По сигналу «Кольцо» сержанты и солдаты быстро заняли круговую оборону, и когда на территории заставы разорвалась первая мина, все бойцы находились на позициях, защищенных бревнами и земляными насыпями. А дальше — как по нотам. Благо система огня продумана и подготовлена. Чеченские автоматчики и пулеметчики, подбадривая себя криками «Аллах акбар!», ударили из рощи на левом фланге. Одновременно завыли мины, выпущенные из самодельных труб со стороны перекрестка дорог.
Ответили дружно. Боевики засели в укрытиях, уже заранее пристрелянных минометчиками. Накрывали цели с двух-трех выстрелов. Одна за другой огневые точки были подавлены. Хорошо сработал расчет АГС-17 во главе со старшиной Калайдиным: вражеский «трубач», успевший выпустить шесть мин, заткнулся и больше не подавал голоса.
Встретив сопротивление, группа противника стала отходить вправо. И попала под огонь башенных пулеметов БТР, которым управлял старший прапорщик Георгий Кобзин, и подъехавшей на подмогу броне зенитки-«мухобойки». С позиций и постов им вторили плотные очереди. Мало «духам» не показалось: цели по всем ориентирам давно пристреляны, конкретно, как говорят окопники, «гасили волчар».
Стрельба из «зеленки» утихла. Но командир, майор Игорь Михайлов был уверен: успокаиваться рано, хаттабовцы наверняка готовятся к очередной атаке. Как в воду глядел: через час к нападавшим подошло подкрепление. На такой случай предусмотрен заградительный огонь минометной батареи. Под разрывами мин наступающие смешались, отхлынули в стороны.
Начатое довершила авиация, вызванная «внутренниками»
Рассказывает майор Игорь Михайлов:
Я доложил по рации командиру ТГ: нохчи беспорядочно отходят к границе. Он немедленно высылает «крыло». А ночь еще. Темнотища… Лишь по звуку угадываем приближение вертолета. Вот он над дорогой. Одна за другой вниз пошли стрелы НУРСов. Это надо было видеть! Судя по действиям боевиков, вероятнее всего они намеревались обойти заставу с флангов, заблокировать подступы к ней, задержать вызванный на помощь резерв и ворваться в Аксай, дальше — по буденновскому и кизлярскому сценариям. Мы этого беспредела не допустили, своевременно раскрыли их. А главное, в бою батальон не понес потерь.
Первомайская застава похожа на кизлярскую и аксайскую фортеции, как сестра-близнец. Земляной вал вокруг ранее заброшенного, а ныне возрожденного для военных задач МТФ. Вдоль канала, защищающего форт с тыла, наблюдательные посты — двухэтажные бревенчатые «скворечники», где часовые в темное время суток несут службу с биноклями ночного видения. Ходы сообщения. Крытые позиции-норы с бойницами. Ворончатые стволы «зушечек», трубы противотанковых «шайтанок»» — СПГ-9 и стареньких 82-миллиметровых «самоваров», нацеленные на «зеленку». Приспособленные для кругового обстрела агээсы «Пламя» на вращающихся деревянных платформах.
Рассказывает подполковник Андрей Донцов:
16 июня в 21.05 боевики ударили залпами из минометов, РПГ, АГС-17, «Шмелей» и подствольников. Я больше года воевал в Чечне, но такого шквального огня, какой бандиты в течение получаса вели по нашей заставе, не встречал ни в Бамуте, ни при штурме Грозного в январе 95-го. Первые мины накрыли палаточный городок. От проникающих осколочных ранений скончались в медпункте рядовые Ринат Рискулов и Бахтияр Хаджиев. Во время ожесточенной перестрелки пулей в висок был убит ефрейтор Андрей Коломойцев, подносивший боеприпасы. Еще пятнадцать человек получили ранения и контузии. Никто труса не праздновал. Особенно благодарен старшему сержанту Алексею Алексееву, ефрейтору Алексею Калмыкову, рядовому Виталию Шимановскому. Раненые, они наотрез отказались идти в медпункт, до утра оставались на позициях. Лешу Калмыкова даже ловить пришлось. Где только не прятался, спасаясь от госпитализации. А более всего я, как командир, восхищен геройским поступком фельдшера Наташи Башиловой. Тоненькая, хрупкая девушка под градом пуль и осколков вместе с санинструктором Василием Талдыкиным вытащила из-под огня восьмерых пацанов. Ходатайствовал о представлении ее к медали «За отвагу».
Мгновенно ответил стволами с трех постов личный состав караула, по выявленным целям начали работать минометы старшего лейтенанта Дмитрия Евстратова и агээсы старшины Сергея Кондратова. Под их прикрытием остальные организованно заняли позиции. В конце концов боевики не выдержали, попятились к границе. «На дорожку» их «проводили» из минометов.
На Плоскости «граница» была под контролем — хотя и не абсолютным. В Горном Дагестане сложилась другая ситуация.
Рассказывает полковник милиции Магомед Омаров:
Сведения о том, что готовится акция, стали поступать чуть ли не за год. Информацию, естественно, передавали в центр, но вот почему не было должного реагирования — вопрос не ко мне. Более того: месяца за три до событий с дагестанско-чеченской границы были уведены войска, стоявшие там уже давно. Остались только редкие и малочисленные милицейские пикеты. Вопросов много, главные из которых: почему боевиков беспрепятственно впустили и так же дали им уйти?
Негодование Магомеда Омарова объяснимо. В 1998 году подразделения 102-й бригады постепенно выводились из Цумадинского и Ботлихского районов. В конце концов там не осталось ни одного солдата. Поддержка порядка и защита Конституции целиком и полностью легла на плечи дагестанских милиционеров.
Какими соображениями руководствовалась Москва, оголяя границу, действительно не совсем ясно. Во любом случае, версия об «операции ФСБ по заманиванию боевиков в Дагестан» несостоятельна. На мой взгляд, это было одно из проявлений пораженческих настроений, распространившихся в силовых структурах. Еще до начала боевых действий в кабинетах открытым текстом говорили, что Горный Дагестан для нас потерян. Боялись, что 102-ю бригаду восставшие дагестанцы отрежут от основных сил и уничтожат.
Цумадинский район в этом плане выглядел наиболее взрывоопасным. В некоторых аулах сложились джамааты ваххабитов. Все это было результатом продолжительной и всестронней деятельности Багаудина Магомедова и его сторонников.
Справка:
Цумадинский район — высокогорный район Республики Дагестан, граничащий с Чечней и Грузией. Площадь: 1248 кв. км, население — 22 000 человек, 60 населенных пунктов, столица — Агвали.
Багаудин был уроженцем аула Сильди Цумадинского района. В 1998 году в связи с нападением на Буйнакск, он попал в федеральный розыск и сбежал в Чечню. Там Багаудин быстро сошелся с местными ваххабитами — особенно с Хаттабом и братьями Ахмадовыми. В Урус-Мартане Багаудин создал т. н. Исламский Джамаат Дагестана и армию «Кавказ». На деле «армия» состояла из трех батальонов по три отделения в каждом — всего около пятидесяти человек. В Урус-Мартане молодых дагестанских муджахедов военному делу натаскивали инструкторы из-за рубежа. Среди последних особенно выделялся пакистанец Али абу-Джафар, человек Хаттаба. И хотя номинально амиром армии «Кавказ» считался Багаудин, командовал ею именно абу-Джафар. Багаудин Магомедов, похоже, предпочитал заниматься политикой. Он никогда не порывал со своими дагестанскими сторонниками — особенно крепкие связи у него были в Цумадинском районе. Джамааты аулов Эчеда, Сильди, Гакко и других признавали лидерство Багаудина и готовили почву для «революции»: закупали оружие, создавали сеть ячеек во всех районах Дагестана, занимались агитацией.
27 июня 1999 года в Ботлихе состоялось заседание религиозного актива Цумадинского, Ботлихского, Ахвахского, Гумбетовского районов вместе с Шурой Алимов Дагестана. По итогам этого совещания было опубликовано открытое письмо к народам Дагестана, в котором была провозглашена программа действий.
Из открытого письма алимов Дагестана к мусульманам:
Мы требуем от руководства Республики в корне изменить свою политику, повернуться лицом к мусульманам и немедленно приступить к исполнению своих обязанностей, которых они забыли. Ваши обязанности: служить народу, заботиться об их благосостоянии, оберегать их от насилия и разврата, обеспечить пожилым людям спокойную старость, а молодым нормальную работу и достойную зарплату. Нам дагестанцам необходимо иметь самые гуманные законы и усовершенствованную Конституцию. Нам его придумывать не надо: у нас есть Коран и вечные законы Аллаха, пригодные во все времена. Если мы будем жить по законам Аллаха, в один час исчезнут все наши невзгоды и оздоровиться общество. По законам Аллаха запрещено воровство, бандитизм, наркомания, насилие, проституция, убийство, непристойное поведение женщин: открытие своих тел и нахождение их в обществе мужчин. Запрещено пьянство и производство опьяняющих напитков, азартные игры и т. д. Все что вредно для личности и общества — запрещено по Шариату. Мы требуем немедленно запретить все аморальные телерадиопередачи, порнографию, закрыть общество проституции и наказать их организаторов и покровителей. Закрыть вино-водочные заводы, разоружить бандитов, обуздать мафиозов, прекратить произвол работников милиции и ОМОНа. Мы требуем прекратить агитацию мусульман против Ислама, запретить разделение мусульман на «хороших» и «плохих», остановить однобокую, вредную и неграмотную пропаганду «Исламистов», имеющих доступ к средствам агитации. Мы хотим, чтобы в Дагестане был Ислам, чтобы Дагестан был самостоятельной Республикой, и мы будем последовательно бороться до полного достижения своей цели. Мы призываем всех Дагестанцев, присоединиться к нам и вместе поднять свой голос за нормальную, достойную жизнь.
