невесомую связь с учителем и наставником, великим алхимиком театра Георгием Товстоноговым Доронина обрывает. Но она не знает, что связь Учителя с учеником не обрывается никогда, даже после завершения земного пути.
Характер и страсть! Безоглядная решимость к борьбе и всеотвергающая сомнения уверенность в себе! Кипеть и любить! Но оторвавшись от родного и редкого дерева талантов, от гениального волшебника-садовника, уникальный цветок так и не смог нигде вновь зацвести, раскрыться, дать плоды вдохновения и актерского дарования столь же ярко, как в БДТ. Были, были и пластичная, и жесткая Мэгги в "Кошке на раскаленной крыше" Тенесси Уильямса, и уникальная Аркадина в чеховской "Чайке", и еще много ярких, с полной самоотдачей, как умеет великолепная актриса, ролей, но МХАТ, Театр Маяковского, МХАТ - этот кольцевой маршрут жизни одной из самых талантливых русских актрис и сегодня позвякивает трамвайным колокольчиком редких премьер, словно напоминая о знаменитой пьесе Теннесси Уильямса "Трамвай "Желание", и уже немолодой Бланш Дюбуа, обещавшей так много Сон Татьяны Дорониной действительно оказался чудесно-страшным. В нем было все. И огнедышащие, безрассудные, безумные земные страсти, и безграничная любовь к театру, и страшные, и холодные глаза самых близких, чьи лица в мгновение ока превращались в злые чудовищные хари Все было.
