Ничто не предвещало Ростовской АЭС проблем со строительством. Но все оказалось перечеркнуто неожиданно и страшно.
Лихолетье, нагрянувшее на Русь с приходом Горбачева к власти, перечеркнуло много благих замыслов и проектов советской поры.
Первой приметой надвигающихся дурных времен стала Чернобыльская катастрофа. Имя Горбачева так навечно и осталось связано с трагедией Чернобыля и последовавшим развалом атомной энергетики. Такая же, сравнимая с взрывом в Чернобыле, катастрофа произошла и в экономике, и в государственной политике. Запущенные еще до прихода Горбачева к власти третий энергоблок Ровенской АЭС и шестой энергоблок на Запорожской оказались последними. С тех пор проект Атомной Руси оказался свернут. Оголтелая пропаганда запугивала народ сказками об опасности всех ядерных объектов России для человечества. Почти пятнадцать лет в России не вводились в строй новые реакторы. Планы строительства новых АЭС были перечеркнуты, Атомная Русь ушла в глубокое подполье. После чернобыльской истерии атом стал чуть ли не ругательством.
Ростовская АЭС была возведена к 1990 году, согласно советскому плану. Но в 1990 году, построенная на 95 процентов, станция была заморожена. Десять лет ее корпус одиноко высился среди разрухи, все, что можно, тащили из него "предприниматели". Станция погибала, не успев родиться, "выкидыш" советской индустрии ветшал и разваливался посреди донских просторов. Только два года назад АЭС решили достроить. По сусекам разграбленной страны собрали необходимые средства, отогрели полумертвый бетон блока, восстановили системы жизнеобеспечения станции. Строительство продолжилось усилиями подвижников. Наконец, сегодня Ростовская АЭС включена. 23 февраля реактор запущен на минимально контролируемый уровень. Несколько месяцев работающий реактор будут проверять и проводить эксперименты. К концу лета ростовский блок даст первый ток. То, что сделано сегодня, можно сравнить с включением двигателя автомобиля. Ему нужно прогреться, набрать обороты. Потом машина поедет. К концу лета Ростовская АЭС даст ток. Один миллион киловатт-час.
...Самолет, на котором летел на открытие Ростовской АЭС министр России по атомной энергии Адамов, пять раз заходил на посадку к аэродрому Волгодонска. Выпавший снег засыпал взлетно-посадочную полосу. Наконец, эмчээсовский Як-42 вынырнул из непроглядной снежной пелены и оказался над уже видимой ростовской землей. Точнее, земли видно не было. Под крылом самолета пенились волны Цымлянского водохранилища. Колотый серый лед, раскачиваемый черной водой, и белая поземка сверху. Самолет несется к крутому берегу, застроенному какими-то домами и избами, башнями и лачугами, и касается колесами о свежеочищенную от снега и льда полосу Волгодонского аэродрома. Аэродром — покинутое жизнью место. Пустынная одноэтажная хибара, над которой гордо красуется синими громадными буквами "Волгодонск". За зданием аэропорта в несколько этажей разбитое, брошенное здание с надписью "Гостиница" на крыше. В пустых, без стекла, окнах гудит февральский ветер. На летном поле аэродрома, кроме министерского Яка, — вертолет, и больше ничего. Волгодонск сегодня явно не является центром пересечения авиалиний.
Дорога от аэродрома до открывающейся станции не займет и двадцати минут, но это воистину дорога скорбная. Ехать приходится мимо громадины Атоммаша — нескольких зеленого цвета строений, приземистых и обширных. Атоммаш, много лет балансирующий на грани между жизнью и смертью, похож на позеленевшие кости доисторического монстра. Когда-то бывшее звездой промышленности великой страны, это предприятие теперь умершая звезда — черная дыра, галактика со сверхнизкой плотностью. Кортеж высоких московских начальников проносится мимо гигантских омертвелых корпусов. Чиновники в автобусе провожают видение советского гиганта молча, с тоской в глазах.
Скоро подъезжаем к Ростовской АЭС. Островок будущего среди уходящей в доисторическое прошлое земли. Единственный первый энергоблок высится над степью, как колокол, как часовня новой религии. Здесь закипает новая жизнь.
Новехонький реактор-миллионник, привезенный с Ижорского завода, сверкающий цилиндр, подвешенный на кольце и обуреваемый парами раскаленного кипятка. Ядерное топливо, расщепляясь в реакторе, источает в пространство жар доисторической преисподней. Этот жар принимает в себя вода, попадающая к реактору. Эта вода моментально становится обжигающим паром. И перегретый пар рвется прочь по трубе и давит на турбину, заставляя ее крутиться и делать три тысячи оборотов в минуту — так получаются необходимые пятьдесят Герц электроэнергии, которые несутся по проводам в разные стороны. Водяной пар, прошедший со сверхзвуковой скоростью через турбину, уходит в теплообменник, а потом в конденсатор, где мешается с холодной водой и остывает. Вокруг всего блока по третьему контуру гоняется еще один поток холодной воды. Почти две трети тепла, вырабатываемого реактором, уходит в воду и окружающую среду, но от этого никуда не деться. Потом вода вновь идет в теплообменник, и так идет бесконечный процесс выработки атомной энергии. Этой энергией живет целый мир. Запущенный реактор — целое новое Солнце, зажженное человеческой рукой на земле. Закованное в бетон и многослойный водяной поток, солнце вдохнет новые силы, свет и тепло в край. Юг России получил вдруг себе рукотворное солнце, спасительную звезду. Юг России, много лет ассоциировавшийся у нас с чеченской бедой, беженцами и кризисом, возрождается. Волгодонск, известный лишь взрывом жилого дома, теперь стал городом АЭС. На ростовской земле загорелось маленькое солнце реактора. От него лучами и протуберанцами животворная энергия потянется к домам и предприятиям, заводам. Сама Ростовская АЭС дала Волгодонску множество рабочих мест. "Зеленые", много лет протестовавшие против строительства станции, сегодня охотно устраиваются сюда на работу. Энергоблок потихоньку становится точкой роста и возрождения региона. Здесь верят, что первый блок не станет последним. Уверены, что к 2005 году будет построен и второй блок, что станция будет работать на полную мощь и станет одним из форпостов будущей Атомной Руси.
На пресс-конференции, посвященной открытию Ростовской АЭС, вице-премьер России В. Христенко заверил всех, что атомный проект России жив и будет продолжаться в будущем. Россия планирует в ближайшие годы вводить в эксплуатацию по одному энергоблоку в год. Смешная для советского времени цифра. Но после горбачевско-ельцинского лихолетья — это прогресс. Выстраданный, давшийся большой кровью шаг вперед. Самое главное удалось преодолеть синдром чернобыльского страха. Россия вновь поворачивается лицом к ядерной энергетике. Ростовская АЭС — лишь первая ласточка возрождающейся атомной промышленности России. В следующем году планируется ввод в действие еще одного энергоблока Калининской АЭС, еще через год станет в строй новый блок Курской АЭС. В 2004-2005 годах будут запущены либо второй блок Ростовской станции, либо новый энергоблок Балаковской АЭС. Так или иначе, с оговорками на экономические трудности оставшегося от Ельцина государства, Россия стремится к тому, чтобы перевести свою экономику на атомную энергетику. Об этом же говорил на открытии Ростовской АЭС Христенко. Будущее российской энергетики в атоме. Доля АЭС в энергосистеме России будет расти. И никакие "чернобыльские" синдромы и пропаганда не могут помешать этому историческому процессу, никакие протесты лукавых "зеленых"…
Энергетический кризис в Приморье лишь утверждает ядерщиков в их правоте. Если бы вовремя были введены в строй спланированные еще в СССР Билибинская и Приморская АЭС, никакого бы кризиса не было. Атомные энергоблоки способны обеспечить энергией всю вымирающую страну. Тем не менее финансовые трудности Минатома отнюдь не эфемерны. Каждый энергоблок стоит порядка одного миллиарда. При всех стараниях атомщиков России еще долгое время суждено быть в энергетических сетях Чубайса и РАО ЕЭС.
Атомный проект только разгоняется неимоверными усилиями русских ядерщиков. Со стапелей Ижорского завода постепенно начинают сходить новые реакторы. Но лишь один из них в год идет на подъем русской энергетики. Реакторы идут в Иран, готовятся поставки реакторов в Китай и, может быть, в Индию. Эти поставки помогают заводу выжить в тисках грефовской экономической политики, не утерять мастерство и тайное знание, позволяющие ваять реакторы, как точеные статуи или удивительные храмы. Благодаря этим поставкам теплится жизнь на заводе, вдыхается живой дух в русскую ядерную энергетику. Жесткая конкуренция со стороны "Сименс" и Дженерал Электрик, проявляющаяся в политическом давлении Запада на русских атомщиков, — еще одна проблема на пути становления Атомной Руси.
