В последние годы немецкая индустрия отдалилась от международных программ по добыче сырья. Больше потребляется, чем производится. Однако можно ожидать перемен. Теперь оказалось, что нельзя терять времени и нужно допустить немецкие концерны на российский рынок в качестве партнеров по модернизации российской индустрии, направленной на повышение эффективности использования энергии. У Германии не остается другого выбора, кроме как разместить свои производства там, где им гарантированы поставки сырья. Из-за своих высоких экологических требований Германия стала слишком дорогим местом для промышленного производства. В будущем переработка сырья может перенестись в Россию, и тогда обе стороны избавятся от проблем, связанных с налогами и тарифами. Действующее стратегическое партнерство в области неэнергетического сырья в будущем также может стать гарантией надежности поставок этих видов сырья в Германию. Сырье из России и Евразии не должно доставляться в Европу обходными и опасными транспортными путями. Они лежат за нашей дверью.
Летом 2011 года Шанхайская Организация Сотрудничества (ШОС) отпраздновала свое десятилетие. По этому случаю казахское посольство организовало конференцию в Берлине. Из Астаны приехал представитель самого влиятельного фонда благосостояния. Он и другие спикеры из Центральной Азии озвучили мысль, что ШОС всё лучше осознаёт свою функцию управляющего важнейшими месторождениями сырья в мире. Западным аналитикам, до этого не воспринимавшим эту организацию всерьез, на этой конференции пришлось крепко задуматься.
Насколько опасен новый сырьевой миропорядок?
Меняю сырьё на ценности — Законы джунглей — Сырьевой гигант Казахстан — Опасные войны за водные ресурсы — Битва за Северный полюс — Северный морской путь изменяет мировую торговлю
Впервые Европа почувствовала недостаток сырьевых ресурсов. Зависимость от импорта гораздо серьезнее, чем предполагалось. Широкой общественности эта проблема еще не известна. Самые богатые месторождения полезных ископаемых на Земле находятся или в слаборазвитых государствах, или в странах с авторитарным капиталистическим режимом. Эти страны оперируют миллиардными государственными фондами, подавляют конкуренцию и принуждают транснациональные концерны к роли младших партнеров собственных государственных предприятий. Такие государственные фонды ставят под угрозу существование не только концернов, но и некоторых маленьких и средних государств. Для того чтобы обуздать сырьевой рынок с его «законами джунглей» (Николя Саркози), ЕС срочно нуждается в собственной сырьевой стратегии, которой подчинятся европейские политики и предприниматели. К ним относятся надежные импортеры, национальные сырьевые агентства, сырьевые фонды, создающие стратегические запасы, глобальные рыночные директивы и, не в последнюю очередь, институционализированные сырьевые партнерства. Франция и Германия в рамках «Большой двадцатки» хотят обсудить эту инициативу. В свете описанных вызовов европейские стратеги размышляют над созданием европейского сырьевого холдинга с помощью банков и концернов, а также миноритарного участия государства.
Западные демократии хотят противостоять злоупотреблениям на рынке со стороны производителей и финансовых спекулянтов и прекратить потерю своего влияния на мировую торговлю полезными ископаемыми. Уже сегодня предпринимаются попытки с помощью модификации законов ВТО снова втиснуть производителей сырья в рамки старого либерального ценностного кодекса. Евросоюз хочет встроить строгие обязательства в сырьевое партнерство с такими странами, как Россия, Китай, Бразилия, Чили, Перу, Южная Африка и др. Однако может ли в завтрашнем миропорядке существовать сырьевая дипломатия по принципу «сырье в обмен на ценности»? Желание Запада принудить таких экспортеров сырья, как Россия, к «хорошему государственному управлению» и «экологической добычи сырья» — понятно, но едва ли реализуемо. Европейский комиссар по внутреннему рынку Мишель Барнье жалуется, что демократические процессы протекают медленнее, чем развитие рынка.
Времена, когда Россия была лишь сырьевым придатком Запада, миновали. Запад больше не может относиться к России исключительно как к пособнику для роста собственного благополучия. Будущий европейский сырьевой холдинг должен базироваться на равноправии, не только преследовать собственные цели, но и блюсти обоюдные интересы и стремиться к взаимному благоденствию. В идеале в эту стратегию должна быть включена самая большая и богатая ресурсами европейская страна — Россия. Долевое участие в концерне «Норильский никель» в интересах Запада.
На востоке у Германии есть и другие кандидаты для сырьевого партнерства. Казахстан, член возглавляемого Россией евразийского таможенного союза, в будущем может стать важнейшим сырьевым партнером Германии в плане обеспечения снабжения вожделенными редкоземельными металлами. Канцлер Германии Меркель хлопотала перед казахским президентом Нурсултаном Назарбаевым за непосредственное участие ведущих немецких концернов в проектах добычи сырья в Средней Азии с целью заполучения эксклюзивного доступа к этим ресурсам. Казахи хотят насладиться благами традиционного немецкого товарообмена с Востоком и поставлять доходные виды сырья в обмен на производственные машины. В далеком прошлом европейские империи нещадно эксплуатировали колонии в Африке, Азии и Латинской Америке. Теперь им приходится защищаться от появляющегося сырьевого империализма таких стран, как Китай, некоторых африканских и латиноамериканских государств и, возможно, в ближайшем будущем — России. Между тем, воспрянувший с новыми силами государственный капитализм точит свой зуб против тех, кто хочет с помощью введения новых правил ВТО отменить их правила игры.
И в этом случае взгляд снова возвращается к Китаю — возможному новому противнику Запада. Китай не придерживается внешней политики, ориентированной на ценности. Поднебесная без разбору скупает месторождения полезных ископаемых на других континентах. Являются ли эти страны демократичными или авторитарно-коррупционными — эти ценности прагматичный Китай не интересуют. Хотя в самом Китае заканчиваются продукты питания и полезные ископаемые, страна охотится за полезными ископаемыми Африки, газ Средней Азии и нефть Сибири. Ни американцам, ни европейцам за прошедшие 20 лет не удалось вырвать страны Средней Азии из тисков России, китайцы же проделали это спокойно и тихо, практически за ночь. Теперь они по собственным газопроводам получают среднеазиатский газ.
Китай заключил стратегическое партнерство с Казахстаном, самым крупным добытчиком урана в мире. Китай планирует строительство новых атомных электростанций, для чего необходима урановая руда. Казахстан владеет 15 % ее мировых запасов. Высокими темпами продвигается китайское вторжение и в область казахской металлургии. Растущий интерес Китая к производству алюминия скорее всего объясняется стремлением Пекина развивать авиа- и космическую индустрию. Помимо этого Китай плотно вошёл в энергетический сектор этой страны и между тем сам занимается разработкой нефтяных месторождений в Казахстане. После покупки Китайской национальной нефтегазовой корпорацией (CNPC) государственного концерна «Мангистау-МунайГаз» Пекин контролирует почти 30 % казахской добычи нефти. Возможно, что Китай старается оспорить исконную гемисферу влияния России. Китай не одинок в своих притязаниях на среднеазиатский уран. Иран нуждается в этой руде для своей ядерной программы и получает ее в больших количествах из Таджикистана. За это Тегеран строит в этой слаборазвитой стране гидроплотины.
К сырьевым конфликтам завтрашнего дня, без сомнения, относится и борьба за воду. Через 20 лет за это сырье разразятся более серьезные споры, чем сейчас за ископаемое горючее. Вода в скором времени станет коммерческим товаром и в некоторых засушливых странах будет стоить дороже бензина. Более 40 % населения мира (2,5 миллиарда человек) проживает в регионах с постоянно растущим дефицитом воды. Опасный «водный» конфликт годами разыгрывается в Кашмире. Индия вычерпывает большое количество воды из горных рек, тем самым ставя под угрозу снабжение водой густонаселенной пакистанской провинции Пенджаб. Израиль действует подобными же методами относительно своих водохранилищ на оккупированных с 1967 года Голанских высотах.
С момента развала СССР водные конфликты на постсоветском пространстве не сходят с повестки дня. Ресурсы среднеазиатских стран распределены неравномерно. Казахстан, Узбекистан и Туркмения из-за доступа к нефти и газу богаты, Киргизия и Таджикистан не имеют ни нефти, ни газа и потому бедны. Зато они контролируют все водоснабжение средней Азии, так как обе реки — Амударья и Сырдарья, протекают по их территориям. В былые времена, когда этот регион централизованно управлялся Москвой, горные республики Киргизия и Таджикистан обязаны были делиться собранными в водохранилищах водными массами с соседними странами для развития хлопководства и садоводства. Взамен они получали нефть и газ. С момента обретения ими независимости это взаимовыгодное сотрудничество кануло в Лету. Киргизия и Таджикистан не понимают, почему за приобретение газа они должны платить по мировым тарифам, а свою воду отдавать безвозмездно. При этом Узбекистан во время торговых конфликтов частенько перекрывает горным государствам газ. В отместку последние повышают объемы своих водохранилищ летом, чтобы зимой производить электричество для собственных нужд. Таджикистан и Киргизия строят новые электростанции, чтобы продавать электричество в Афганистан и Пакистан. Летом равнинным странам для нужд сельского хозяйства от больших запасов воды остается лишь ручей. Аральское море на севере Узбекистана высохло.
