Неужели и это обещание мэрии будет реализовано в столь же рекордно "короткие" сроки, как и само дарение? А пока в отапливаемом только людским дыханием помещении развернулся духовно-просветительский цикл встреч с выдающимися деятелями русской культуры. В плане и показ лучших фильмов из блистательной кинематографической коллекции "Золотого Витязя". А их собрано за эти годы уже более 2200. К кинотеатру спешат люди. Каждый второй ведет за руку ребенка.
Ольга Генкина
21 октября 2002 0
43(466)
Date: 22-10-2002
Author: Ольга Генкина
ЭХ, УХНЕМ!..
Деньги и реклама правят нынче искусством. Назначают "звезд", ниспровергают авторитеты, навязывают критерии, извращающие природу и цель искусства, а уж как искажают его историю…
Россия — родина басов. И каких басов! Вот только что Москва отдышалась от восторгов по случаю единственного концерта Николая Гяурова (пополам с женой Миреллой Френи). А ведь Гяуров -— воспитанник Московской консерватории, представитель славных басовых традиций русской вокальной школы. Но кто знает сегодня об этом? А зачем знать, если у нас есть тенор Николай Басков, назначенный главным вокалистом страны! Зачем ему конкуренты, способные затмить его неяркий неустойчивый свет? Вот "подпорки" в лице стареющей "звезды" Монтсеррат Кабалье — это нужно.
Ансамбль "Русские басы" никому не конкурент, потому что он уникален. Второго такого в мире нет. Есть трио знаменитых теноров: Хосе Каррерас, Пласидо Доминго и Лючано Паваротти, собирающее целые стадионы поклонников. Правда, говорят, что этот тройственный союз ныне близок к распаду — певческий век недолог, тем более в ансамбле. Нашим же басам это не грозит, они сегодня в расцвете.
Когда поют "Русские басы", Николай Басков может отдыхать. Они — не сравнимые величины, просто нынешняя жизнь навязывает этот сравнительный контекст, потому что их появление на концертной эстраде совпало по времени. Это было три года назад. И если Басков возник почти из артистического небытия (первые шаги на сцене Большого театра не в счет), то ансамбль басов составили опытные солисты с певческим стажем, почетными титулами и даже международным признанием. Однако жизнь показывает, что стаж, титулы и признание сегодня пасуют перед толстым кошельком и всепобеждающей рекламой. Сколько раз за это время появлялся на телеэкране новоявленный тенор? Не сосчитать. Его, бедняжку, даже в день рождения вытащили на экран почти из постели и заставили фальшиво пропеть начальную фразу из ариозо Ленского "Я люблю вас…". А "Русские басы" удостоились экранного внимания лишь дважды: в коротком репортаже с юбилейного концерта памяти Александра Пирогова и в получасовом фильме Александра Боброва на телеканале "Московия".
В прошлом году пути-дороги российских певцов пересеклись на 10-м международном фестивале искусств "Славянский базар в Витебске". Ансамбль "Русские басы" открывал торжественный концерт по случаю Дня России, а Николай Басков его закрывал. Телеканал "Россия" вел прямую трансляцию из Витебска. Угадайте с трех раз, кого показали во всей красе, а кого — прикрыли рекламой. И тут с неизбежностью обозначает себя еще один фактор бытия современной культуры: целенаправленная государственная политика в области пропаганды культурных событий. Вернее, тенденциозная избирательность этой политики, уподобляющей себя персонажу детской сказки: сорока-воровка кашу варила…, этому — дала, а этому — не дала…
Но подлинный талант и проверенное мастерство ничем не затмишь. Есть у нас в Москве такое ристалище, где не всякий звездный супер-пупер выдержит испытание высокой традицией и взыскательнейшей публикой. Это мечта музыкантов всего мира — Большой зал консерватории имени П.И.Чайковского. Сегодня он доступен ограниченному числу артистов — деньги! Даже такие колоссы нашей культуры, как Александр Ведерников или Мария Биешу признаются, что концерт в Большом зале им не по карману. Сегодня эти мастера должны завидовать Николаю Баскову, для которого денежных затруднений не существует. Однако он пока не рискует выходить на эту сцену.
А вот "Басы" вышли. В прошлый четверг, 17 октября. С двухчасовым концертом. Чего им это стоило в финансовом отношении, знает только художественный руководитель коллектива Анатолий Федотов. Авось выкарабкаемся, надеется он. Зато полный зал и восторги публики, недавно рукоплескавшей Гяурову, -— эта победа не имеет цены ни в каком выражении, тем более денежном.
Репертуар басов широк и многогранен: русские народные песни в разных обработках и виртуозная классика, русская и зарубежная. У каждого участника ансамбля есть свои коронные номера: у Анатолия Федотова — хан Кончак и Иван Сусанин, у Юрия Марченко — Еремка из оперы Серова "Вражья сила", у Андрея Кокошкина — Мефистофель и король Рене, у Сергея Салтыкова — Варлаам из "Бориса Годунова", у Анатолия Образцова — величайший сплетник Лепорелло, у Александра Фомина — князь Галицкий и Фарлаф. Не испортил "обедни" и дебютант ансамбля Андрей Серов, ученик народного артиста Украины Валентина Ивановича Анисимова, заменивший его в "Русских басах" после безвременной кончины артиста 26 августа…
Но когда эти семеро смелых поют ансамблем русские народные песни, особенно шаляпинскую "Дубинушку", публика как по команде (во всех залах!) поднимается со своих мест и стоя слушает этот гимн протеста. Что потом творится в зале, не описать.
На этот раз произошло вот что: на сцену вышла целая делегация от губернатора Московской области Бориса Громова, высказала артистам слова искреннего признания и вручила огромный букет цветов. При чем тут губернатор Громов? При том, во-первых, что "Русские басы" появились на свет в стенах Московской филармонической концертной организации при Московской областной государственной филармонии, во-вторых, Борис Всеволодович лично принимал участие в спасении ансамбля от чиновничьего разгрома, имевшего попытку не далее, как год назад. Слава Богу, уцелели и вот сподобились оглушительного успеха на самой лучшей сцене мира.
Да, забыла помянуть, как в прошлом же году "Русские басы" потрясли Македонию, где их принимали, как братьев.
21 октября 2002 0
43(466)
Date: 22-10-2002
АПОСТРОФ
Фредерик Бегбедер. 99 Франков. М; Иностранка. 2002
В самом начале Октав, преуспевающий рекламист, признается, что книга — повод уволиться с престижной и доставшей работы: "Тридцать три года самое время для воскресения". Фредерика Бегбедера действительно уволили с такой должности в том же возрасте и именно за этот роман. Теперь он работает главным стилистом французских коммунистов.
Объясняясь с читателем этаким быстрым огнедышащим рэпом, Октав последовательно ненавидит все, из чего составлена его реальность: рекламодателей, рекламобрателей, непосредственное начальство, офисы и бутики, телезрителей и коллег по "облучению аудитории". Все время хочется предложить ему учиться выдержке у Исаева-Штирлица. Цитируя убийцу Мэнсона, он пишет: "Свиньи" своей кровью на кафеле в корпоративном сортире. Чисто эмоциональная агрессия приводит к осмыслению противника в терминах: "телевизионный фашизм" и "новый рабовладельческий строй". Для убедительности припоминаются Унабомбер, Кон-Бендит, Грамши. Короче, антиутопия воплотилась в жизнь, несмотря на прозорливость всех оруэллов, и жизнь отныне — гонка за рекламным сном. Осознав это, Октав с приятелями душит подушкой старушку-процентщицу, живущую в Майями на побережье. Бегбедер устроил роман так, что подобные "перегибы" при желании списываются на личную амурную драму героя и кокаин, вдыхаемый молодым рекламистом, как твердое топливо.
Французскую, и шире, европейскую культуру, антибуржуазностью не удивить. Особых новостей в книге тоже нет: реклама — обман, народ — зомби, герой обречен и выход неизвестно где. Но пишет Бегбедер бодренько, с заразительными приступами горького веселья и на современном материале: Данон, Колгейт, Нестле, магазины "Перекресток" … Да и построен текст интересно: "точка говорения" Октава с ростом его отчуждения от мира меняется в каждой части. Сначала он говорит изнутри, потом обращается к себе, как к знакомому, дальше, как к незнакомому, затем и вовсе, как к части нечестивой касты, и заканчивает островом призраков — бессмертных хозяев мира.
Согласно европейским опросам, единственная "теоретическая" книга, читаемая там сейчас молодежью, — "Но лого" Наоми Кляйн. А написано там, между прочим, то же самое, что во "Франках", только нет сюжета, меньше эмоций и больше цифр.
