История дьявола - Жеральд Мессадье

в его вишнуитском варианте с уклоном в сторону шривайшнавы, преобладавшего на юге Индии, первым преодолел навязчивую идею индуистов: веру в перевоплощение — и заявил о том, что Бог, в данном случае Вишну Витхоба, бессмертный творец и повелитель всего сущего на Земле и в самой Вселенной, указывает единственный путь к спасению. Таким образом, он отказывается от безликой теологии учения мониста Шанкара, возникшего в VIII—IX веках, и основывает свою секту. В комментариях к трем своим книгам он излагает собственное, отличное от христианства видение Бога. Он предлагает свою версию сотворения мира: Вишну-Бог вовсе не материализовался, так как он отличается от любого вида материи, а, достигнув совершенства, стал олицетворением всех живых существ, их сознания и даже «субтильных» состояний (еще один удивительный прообраз теорий психоаналитиков).

Двойственность Бога и Материи не имеет ничего общего с христианским дуализмом, поскольку она обуславливает имматериализм и неспособность Бога к перевоплощению; она, скорее, ближе к иудейскому и христианскому гностицизму. В самом деле, индуизм объявляет все материальное лишенным божественной силы и, следовательно, плохим. Однако мы не найдем упоминания о каком-либо враге у Бога, будь то ангел или свергнутое божество. Сохраняя приверженность к ведийской религии, индуизм подразумевает, что Бог не только не «завистлив», как у Деутеронома, а скорее благожелателен, что позволяет человеку достичь высот самоусовершенствования и отказаться от всего ошибочного. Другими словами, индивидуум обожествляется благодаря познанию (которое приходит к нему помимо добровольного обречения на полную лишений жизнь, благодаря божьей милости — удивительное сходство с тем, что проповедуют янсенисты) или же его нет. Учение Рамануджи можно свести к следующему: Бог есть, или же ничего на свете нет, что, как мы понимаем, уводит нас далеко от нашей концепции вездесущего Зла, явившегося к нам из загробного царства.

Школа Рамануджи оказала значительное влияние на вишнуизм, но в то же время не навязала ему своего гностицизма: осталось неизменным традиционное представление о Боге, олицетворяющем одновременно физическую и духовную природу всех живых существ. Школа также не отказалась от понятия риска ошибки при отправлении ритуалов, но в то же время другой ее особенностью стало, кроме склонности к мистицизму с заметной эротической окраской, введение понятия греха: ревности, лжи, лицемерия, оскорбления и гордости, который помешал бы появлению бога Вишну во всех его ипостасях.

Шиваизм, или культ божества Шивы, бога-разрушителя, древнего ведийского Рудры, известного также под именами Парвати, Притхиви, Ума, Амбика, Кали и Дурга, свидетельствует о крайнем полиморфизме индуистского пантеона, который трудно понять европейцу. Если аватары (превращения) Вишну, решившего даже принять женский облик, чтобы иметь возможность общаться с простыми смертными, уже вносят сумятицу в умы по причине своего многообразия, то двойственность Шивы может просто привести в растерянность. И именно в нем мы впервые находим черты Злого духа. Итак, «приносящий счастье» Шива может одновременно быть источником жизни и богом-разрушителем, карать людей и осыпать их милостями.

Непостижимый для понимания европейца, Шива в ведийской религии был, похоже, непредсказуемым божеством низшего порядка, который представлял собой капризы природы. Бог скотоводчества Прашупати, бог наказания Агхора, бог-разрушитель, примерный супруг, он появляется то в мистическом ореоле, то предается после продолжительного воздержания самому разнузданному разврату (фаллос стал главным символом божества и занял определенное место в теологии); и его нельзя однозначно назвать олицетворением зла или добра — настолько он противоречив. Позднее, с развитием индуизма, он обретет свойственные ему черты: с одной стороны, носителя высшей духовности, а с другой — бога смерти. При этом шиваизм не осуждает своенравие и разрушение как таковые: «просветления» можно достичь внезапным интуитивным озарением (что свойственно буддийской секте дзэн). Несмотря на интеллектуальную мощь, Шива окружен помощниками-демонами, карающими провинившихся смертных.

Можно было бы подумать, что предтеча дьявола, наш Злой дух, нашел воплощение в образе бога Шивы. Как бы не так. Казалось бы, вот-вот мы схватим гримасничающего и налившегося кровью своих жертв гада за хвост, как он тут же предстает перед нами в самом благочестивом облике, приветливый и любезный, украшенный лунным полумесяцем, на котором сияющими жемчужинами выступает эликсир вечной жизни. В одной из легенд повествуется о том, как Шива, презираемый своим тестем Дакша, из-за чего покончила с собой его жена Сати, отправляется в горы, чтобы предаться медитации. Перевоплотившись, Сати присоединяется к нему, чтобы скрасить уединение мужа. Однако люди призвали бога для борьбы со страшным демоном Тарака. И это, по всей видимости, должно было стать доказательством того, что Шива не дьявол, ибо именно на него пал выбор смертных, чтобы покончить со Злым духом. Но так как все связанное с Шивой оказывается не таким простым, как кажется на первый взгляд, спасение мира остается под вопросом. В самом деле, перед Шивой пролетает Кама, бог любви, и пробуждает нежные чувства. Кама ждал целых шестьдесят миллионов лет, прежде чем пустить первую стрелу (что говорит об азиатских корнях нашего Купидона), нарушив тем самым покой Шивы, который, разгневавшись, поражает божество молнией. А на Земле по-прежнему бесчинствует Тарака. Но вот наконец-то стрела сделала свое дело: Шива очнулся от медитации, а когда увидел перевоплотившуюся Сати, преисполнился состраданием к ней, поняв, какой аскетический образ жизни она вела, и его охватывает желание. Они зачинают сына Кумару, который освободит мир от демона Тарака.

Шло время, рос авторитет Шивы, и в Упанишадах Светаставара в IV веке до н.э. он становится верховным богом и входит в состав святой троицы Тримурти. Великая философская школа индусов Санкхья проповедует, что пятиликий образ Будды соответствовал двадцати пяти атманам [62]. В XX веке теолог и мистик Рамакришна признал Шиву высшим божеством в обличье богини смерти Кали (у индийских богов сексуальная принадлежность всегда альтернативна). И своим танцем, задающим ритм всему живущему на Земле, а также ритуальными возлияниями он странным образом напоминал Дионисия. И хотя последний не был греком (он родился либо в Трасе, либо в Тресали, а возможно, на острове Крит), у нас нет доказательств того, что он родом из Индии. Более того, он был добрым, в отличии от Шивы, который то и дело перевоплощался из мужчины в женщину и наоборот, а порой, выступая, например, в роли Ардханаришвара, принимал одновременно обличье двух полов, чего нельзя сказать о Дионисии.

В шиваитской теологии имеется немало демонов, но они представляют собой божества низшего порядка из разряда призраков. Они как бы даже и не совсем демоны в нашем понимании, а скорее злые гении, подбивающие людей на свершение греха. Они похожи в какой-то