Диоген Лаэртский: «Умер он вот каким образом. Уже в глубокой старости он выступал перед судом в чью-то защиту; закончив речь, он склонил голову на грудь своего внука; сказали речь от противной стороны, судьи подали голоса в пользу того, за которого говорил Биант; а когда суд распустили, то Биант оказался мертв на груди у внука. Граждане устроили ему великолепные похороны, а на гробнице написали:
В славных полях Приенской земли рожденный, почиет
Здесь, под этой плитой, светоч ионян, Биант».
Анекдоты о Бианте:
Однажды, когда Биант плыл на корабле с крайне нечестивыми людьми, разразилась буря. Его спутники стали взывать к богам, а Биант воскликнул:
– Тише! Чтобы боги не услышали, что вы здесь.
Есть рассказ, что когда Алиатт осаждал Приену, то Биант раскормил двух мулов и выгнал их в царский лагерь, – и царь поразился, подумав, что благополучия осаждающих хватает и на их скотину. Он пошел на переговоры и прислал послов – Биант насыпал кучи песка, прикрыл его слоем зерна и показал послу. И, узнав об этом, Алиатт заключил наконец с приенянами мир. Вскоре затем он пригласил Бианта к себе. «Пусть Алиатт наестся луку», то есть пусть он поплачет, – ответил Биант.
На вопрос, какое занятие человеку приятно, Биант ответил: «Нажива».
Афоризмы Бианта:
«Лучше разбирать спор между двумя врагами, чем между двумя друзьями, ибо заведомо после этого один из друзей станет твоим врагом, а один из врагов – твоим другом».
«Большинство – зло».«Сила человеку дается от природы, умение говорить на благо отечества – от души и разумения, а богатство средств – у многих от простого случая».
Биант говорил, что несчастен тот, кто не в силах снести несчастье; что только больная душа может влечься к невозможному и быть глуха к чужой беде. На вопрос, что трудно, он ответил: «Благородно перенести перемену к худшему».
Клеобул Родосский, или Линдский, был тиранном родосского города Линдоса. Он говорил, что дочерей надобно выдавать замуж по возрасту девицами, по разуму женщинами, имея в виду, что воспитание и образование нужно и девицам, чем многие пренебрегали. Что нужно услужать друзьям, чтобы укрепить их дружбу, и врагам, чтобы приобрести их дружбу, – ибо должно остерегаться поношения от друзей и злоумышления от врагов. Он советовал упражнять тело как следует; больше слушать, чем говорить; больше любить знание, чем незнание; язык держать в благоречии.
«Кто выходит из дома, спроси сперва зачем; кто возвращается домой, спроси с чем».
«Добродетели будь своим, пороку – чужим; неправды убегай; государству советы давай наилучшие; наслаждением властвуй; силой ничего не верши; детей воспитывай; с враждой развязывайся. С женой при чужих не ласкайся и не ссорься: первое – знак глупости, второе – бешенства. Пьяного раба не наказывай: сам покажешься пьян. Жену бери ровню, а возьмешь выше себя – родня ее будет над тобой хозяйничать. Над осмеиваемыми не тешься – наживешь в них врагов.
В счастье не возносись, в несчастье не унижайся. Превратности судьбы умей выносить с благородством. Помни: “лучшее – мера”».
Ему же принадлежит загадка:
Есть на свете отец, двенадцать сынов ему служат;
Каждый из них родил дочерей два раза по тридцать:
Черные сестры и белые сестры, друг с другом не схожи;
Все умирают одна за другой, и все же бессмертны.
Разгадка – см. сноску. [1]
Анахарсис Скифский, как явствует из его имени, по происхождению был скифом, то есть родился где-то на берегах Волги. Считается, что именно от него в Греции вошла в обиход поговорка «говорить, как скиф» – то есть напрямую, без обиняков.
Диоген Лаэртский: «Прибыв в Афины, Анахарсис явился к дому Солона и велел одному из рабов передать, что к хозяину пришел Анахарсис, чтобы его видеть и стать, если можно, его другом и гостем. Услышав такое, Солон велел рабу передать, что друзей обычно заводят у себя на родине. Но Анахарсис тотчас нашелся и сказал, что Солон как раз у себя на родине, так почему бы ему не завести друга? И пораженный его находчивостью, Солон впустил его и стал ему лучшим другом».
По прошествии времени Анахарсис воротился в Скифию, но там из-за его большой любви ко всему греческому был заподозрен в намерении отступить от отеческих обычаев и погиб на охоте от стрелы своего брата, произнесши такие слова: «Разум оберег меня в Элладе, зависть погубила меня на родине».
Анекдоты об Анахарсисе:
На вопрос, как не стать пьяницей, он сказал: «Иметь перед глазами пьяницу во всем безобразии». Удивительно, говорил он, как это эллины издают законы против дерзости, а борцов награждают за то, что они бьют друг друга. Узнав, что корабельные доски толщиной в четыре пальца, он сказал, что корабельщики плывут на четыре пальца от смерти. Масло он называл зельем безумия, потому что, намаслившись, борцы нападают друг на друга как безумные. Как можно, говорил он, запрещать ложь, а в лавках лгать всем в глаза? Рынок, говорил он, – это место, нарочно назначенное, чтобы обманывать и обкрадывать друг друга. Удивительно, говорил он, и то, как эллины при начале пира пьют из малых чаш, а с полными желудками – из больших.
На вопрос, есть ли у скифов флейты, он ответил: «Нет даже винограда» (флейты вырезались из виноградной лозы). На вопрос, какие корабли безопаснее, он ответил: «Вытащенные на берег».
Афинянин попрекал его, что он скиф, он ответил: «Мне позор моя родина, а ты позор твоей родине». На вопрос, что в человеке хорошо и дурно сразу, он ответил: «Язык». Он говорил, что лучше иметь одного друга стоящего, чем много нестоящих.
Анахарсис говорил, что законы ничем не отличаются от паутины: как паутина, так и законы, – когда попадаются слабые и бедные, их удержат, а сильные и богатые вырвутся.
Мисон, сын Стримона из Хен , этейской или лаконской деревушки, тоже причисляется к семи мудрецам. Отец его, говорят, был тиранном. Биографы называли его человеконенавистником. По анекдоту, кто-то случайно заметил, как Мисон смеялся, оставшись наедине с собой; а когда кто-то неожиданно явился перед ним и спросил, почему он смеется, когда кругом никого нет, он ответил: «Как раз поэтому». Он говорил, что надо исследовать не дела по словам, а слова по делам, ибо не дела совершаются ради слов, а слова – ради дел.
Эпименид Кносский – личность почти мифическая. Якобы однажды отец послал его в поле за пропавшей овцой. Когда наступил полдень, он свернул с дороги, прилег в роще и проспал там пятьдесят семь лет. Проснувшись, он опять пустился за овцой в уверенности, что спал совсем недолго, но, не обнаружив ее, пришел в усадьбу и тут увидел, что все переменилось, и хозяин здесь новый. Ничего не понимая, он пошел обратно в город; но когда он хотел войти в свой собственный дом, к нему вышли люди и стали спрашивать, кто он такой. И, только отыскав своего младшего брата, уже дряхлого, он узнал от него, в чем дело. А когда об этом пошла слава между эллинов, его стали почитать любимцем богов. Уверяли, что, выспавшись за пятьдесят семь лет, он более никогда не спал, а досужее время проводил, собирая зелья. Диоген Лаэртский утверждает, что «Эпименид получал свою пищу от нимф и хранил ее в бычьем копыте, принимал он ее понемногу и поэтому не опорожнялся ни по какой нужде, и как он ест, тоже никто не видел». Когда же эта пища кончилась, то одряхлел он во столько дней, сколько проспал лет, а прожил всего 157 лет. Эпименид был автором нескольких философских и исторических поэм, которые до нас не дошли.
Ферекид Сиросский, сын Бабия, был слушателем Питтака. Рассказывали, что однажды он предсказал гибель кораблю, глядя на него с берега, а другой раз, отведав воды из колодца, он предсказал, что на третий день случится землетрясение, – и оно случилось. Также он предсказал городу Мессении поражение в войне. Существует предание, что он умер от вшивости. Эта болезнь была страшной бедой античного мира, способов лечения еще не было найдено, ну а к тому же в Греции всегда ощущался недостаток воды. Ферекид заперся в своей хижине и не впускал к себе ни друзей, ни врачей. Когда Пифагор пришел спросить, как его дела, то он высунул палец в дверь и сказал: «По коже видно».
Клавдий Элиан: «Учитель Пифагора Ферекид заболел болезнью, первоначально проявлявшейся в том, что он покрывался горячей и клейкой, как слизь, испариной; впоследствии эта испарина приняла опасный характер, и он чудовищно завшивел. Вши съедали Ферекида заживо, и он таял с каждым днем, пока не умер».
Мудрец Солон и тиранн Писистрат
Эти люди, жившие в VI веке до н. э., были родственниками – троюродными братьями и оба происходили из знатного, но обедневшего рода Кодридов.
Плутарх: «Первоначально между ними была дружба, как вследствие родства, так и вследствие даровитости и красоты Писистрата, в которого, как некоторые утверждают, Солон был влюблен. Поэтому, думается мне, когда между ними произошел разрыв на политической почве, их вражда не дошла до жестокой, дикой страсти; между ними сохранилось прежнее чувство взаимных обязанностей, которое поддерживало память и нежность любви».
