И вот эта еврейская Суббота показалась Сэмми ненужным пережитком прошлого… И не менее бессмысленными показались ему законы "каш-рута" — обременительные и мелкие ограничения требований его желудка… Ну, действительно, не являются ли они анахронизмом, когда на всех продуктах стоит знак качества? Сэмми не желает понять, что законы "кашрута" даны нам, чтобы отделить человека от животного, чтобы облагородить его природные инстинкты, придать им духовный смысл.
"Кого можно назвать героем?" — спрашивают мудрецы Талмуда и дают ответ: "Человека, управляющего своими желаниями". Удовлетворение голода — одна из важнейших биологических потребностей человека. Но для еврея еда означает нечто большее. Нет, иудаизм не призывает к аскетизму, напротив, он осуждает подход, согласно которому радости жизни классифицируются как "грех". Все, что Всевышний создал для пользы человека, не может быть греховным, и Талмуд говорит, что когда человек предстает перед Высшим Судом, ему задают, в частности, такой вопрос: "Насладился ли ты на земле всем, что создал для тебя Творец?"
Иудаизм не требует от человека отказаться от своих естественных желаний и потребностей. Он требует, однако, чтобы человек оставался человеком и не уподоблялся животному. Животным управляют его инстинкты, человек же обязан быть хозяином своих желаний. Иудаизм не требует от человека отказываться от тех удовольствий, которые представляет ему жизнь, но поведение его должно регулироваться четкими рамками морали.
Еврей, который готов потратить час или два на поиски кашерного мяса, проходя мимо мясных лавок, где продается высококачественная свинина, — такой еврей уже овладел искусством самодисциплины. Такой еврей найдет в себе силы пойти и на более тяжелые жертвы, если в том будет нужда. Человек, соблюдающий "мицвот", готов пройти нелегкие испытания во имя возвышенных идеалов. И если раздается крик о помощи и от нас требуется предпринять решительные действия, которые, возможно, принесут с собой неудобства, расходы, осложнения для нас самих, то куда труднее будет решиться на это еврею, привыкшему плыть по течению, привыкшему быть рабом своих желаний, чем тому, кто готовится к испытаниям каждый день, каждый час.
Смысл законов ритуальной чистоты, затрагивающих наиболее интимные стороны жизни, заключается в том, чтобы возвысить сексуальные инстинкты человека до величайшего из духовных понятий — любви. Упоминание об этих законах вызывает у современного скептически настроенного ассимилированного еврея презрительную усмешку, сопровождаемую пошлыми шутками. А тем не менее, именно благодаря этим законам еврей освобождается из плена одного из наиболее цепких инстинктов, получая возможность направлять его на самые благородные цели. И тогда супружеские отношения наполняются взаимным уважением и освещаются подлинным светом любви. Супружеская пара, соблюдающая законы ритуальной чистоты, избавлена от рабского угождение животным инстинктам и от многочисленных разочарований. Нет более прекрасных, гармоничных отношений между мужчиной и женщиной, чем те, что царят в настоящей еврейской семье. Талмуд говорит, что муж обязан любить жену, как самого себя, а уважать ее больше, чем самого себя. В окружающем нас мире любовь вытеснена сексом, а уважение к женщине отсутствует напрочь. К женщине относятся как к объекту удовлетворения сексуальных потребностей. О каком уважении, о какой любви здесь может идти речь? Если человек использует кого-либо в своих эгоистических целях, он не может питать к нему ни уважения, ни любви.
При помощи законов о ритуальной чистоте иудаизм учит нас строить свое отношение к женщине на совершенно других основах. Отношение мужа к жене основано на чувстве уважения. Женщина — личность, а не объект. Иудаизм учит человека относиться к своей жене как к полноправному партнеру и другу, с которым делятся мыслями, впечатлениями, переживаниями.
Так живет еврей. "Мицвот" ограничивают его, и они же делают его свободным. На протяжении всей своей жизни еврей несет нелегкое бремя заповедей, но бремя это дает ему возможность быть господином своих желаний. К сожалению, американо-еврейский Сэмми, чей кругозор ограничен удовлетворением животных инстинктов и горячечной погоней за деньгами, карьерой и преуспеванием, вряд ли поймет, о чем мы сейчас говорим. В поисках благополучной, свободной от антисемитизма жизни он отворачивается от богатейшего культурного наследия своего народа и от законов, данных нам Всевышним.
Только возвращение к еврейской традиции, к нашему многовековому культурному наследию может дать современному еврею понимание того, что такое hадар и что означает чувство собственного достоинства.
Пришло время пересмотреть, наконец, те концепции, которые евреи с такой страстью отстаивали — потому что им очень хотелось в них верить. Пора понять” что антисемитизм является неотъемлемой частью обществ, в которых мы живем, и объясняется это целым букетом причин: завистью, конкуренцией, шовинизмом, религиозной пропагандой и, наконец, — просто иррациональностью человеческого мышления. Все те идолы, которым современный эмансипированный еврей воскуривает фимиам, не помогли ему обрести покой и безопасность, которых он так жаждет.
Антисемитизм по-прежнему существует, и сегодня он не менее активен, чем вчера. Евреев не любят в Америке, и они отнюдь не чувствуют себя здесь в полной безопасности, как бы они себя в этом ни убеждали. Оттого что неевреи получают теперь лучшее образование, они не перестали ненавидеть евреев, ибо образование, как правило, не имеет ничего общего с такими понятиями как мораль и этические принципы. И то, что рождается завистью, бедностью, гневом и отчаяньем, не исчезает после получения диплома о высшем образовании. Наши попытки раствориться, стать "как все", заигрывать со всем окружением, закрывая глаза на реакцию собеседника, не увенчались успехом. В лучшем случае, нас терпят. Но и эта терпимость рано или поздно отступит под натиском возможных кризисов и бурь. Все попытки подогнать иудаизм под мерки современного Западного мира не принесли ничего, кроме потери своего национального лица и презрения со стороны окружающего общества. Все наши потуги облагодетельствовать человечество ни к чему не привели. Все наши марши и демонстрации в защиту прав угнетенных и обездоленных народов не смогли убедить их полюбить евреев. История показала, что наши попытки решать чужие проблемы ни к чему хорошему не приводили. Идея о том, что можно оставаться преданным своему народу евреем и при этом посвятить себя борьбе за светлое будущее всех народов мира, точно так же обречена на провал, как и попытки избавиться от своего еврейства путем всемирного братания на базе марксистско-ленинской теории и мировой революции. Нюрнбергские законы уничтожили глубокую веру немецких евреев в ассимиляцию. Отметка "еврей" в пятой графе советского паспорта поколебала наивную уверенность русских евреев в том, что марксистская утопия принесет нам свободу и равноправие.
У нас нет выбора. Нравится нам это или нет, но еврей должен оставаться евреем, потому что единственная альтернатива, которую предлагает нам окружающий мир, — это уничтожение. И уж тут мы обязаны сделать все от нас зависящее, чтобы этого не произошло.
Но что еще важнее, возвращение к своему народу, к его вере, к его образу жизни начинается с осознания того факта, что быть евреем и жить как еврей — это высшее счастье. Возвращение начинается с осознания того, что быть евреем — это прекрасно. Возвращение начинается с того, что мы навсегда оставляем идеи ассимиляции и самоненавистничества. Мы должны твердо усвоить одну истину: прежде всего мы обязаны заниматься своими делами, а не чужими, и единственным действительно надежным союзником еврея может быть только еврей.
Настало время проверить, по правильному ли пути ведут нас наши лидеры. Так ли уж безоблачна сегодня жизнь американского еврейства? И на что тратятся еврейские силы и средства: на борьбу за интересы еврейского народа или на субсидирование разного рода нееврейских, а иногда и антиеврейских мероприятий?
Настало время прекратить, наконец, бессмысленные поиски "корней", "самоидентификации" и т. п. Корни каждого еврея — в его народе, в его вере и законах. Искателям "корней" пора прекратить свои поиски на чужих полях, им пора вернуться домой — к сокровищнице еврейского знания и традиции, к еврейскому образованию и к выполнению заповедей, данных нам Всевышним.
Переоценка ценностей должна начаться с возрождения в наших сердцах простого национального чувства, с понимания того факта, что все евреи, где бы они ни находились, составляют один живой организм. Боль одного должна стать болью всех.
Переоценка ценностей должна начаться с принятия новой философии — философии, возникшей из пепла миллионов наших собратьев, сожженных в печах Освенцима и Треблинки. Философия эта гласит, что высшим моральным императивом является обеспечение жизни и безопасности еврейского народа. И если этого невозможно добиться без применения силы, мы обязаны применять силу. И мы ни у кого не должны просить прощения за то, что живем. Отбросив страхи и неврозы гетто, мы должны сказать всему миру: никогда больше!
