3) Убийство совершено одним человеком, амбициозным, недалеким, обозленным на весь мир, который хотел, чтобы «партия обратила внимание на живого человека и на бюрократическое отношение к нему».
И никто не рассматривает четвертую версию, основанную на связи С.М.Кирова с еврейскими кругами (жена его Мария Маркус была еврейкой) и укладывающуюся в первую версию, но с определенным дополнением: допустим, что еврейское окружение стало систематически внушать человеку, что он, любимец партии, способен стать преемником И.В. Сталина.
Когда же С.М.Киров понял, «откуда ветер дует» и осознал, что это приведет к катастрофическим последствиям для страны, он отказался от навязываемой ему роли и был примерно наказан этими самыми еврейскими троцкистско-зиновьевскими кругами. Киров был убит выстрелом из пистолета в затылок тем самым способом, которым пользовались чекисты-евреи.
Вспомним здесь, что жена Николаева Мильда Петровна Драуле «работала в аппарате областного комитета партии. В 1933 г. ее перевели в аппарат уполномоченного наркомата легкой промышленности по Ленинградской области {Млении Л. Председатели КГБ. Рассекреченные судьбы. М., 1999).
А 11 марта 1935 г. председатель военной коллегии Верховного суда Василий Васильевич Ульрих доложил Сталину, что 9 марта выездная сессия военной коллегии Верховного суда СССР рассмотрела в закрытом судебном заседании в Ленинграде дело о соучастниках Леонида Николаева: Мильды Драуле, Ольги Драуле и Романа Кулинера, приговорив их к высшей мере наказания — расстрелу, что и было выполнено.
Доклад о роли троцкистско-зиновьевцев в убийстве Кирова делал не нарком Ягода и не председатель комиссии по расследованию секретарь ЦК Николай Иванович Ежов, а первый заместитель наркома Яков Саулович Агранов.
Примеров же влияния еврейского окружения на достаточно заметных деятелей нашей страны можно привести достаточно много.
«Бухарин, когда был исключен, сменил семью, женился на молодой девушке, очень красивой, еврейке… А первая жена русская была. У многих жены еврейки — у Ворошилова, Андреева, Рыкова, Кирова, Калинина…» (В.М.Молотов).
Но женитьба эта произошла не вдруг, а планомерно готовилась «молодой девушкой» Лариной (Лурье), работавшей в аппарате Бухарина.
В.М.Молотов здесь не упоминает, что сам был женат на еврейке — Полине Жемчужиной, обвиненной и арестованной за связи с европейскими сионистскими организациями.
В.М.Молотов так говорил о судебном процессе над женой — Полиной Жемчужиной: «Когда на заседании Политбюро он (Сталин) прочитал материал, который ему чекисты принесли на Полину Семеновну, у меня коленки задрожали. Но дело было сделано на нее — не подкопаешься, чекисты постарались. В чем ее обвиняли? В связях с сионистской организацией, с послом Израиля Голдой Меир. Хотели сделать Крым Еврейской автономной областью…Конечно, ей надо было быть более разборчивой в знакомствах…» (В.М.Молотов в книге Ф.Чуева).
Отметим, что Полина Жемчужина умерла в 1970 году, и после этого дом пенсионера В.М.Молотова вели две женщины — племянница жены Сарра Михайловна Голованевская и Татьяна Афананасьевна Тарасова.
И дальше: «…Мы обязаны тридцать седьмому году тем, что у нас во время войны не было «пятой колонны»… Я не считаю, что реабилитация многих военных, репрессированных в тридцать седьмом, была правильной… Вряд ли эти люди были шпионами, но с разведками связаны были, а самое главное, что в решающий момент на них надежды не было» (В.М.Молотов в книге Феликса Чуева). «Все это Молотов сказал в ответ на бытующее суждение о том, что, если бы не погибли Тухачевский и Якир, у нас не было бы такого страшного начала войны» (Ф.Чуев).
Отметим, что в тридцатых годах еще «оставалась «ленинская гвардия»: Зиновьев — «правая рука Ильича», с которым он прибыл после февраля в Россию в пломбированном вагоне, с которым скрывался в шалаше в Разливе; Каменев — «умный политик», Троцкий, которого Ленин, в день октябрьского переворота уговаривал стать его первым замом по правительству (на что Лев Давидович, по его собственным словам, отвечал отказом, ссылаясь на свое еврейское происхождение, на чем могут спекулировать «враги революции», что, однако, не мешало ему, как он сам писал, в течение трех лет непосредственно руководить гражданской войной, имея заранее абсолютную, зафиксированную на бланке, поддержку Ленина любым его «распоряжениям или действиям на фронте)» (Троцкий Л. Преступления Сталина; Лобанов М. Великий государственник // Сталин: в воспоминаниях современников и документах эпохи. М., Новая книга, 1995).
Троцкий не разделял иллюзий своих соратников Каменева и Зиновьева насчет быстрого возвращения к нему власти в стране, он писал: «Надо было воспитывать новые кадры и ждать дальнейшего развития событий».
«Сталина Троцкий честит как «производное аппарата», как продукт партийного бюрократизма. И кто же говорит об этом? Тот самый Лев Давидович, который первым начал использовать громадный аппарат для вождистского самоутверждения, окружив себя охраной в пятьсот «кожанок», легионом помощников, секретарей, литературных сотрудников — «писателей», которые под руководством Глазмана, Сермукса, Познанского готовили для него материал для статей, речей, книг. Коллективным «ударным трудом» во главе с Ленцинером (за что его благодарил не раз в печати автор) было подготовлено собрание сочинений Троцкого. Грандиозная аппаратная идеологическая обслуга была и у хозяина северной столицы Зиновьева, известного не только своими расстрельными кровавыми оргиями, но и лукулловыми пирами во время голода; Каменева с его знаменитым тогда на всю Москву коньячным подвалом… В действительности же «вожди пролетариата» не забывали ни о себе, ни о своих домочадцах, пользуясь отменным харчем, лучшими саноториями, услугами иностранных врачей. И на фоне этого всеобщего руководящего Процветания казусом могло быть то, о чем писал сбежавший за границу Ф.Раскольников: «В домашнем быту Сталин — человек с потребностью ссыльно-поселенца. Он живет очень скромно и просто, потому что с фанатизмом аскета презирает жизненные блага: ни жизненные удобства, ни еда его просто не интересуют»» (М.Лобанов).
И далее М.Лобанов пишет о Троцком: «Международный авантюрист, ловкий игрок на митинговых инстинктах массы, эффектный герой на час и палач, разжигатель «перманентной» распри в чужом народе — этот знаменитый революционер обнаружил совершеннейшую неспособность в новых мирных условиях к организаторской, государственной деятельности».
Несмотря на то, что, по утверждению современных россиянских демократов, 1937-й год нанес сокрушительный удар по «старым» (еврейским) большевикам, факты говорят о другом. В этой связи интересно высказывание В.М.Молотова — (см. книгу Феликса Чуева «Молотов: Полудержавный властелин», М., L999; приведенная выше цитата также взята отсюда): «В 1939 году, когда сняли Литвинова и я перешел на иностранные дела, Сталин сказал мне: «Убери из наркомата евреев». Слава богу, что сказал! Дело в том, что евреи составляли там абсолютное большинство в руководстве и среди послов. Это, конечно, неправильно, латыши и евреи… И каждый за собой целый хвост тащил…»
Небольшое дополнение к изложенному выше: «У третьего в истории Советской России министра иностранных дел Макса Валлаха было много кличек: Папаша, Граф, Кузнецов, Латышев, Феликс, Гаррисон, Казимир, но в историю он вошел под кличкой Литвинов, которая стала его второй фамилией» (Л.Млечин). Уточним — не второй фамилией, а основной, под которой его и знала вся страна, как знала, например, поэтов Светлова и Кольцова, актера Качалова (все три фамилии — псевдонимы) и многих других «угнетенных» евреев.
Добавим, что этот «хвост», про который говорил В.М.Молотов, не всегда был чисто еврейским, в нем, естественно, попадались и русские, поэтому среди осужденных в те годы еврейских представителей «пятой колонны» были и их русские пособники, а иногда попадались и случайные люди, связанные родственными или дружественными отношениями с этими представителями.
Характерный пример — в одной из современных телевизионных программ, незадолго до смерти, любимый демократическим режимом первозванный академик Д.С.Лихачев рассказывал о своем аресте в 1931 году, когда приехавший его арестовывать сотрудник НКВД сразу же подошел к шкафу и достал оттуда запрещенную в то время книгу Г.Форда «Международное еврейство», о местонахождении которой знал его друг. Отметим сразу же, что за ударную работу на строительстве Беломорско-Балтийского канала он был освобожден и впоследствии благополучно стал академиком и борцом с русским шовинизмом.
Кстати, если вернуться к составу руководящих органов накануне войны, то… «В 1934 году из 71 члена ЦК 12 были еврейского происхождения; к 1939 году (когда на XVIII съезде избирался новый ЦК) 9 из этих 12 подверглись репрессиям, а 3 вошли в новый состав. Но помимо них в этот новый состав (также из 71 члена) были введены 9 человек еврейского происхождения. Таким образом, в 1939 году, после якобы противоеврейских репрессий, в ЦК по-прежнему (как и в 1934 году) каждый шестой из его членов был евреем (это «представительство» в ЦК, между прочим, более чем в десять раз превышало долю евреев в населении страны…)» (В.Кожинов).
