– Есть в российском кино ещё одна структура, на которую со времён распада СССР посягают всевозможные горе-реформаторы, – это Госфильмофонд России…
– Слава богу, что Госфильмофонд не поддался псевдодемократической галиматье и не разбазарил свою уникальную коллекцию, хотя все «свободные народы» того требовали, не раздал уникальную сокровищницу по национальным квартирам. А сегодня стараниями его хранителей он превращён не в свалку пыльных раритетов, а в великолепную галерею интернационального российского и мирового киноискусства.
Меня недавно пригласили туда и отвели в довольно большое помещение, с полу до потолка забитое коробками с фильмами. Я поинтересовался: где я? Оказалось, это хранилище моих картин. Там, например, есть пробы к «Ста дням после детства», музыкальная фонограмма музыки Шварца к «Спасателю», музыка Сергея Курёхина к «Трём сёстрам», само собой, эталонные копии других фильмов, включая «Анну Каренину» и «Ассу-2»…
Возвращаясь к началу нашей беседы, скажу, что в последнее время меня порой всё-таки посещает острое ощущение своей ненужности, лишнести. Это, можно сказать, новое для меня чувство. Его не было при «проклятой советской власти». Разумеется, в той страшной системе многое мы не принимали, ненавидели. Но всё равно было чувство, что ты кому-то зачем-то нужен, ты с твоими картинами. Последние 20 лет работаешь, что-то вроде бы получается, создаёшь какой-то продукт для себя, для друзей, ну ещё для нескольких сотен людей, которые каким-то чудом находят и смотрят твои картины. А вот в Госфильмофонде среди коробок со своими фильмами я вдруг осознал, что нет, я всё-таки, извините, не выкинул свою жизнь на помойку «рыночной экономики». Чего-то я всё время работал, и это вдруг здесь, в Госфильмофонде, оказалось кому-то нужным. Всё сохранилось и сохраняется в идеальном порядке и, как знать, может быть, кому-то ещё и пригодится.
Когда приходишь во ВГИК, испытываешь подобные чувства. И там не просто гробишь время, просвистывая его в не обязательных ни для кого советах, а что-то такое пытаешься заложить, посеять, что ли. Делаешь какое-то вложение в то, что, может быть, будет кому-то и нужно. А вот бакалавры и магистры, думаю, не будут нужны никому никогда.
Потому завершаем тем, с чего оптимистически начали. Никакой личной трагедии я всё-таки не испытываю. Кой-какая печаль, конечно, есть, но она довольно светла.
Вёл беседу Леонид ПАВЛЮЧИК
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 4,7 Проголосовало: 9 чел. 12345
Комментарии: 25.03.2011 11:20:00 - Валентин Иванович Колесов пишет:
Спасибо, Сергей Александрович!
Я с уважением отношусь к Вашему творчеству, а это интервью привело меня в полный восторг. И про Китай, и про Колумбию, про Гайдара и Лужкова. Особенно про ВГИК и Хуциева: да, перед ним сидели враги народа. «Мы ждем перемен» - эти слова я использовал в своих публикациях на темы перестройки и ельцинизма. ___ http://lit.lib.ru/o/osxkin_i_w/_____http ://lit.lib.ru/k/kolesow_w_i/ _____Сильно Вы сказали: мы получили не те перемены, о которых мы пели и кричали 20 лет назад. Я каюсь в своей глупости и не предъявляю претензий к Вам, как это сделано в других комментариях.
24.03.2011 01:26:45 - владислав владимирович ануфриев пишет:
О доброй системе Соловьёва
Напуганный страшной системой ,но и получивший бесплатное образование в ней Соловьёв ,отдать ему должное и таланту его,считает что нынешния система общего бесправия в образовании,здравоохранении,насаждения бескультурья и несвободы, и безработицы лучше ,когда он учился .Флаг ему в руки.
23.03.2011 23:19:35 - юрий дмитриевич шатунов пишет:
Странное дело, вроде бы отец был серьезным и умным человеком "смершем" целого фронта командовал, а сын, уже и с бородой седой, все про "страшную систему" Неужто за 20 лет ничего не просветлело и совесть не мучает, что кинематографисты вместе с уголовниками были ударным отрядом разгрома СССР. И про школьные уроки кинематографа.Воистину специалист подобен флюсу... Ведь введут, астрономию изъяли, литературу сократили, русский язык, математику подрезали. Чтож про киношку не ввести?Только не надейтесь, что там про "Тихий Дон" или "Войну и мир" вспомнят.
Раскадровка ядерного апокалипсиса
ТелевЕдение
Раскадровка ядерного апокалипсиса
СЛЕДЫ НА ТЕЛЕ
Массовый отклик на события в Японии породил множество разговоров и споров в СМИ и в Интернете. Но поводом для написания данной статьи стали многочисленные картины ужасов, которые в связи с этим предстали перед нами на экранах телевизоров в последнее время.
Кладбище своими руками
Строительство атомных электростанций стало обыденным делом вот уже чуть более полувека. Однако проекты осуществлялись строго секретно, а потому мы могли лишь наблюдать издалека на мощные сооружения из бетона, которые бесшумно изливали в окружающее пространство нечто невидимое, столь же полезное, сколь и разрушительное. Теперь мы с помощью телекамер практически влезаем внутрь ядерного реактора, путешествуем по водным бассейнам, где скрываются вовсе не мифические стержни, окружённые почти оружейным ураном или плутонием, которые могут стать причиной того самого взрыва, символизирующего ещё со времён Японии 1945 года главный ужас цивилизации.
Кадры хроники из Хиросимы и Нагасаки для старшего поколения всегда стоят перед глазами. Об опасности ядерной войны твердили в начале 1960-х, когда мы с Америкой чуть было не забросали друг друга баллистическими ракетами с соответствующими боеголовками. Нашему зрителю, думаю, малоизвестен факт, который мне довелось узнать от ТВ-эксперта во время давней стажировки в США в качестве телеведущего. Профессор в Вашингтоне рассказал об истории, когда Джон Кеннеди выиграл выборы с помощью лишь минутного чёрно-белого ролика (тогда ещё не существовало термина «клип»), который показали все телеканалы страны. То был первый опыт массового воздействия через телеэкраны на умы людей. Ничего особенного на первый взгляд в этом фрагменте не было. Мне удалось посмотреть его. Девочка играет в песочнице, и вдруг за её спиной возникает вспышка, и разрастается гриб ядерного взрыва. Затем всё исчезает в пыли и мраке. И появляется надпись: «Американцы, вы этого хотите?»
Американцы, как выяснилось, не хотели. И проголосовали за Кеннеди, сторонники которого данный ролик и придумали. И суть не в том, как делаются выборы, включая телевизионные приёмы. А в том, что мы видим давнее нежелание людей сталкиваться с ядерными проблемами. Тем более в собственном доме с помощью телеэкрана, разрушающего мир нашей «привычной реальности» психологическим «излучением». Стресс порождает стресс. Неслучайно же японцы сейчас отложили показ китайского фильма «Землетрясение», а американцы приостановили в Стране восходящего солнца прокат фильма Клинта Иствуда «Потустороннее», который начинается с эффектного эпизода, изображающего мощное цунами. Трезвые люди хорошо понимают, что проблемы надо решать, а не накачивать ими массы, да ещё в трудную минуту, с особым изыском и пристрастием. Однако Первый канал не обошёлся без показа документальной ленты «Апокалипсис 2011», да ещё в вечерний прайм-тайм перед выходными. Эффектно? Да! Устрашающе? Естественно! Наши ведь не японцы – им «можно» и даже «нужно»…
Да уж, наши не японцы, потому и возникают у нас ещё и проблемы иного свойства.
Возмездие за Цусиму и Курилы?
Мы быстро забыли про Чернобыль, хотя любим показывать на ТВ кадры с летящими вертолётами на фоне смертоубийственных на тот момент развалин. Мы почти совсем не говорим про свои проблемы с ядерными отходами. Моя тётушка по материнской линии строила первую атомную станцию в Обнинске вместе с великим немецким физиком-ядерщиком Хайнцом Позе и сотней его земляков-помощников, которых мы удачно «заимствовали» из Германии после войны лет так на пятнадцать. Фамилию моих бабушек и дедушек Случевских – ядерщиков и учителей – в этом наукограде на 101-м километре от Москвы (также частично построенном пленными немцами) помнят хорошо. Я нередко посещаю кладбище неподалёку от уже закрытой электростанции, где можно заметить десятки памятников с датами жизни здешних учёных мужей конца 1940-х – начала 1950-х. Возраст ушедших не превышает в большинстве 35–40 лет. Увы, тогда о радиации знали не так много, а если и знали, то отказаться от выполнения долга просто не могли. Ведь наши жертвы нас мало интересовали и интересуют. А вот японские – почему-то очень.
