Разве снились прошлым мастерам культуры панибратство и беззастенчивость нынешних "просветителей народных"? Я все время спрашиваю себя: когда они устанут увенчивать друг друга бесконечными премиями, призами, титулами, денежными вознаграждениями и даже памятниками? Да-да, я не оговорился, именно памятниками!
Забыв о том, что во всем мире существует правило ставить монументы людям творческим лишь по прошествии полувекового срока, наскоро слепили они на Арбате скульптурный ансамбль в честь Окуджавы. Не беда, что чем-то напоминает статуя эта пошленькие памятнички дешевому проходимцу Остапу Бендеру. Порыв души поэта, призывавшего раздавить сотни людей в октябре 1993 года, сполна оплачен.
Удивляюсь я, как торопятся владельцы денежной массы в России воздвигнуть во что бы то ни стало и как можно скорее монумент другому поэтическому "классику" современности — Иосифу Бродскому. Советы, конкурсы, поспешные решения сопровождают порыв славильщиков стихотворца, о котором мудрая Ахматова, стареющая львица, позволяющая неуклюжим щенкам пошалить рядом с собой, прорекла библейски: "Какую биографию большевики делают Рыжему!" (К слову, нынешние постбольшевики у власти так же лепят славную судьбу Лимонову, далеко ее не заслуживающему!). Забыли инициаторы установки статуи Нобелевскому лауреату, среди которых интеллектуалы класса М. Пиотровского — верного хранителя Эрмитажа, что нет в России памятников Пастернаку, Ахматовой, Цветаевой, Тютчеву, Шостаковичу, Прокофьеву, Станиславскому. Продолжение списка этого займет несколько строк. Забыли они напрочь почти евангельские строки о том, что "быть знаменитым некрасиво". Да какое уж тут Евангелие, если во всеуслышание с экранов своего телевидения и со страниц собственных газет называют они себя "духовной элитой нации"! Титул сей прочно закрепился за "бессмертным" жюри премии "Триумф", возглавляемым делопроизводительницей Зоей Богуславской — верной музой Вознесенского-поэта. Бумажником сей премии, щедро оттопыренным г-ном Березовским, распоряжается один из верных слуг ельцинской семейки — Шабдурасулов. И ведь берут украденные у народа денежки элитные лауреаты. Как-то юная журналистка спросила у одного из "бессмертных" — Юрия Башмета (лет пятнадцать назад, посмотрев мои передачи об искусстве русской провинции, пригласил он меня в свою рубрику "Вокзал мечты", и о тех днях остались самые светлые воспоминания), не жгут ли руки лауреатов "березовые" деньги. Услышав ответ маэстро, я опешил. Он сравнил Березовского с властелинами Венгрии — Эстергази, платившими Паганини и с баронессой фон Мекк, помогавшей любимому ею Чайковскому. Хорошо, что альтист Николая 1, передававшего деньги Пушкину, не породнил с лондонским издателем "Колокола". Обжегся на денежках триумфальных В. П. Астафьев (Царствие ему Небесное). Получил десяточку тысяч грязно-зеленых и не заметил, как запел осанну ельцинской камарилье, потеряв такого друга, как совестливый русский талант Валентин Распутин. Совершив опрометчивый сей шаг, жаловался он потом, что по ночам снится ему иркутский друг и, просыпаясь, он плачет, зная, что не может с ним поговорить.
С мастеров культуры не всегда строго спросишь — богема, понимаешь. Наши культуртрегеры берут деньги у криминала, и заодно народ просвещают. "Пипл схавает", — как любит выражаться политидеолог нынешней России телеакадемик Познер.
Так с кем же вы, мастера культуры?
27 мая 2003 0
22(497)
Date: 27-05-2003
РУКИ ПРОЧЬ ОТ ПАУКА!
Совершено нападение на Сергея Троицкого (Паука) — президента Корпорации тяжелого рока и лидера "Коррозии металла".
Ранним утром, в воскресенье 18 мая, в квартиру Паука ворвались три человека бандитского типа и напали на хозяина. Налетчики пробили Троицкому голову, сломали нос и порвали губу. Кроме того, они разбили раритетную гитару, забрали мобильный телефон, часы и ключи от машины, на которой и скрылись. Паук был госпитализирован — в больнице ему наложили десять швов.
К вечеру того же дня двух налетчиков задержали — один из них оказался оперативником УВД Южного округа(!). Ведется следствие.
Впрочем, уже сегодня можно сказать следующее. В ряде СМИ, осветивших данное, мягко говоря, неприятное событие, интерпретация случившегося была предсказуемо-банальной. Мол, на Паука наехали обыкновенные рэкетиры, требовавшие отдавать часть выручки с концертов. Финансовая сторона в деле, естественно, присутствует, однако, по нашему мнению, представить нападение исключительно как бытовуху было бы наивно. Сам Сергей так прокомментировал ситуацию: "Говоря о причинах произошедшего, нельзя не отметить, что всяческие грязные наезды начались непосредственно после того, как КТР начала проводить по России серию концертных и общественно-политических акций — "Россия без дерьма" и "Православные люди против наркомафии". После этого начались настойчивые просьбы либо прекратить эти акции, либо отчислять крупные суммы денег теневым структурам, которые представляли из себя смесь беспредельных милицейских банд с красными корочками и наймитов драгдилеров".
Один из участников нападения, тот самый опер по фамилии Соколов, был одним из разработчиков скандально известного дела о царицынском погроме. Во время следствия он, по словам Паука, около недели тусовался в офисе Корпорации, безрезультатно требуя информации об участниках царицынских событий. Вскоре после этого на свет появилось "дело Паука". На Троицкого как на автора текстов "Коррозии металла" и издателя ой-групп было возбуждено уголовное дело по статье за разжигание национальной и религиозной розни. "Завтра" уже писала об этом, предрекая неминуемый развал дела вследствие его явной абсурдности. Видимо, то же поняли и инициаторы психической атаки на Паука. (Во всяком случае полгода о следствии ничего не было известно). И перешли к "горячей" фазе операции по нейтрализации популярного патриотического молодежного деятеля. Однако после того как воскресный налет не прошел незамеченным — благодаря СМИ стал достоянием общественности, заказчики вспомнили об уголовном деле. На 29 мая назначено судебное заседание по делу о разжигании. В этот день у Троицкого день рождения. Мы поздравляем Сергея и желаем, чтобы все неприятности остались в прошлом. И он вновь приступил бы к активной деятельности на благо нашей Родины.
А.С.
Эдуард Сырников
27 мая 2003 0
22(497)
Date: 27-05-2003
Author: Эдуард Сырников
К МАЯКОВСКОМУ
Хочется куда-нибудь пойти… Не просто выпить ячменной браги в дешевой забегаловке, а так, чтоб "духовно обогатиться", "получить эстетическое удовольствие", "культурно отдохнуть".
В театр! Ура, мы идем в театр! Я плюс она равно шестьсот рублей. Мы не идем в театр.
На выставку, может, в музей? Выставки, выставки… А где у нас что? Недавно вот по ящику рассказывали про выставку какого-то художника-концептуалиста, собственным дерьмом рисует. Может, и хорошо рисует, а если просто дерьмо? И музеи эти, ну были мы там, все они одинаковые — набор красивых и некрасивых вещей, тапочки того, стол, за которым писал этот.
Нет, родная, вспомнил! Есть музей, всем музеям музей! Мы пойдем в музей Маяковского.
Лубянка, арка, бюст Маяка, серьезного, наголо стриженного. За ним огромная красная банка гуаши с загашенным в ней окурком папиросы. Еще какие-то железные красные штуки. Дальше, в стеклянной витрине, поломанная мебель, поломанная же гитара, рухнувшая арка, ряд торчащих из фундамента ладоней, голосующих "за", часть из них торчит из огромного Пушкинского кота, с обрывком цепи на шее и прочий мусор ушедших эпох.
Красная вывеска "Маяковский", сваренная из балок и листового железа. Вход, книжки, кассеты. Касса: школьникам, студентам, пенсионерам — шесть рублей, остальным по тридцатке.
Раздевалка, налево по лестнице — вход на экспозицию. Людям, которые собираются пойти в этот музей, я рассказывать о нем не буду, потому что нельзя. Это музей удивления, всматривания, разгадываний, неожиданностей. Музей задранной головы и порой открытого рта.
Тем, кто хочет, но не может посетить это место, поможет разве что видеокассета. Это произведение в основном изобразительного искусства, которое, по моему мнению, и существует, чтобы выразить то, что не может выразить слово. В прочем слово и изображение тут удачно слились. На мой взгляд, не хватает только музыки.
А вот о бабушке-смотрительнице, сидящей в первом зале, скажу.
— Извините, скажите, пожалуйста, а вы сами любите Маяковского? — спросил я ее, пока спутница вглядывалась, вчитывалась.
