М.К. Предпосылок очень много. Кончились 90-е, давшие огромный спектр внелитературного яркого опыта. Забастовки, ночные магазины и прочее. Теперь появилась возможность претворить этот опыт в литературу. Так что, я думаю, новые авторы не заставят себя ждать.
А.И. Мы живем в благодатное (как ни парадоксально) время. Мы — дети рухнувшей империи. Вспомните расцвет австро-венгерской прозы (после падения империи Габсбургов) — Музиль, Брох, Кафка, Цвейг. Думаю, мы находимся при рождении чего-то. Есть знаки, тенденции. Поражение для культуры вообще самая продуктивная ситуация. Мы, русские, потерпели огромное поражение, и в этом наше счастье и наша надежда. Как гениально заметил Мартин Хайдеггер, там, где низ падения, там возникает надежда.
Беседу вел Андрей СМИРНОВ
28 мая 2002 0
22(445)
Date: 29-05-2002
ИЗ РАЯ В АД (Выставка рисунков Александра ПРОХАНОВА)
Выставка с тревожным названием "Господин Гексоген рисует" открылась в выставочном зале Книжных Пушкинских Палат. Она представляет из себя экспозицию графических работ, выполненных в лубочной манере, автором коих является не кто иной, как писатель и редактор "Завтра" Александр Андреевич Проханов.
Посетив выставку, никак нельзя почувствовать едкий запах печально известного взрывчатого вещества — представленные работы вовсе не являются авторскими иллюстрациями к прогремевшему ныне роману "Господин Гексоген".
Ведь листы цветной графики, составляющие основу экспозиции, созданы более тридцати лет назад и внутренне связаны с фольклорным, деревенским периодом жизни и творчества писателя (известно, что Проханов в молодости работал лесным объездчиком, а его первые очерки написаны на этнографическом материале, собранном в деревнях Северной и Центральной России).
Не заметив легкой иронии в названии выставки, обозреватели либеральных изданий поспешили возмутиться:
— Проханов всеми доступными способами "пиарит" свой новый роман…
Однако, по всей видимости, дело обстоит противоположным образом. Обсуждаемый на каждом перекрестке прохановский "Господин Гексоген" уже не нуждается в рекламе. Он — как тяжелый локомотив, который тащит из туннеля разноцветные вагоны,— выводит на свет неизвестные материалы из прохановских "запасников".
Ведь интерес к прохановской графике у скандально-известной галереи "Велта" (которая при поддержке Фонда развития культуры Северного административного округа Москвы и организовала данную выставку) во многом обусловлен тем общественным резонансом, который возник в связи с публикацией "Господина Гексогена" в высоколобом издательстве "Ad Marginem".
Впрочем, независимо от контекста, работы Проханова замечательны сами по себе. Это живое рисование притягательно в своей непосредственности, ибо в нем нет ни толики стилизации и надуманности. Идеология, "представления" уходят на задний план, видно особое состояние души, просветленное чувствование жаркой и близкой русской вселенной. Здесь, как и в своих ранних литературных произведениях, Проханов — русский космист, художник традиции Платонова, Петрова-Водкина, Заболоцкого…
Выставленные впервые работы важны и в своем роде уникальны еще и как часть культурного наследия России.
Автор и составитель монографии "Рисунки русских писателей" в свое время справедливо заметил, что писательское рисование "существует не только как факт литературного быта, не только как факт психологии творчества, но и как самостоятельное эстетическое явление и даже как особый вид искусства".
Сам Проханов квалифицирует свой "рисовальный" период как таинственный виток творческой биографии. Неожиданно возникшая и столь же неожиданно исчезнувшая потребность рисовать объясняется им как мистическое озарение, дуновение пролетевшей мимо души неведомого художника. Однако, если проследить литературный путь писателя, бросается в глаза тот факт, что краткий момент создания "лубков" у Проханова накладывается на точку перехода, в новое идеокультурное пространство. Он как писатель и очеркист стремительно уходит от туманных северных деревень и золотых подмосковных полян навстречу гигантским промышленным стройкам и экваториальным войнам, которые породил неугомонный дух советской гиперсистемы. Именно переход в писательском творчестве от национального к имперскому, как бы сказал Шпенглер от "культуры" к "цивилизации", и сгенерировал сладкий и ностальгический порыв, выразившийся в стремлении запечатлеть, зафиксировать и сохранить навсегда уходящие образы и состояния.
Что ж, если предположение это справедливо, то выставка "Господин Гексоген рисует" — прекрасное пособие для изучения творческой эволюции мастера. Но парадокс лишь в том, что сегодня эти работы предстали в зловещих отблесках от взрыва, которым стал самый мрачный, постимперский, по сути, эсхатологический роман Александра Проханова. Проханов говорит об этом так: "Я думаю, что, наверное, в душе человека, любого человека, наверное, присутствуют и рай, и ад. И в сокровенных уголках нашего сознания присутствует этот рай, в каждом человеке, но не каждому, видимо, дано этот рай посетить, какие-то угрюмые, сатанинские силы уводят нас за пределы этого рая и помещают нас среди этих огнищ, пожаров — страшных, мировых”...
Тит
