Тяжело переваливаясь, по специально для него сколоченной лестнице на ринг прославленного в спортивных репортажах зала «Уэмбли» поднимается раскормленный до бесформенности двухметровый верзила. На странного покроя трико надпись — «Большой папа». Сегодня, как и всегда, он выступает перед галдящей толпой в роли силача добряка, борющегося с бездушным забиякой по прозвищу Гигантская копна. Начинается полукомическое-полусадистское шоу, на которое приглашаются взрослые и дети.
Не собираюсь занимать внимание описанием боя. В нём дозволено применять приёмы, запрещённые и в американском футболе. Длился поединок около шести минут, а на первой Гигантская копна смеха ради нокаутирует… рефери. Победу одержал Большой папа, вышвырнувший противника с ринга. Семитысячная толпа — в ней были и подростки — плюс девять миллионов английских телезрителей приветствовали любимца и чемпиона.
Что это — игра? Жестокое, но развлечение? Если бы… Наблюдая за дракой, вы выпускаете накопившийся в вас пар. Изливаете злобу на сборщиков налогов, цеховых мастеров, уличных регулировщиков. Вы делаете наконец то, на что не решаетесь в реальной жизни. Так рекламируют побоище на ринге его устроители.
Подальше от реальности — в этом заключается несложная, однако опасная и тонко продуманная философия, которую стоящие у власти навязывают миллионам сограждан. Пусть люди бессмысленно убивают время, наблюдая за толкотнёй на ринге, чем выходят на улицы Лондона или Ливерпуля и требуют не уважения — терпимого отношения к тем, у кого кожа потемнее, чем у пэров из палаты лордов. Смотри, как отделывает Копну несравненный Большой папа и не вздумай вспомнить недобрым словом министра внутренних дел Уайтлоу, отдавшего распоряжение полиции использовать против демонстрантов бронемашины, водомёты, пластиковые пули, слезоточивый газ. Поддерживай громил-спортсменов и не задумывайся о трагедиях в ольстерском блоке «эйч». И не стремись понять, почему три миллиона твоих соотечественников потеряли работу.
Теперь ещё об одной мрачной стороне беспринципного принципа «держать толпу подальше от реальной жизни». Ничто в мире не может существовать само по себе. Всплески фальшивых страстей, бушующих на спортивной арене, докатываются до зрителей, особенно юных. Неустоявшаяся детская психика, понятная впечатлительность, стремление подражать героям или антигероям… И вот после увиденного в том же «Уэмбли» в душе появляется и крепнет подленькая мораль: сильному всё можно, он всегда прав. А чем я хуже? И появляются на улицах степенной и некогда благовоспитанной матушки Англии 14–16-летние бритоголовые парни, держащие в страхе цветных. Их оружие — ножи, кастеты, велосипедные цепи. Философия — жестокость и кромешная душевная пустота.
Чем отличаются они от Гигантской копны? Разве тем, что Копна проделывает свои трюки публично и за деньги, а безмозглые юнцы бесплатно, чтобы поразвлечься. Вспомним: фашистский гитлерюгенд тоже начинал с избиения на улицах случайных прохожих.
…Но вернёмся ещё раз на ринг «Уэмбли». Кто они — два кулачных бойца, доводящих публику до нездорового экстаза? Большому папе за пятьдесят. Бывший металлист из Йоркшира и отец семерых детей, он отрабатывает представление только из-за одного — денег. Деньги — это единственное, что интересует и Копну. Этот вообще не гнушается никаким заработком. Ездит с партнёрами и в расистскую Южную Африку, от поездок в которую отказываются все, у кого осталось чувство гражданской совести. Видно, «подвиги» на ринге отбили у Копны остатки элементарной порядочности.
Да, ничто не проходит бесследно. Одурманивание при помощи профессионального спорта — это тоже приём, который используют, и успешно, правящие в мире эксплуатации и наживы.
Это осознают и в Соединённых Штатах: миф о непобедимости американских спортсменов развенчан. Есть в мире спортивные державы, и посильнее. Советский Союз и Германская Демократическая Республика опередили былых лидеров. Пришёл неприятный черёд признать поражение и пуститься в погоню. Преследование организовано тщательно и обдуманно. Я убедился в этом, побывав в олимпийском тренировочном центре национальных команд США в Колорадо-Спрингсе, где по приглашению американского Студенческого спортивного совета тренировались советские спортсмены.
Перелёт через океан всегда труден и утомителен. Неважно, летишь ли ты в Мексику, Канаду или США в первый или в двадцать первый раз — легче не становится. Комфортабельно-бесшумный Ил-62М, милые девушки-бортпроводницы и невидимые миру повара всячески стараются скрасить жизнь пассажира. Но почти любого, удобно устроившегося в мягком кресле, на протяжении доброго десятка лётных часов настойчиво гложет назойливая мыслишка: «Скорей, скорей бы долететь».
Наконец посадка в тихом и знакомом Гандере на Нью-Фаундлендских островах. Повсюду канадские кленовые листья — и натуральные, и смотрящие на тебя в упор с ярких плакатов. Короткая передышка для уставших пассажиров и заправка для неутомимого лайнера. Последнее усилие, несколько часов в воздухе, и под традиционные в таких случаях аплодисменты пассажиров «Ил» мягко приземляется в нью-йоркском аэропорту Кеннеди.
Аэропорт необъятно огромен. То, что сюда прилетает несметное количество пассажиров, мы поняли сразу. Забитый людьми зал прибытия. Длиннющие очереди к немногочисленным таможенникам. Толпы у стоек выдачи багажа. Здесь нам пришлось потолкаться особенно долго.
Мы примирились. Роются в вещах, и ничего страшного: запретного не везём, бояться нечего. Скукотищу дотошливого таможенного контроля нарушила бойкая Тима — волейболистка Люба Тимофеева. Таможенник беспощадно вытряхивал из багажа любые съестные припасы. Домашних пирожков, яблочек, конфеток, сложенных в кулёчки заботливыми мамами и жёнами, в Америке нам было не отведать. «Статья такая-то, пункт такой-то, — вяло бубнил себе под нос таможенник. — Ввоз в Штаты запрещён», — и летели куда-то вниз пирожки с картофелем. Тима везла стратегически опасный товар — солёные грибки. Банку хлебосольная Любаша скормила нам ещё в самолёте. Вторую оставила на потом: «Съедим, когда по дому соскучимся». Таможенник о Тиминых планах не подозревал.
— Грибы, — с некоторым удивлением констатировал наш новый знакомый.
— Белые, — подтвердила Тимофеева не без гордости. — Один к одному.
— Статья такая-то… Ввоз в США за… — привычно забубнил таможенник, опуская банку куда-то вниз, в темноту. Раз — и грибы перекочевали из лап таможенника в тимофеевские железные волейбольные пальцы:
— Это что? — От природы красивая Любаша во гневе была ещё прекрасней. — Мама с сестрой под Загорском неделю собирали: «Возьми с собой в Америку, ребят угостишь». А он — выбрасывать. Вы, что ли, собирали? Это наше, русское.
— Мисс, ввоз за… — Ошарашенный таможенник с усилием обретал дар речи после непонятной, но гневной и на слух убедительной тирады.
— Ноу мисс — миссис, — присочинила Тимофеева и перенесла сумку через стойку. Банку грибов мы открыли уже перед отлётом из США в Денвере,
Итак, одна половина делегации тоскливо отвечала на бесконечные вопросы придирчивых таможенников. Другая пребывала в томительном ожидании чемоданов. На просьбы помочь разыскать спортивные сумки шериф со звездой цедил, чавкая резинкой: «Не придёт через два часа — пойдёте вон туда, заявите о пропаже». Мне вдруг показалось, что этот неотёсанный малый и родился с чьюинг-гамом во рту. Приблизительно в том же духе — пренебрежительно, равнодушно, грубо — вели себя по отношению к нам и прочие служащие аэропорта, вести которым таким странным образом не полагалось просто по долгу службы. Чего-чего, а хвалёного сервиса заметно почему-то не было. Скорее полное отсутствие всякого внимания и граничащее с невежеством безразличие.
Сумки в конце концов нашлись. Но расставание с аэропортом затянулось. Шесть часов ожиданий и нервов, волнений и ненужной траты нужного времени. Женские студенческие сборные по волейболу и баскетболу и мужчин-ватерполистов хозяева не встречали.
В начале семидесятых я, тогда студент Московского иняза, проходил языковую практику в Протокольном отделе Спорткомитета СССР. Представляю, какой разнос устроили бы подчинённым за подобный промах руководители Протокола. Не встретить несколько десятков гостей из США? Невозможно.
Не знаю, чем бы кончилось великое ожидание, если бы не советский вице-консул. Он помог девочкам-баскетболисткам получить «о'кэй» на билеты в Рено, где их ждал тренировочный турнир. Отыскал в невероятном автомобильном водовороте подвернувшийся под руку автобус и отправил команду баскетболисток в другой аэропорт. Потом мы при помощи того же вице-консула связались с кем-то из Студенческого спортивного совета. Этот кто-то бодро заверил по телефону: скоро за вами приедут и отвезут в гостиницу.
