Помимо всего прочего, Петр - депутат муниципального собрания в Выборгском районе Петербурга.
На вопрос про жизнь «социально уязвимых слоев» в его округе Петр отвечает кратко:
- Достойно, гордо и мученически вымирают.
Он хорошо знает нравы спальных районов, хотя родился на Васильевском. Но уже много лет он здешний, озерковский и видит беспощадную смену поколений:
«Их дети спились, те самые дети, которые говорили: „Мама, не пей! Мама, не кури!“, теперь спились сами, и уже их дети им это говорят: „Папа, не пей!“ А я их встречаю, как городской дурачок, и говорю: „Ребята, милые мои! Не пейте, не курите, не колитесь!“ - „Ой, да, дядя Петя, а мы вас видели в „Ментах“, как вы там в рыло дали!“ - и весь разговор. Живу на последнем этаже, рядом чердак, все вижу как на ладони - и шприцы, и как убегают, и через мою парадную все проходит, вся эта социальная жизнь.
… Старики приходят очень робко, можно сказать, коленопреклоненно. Ты с ним просто разговариваешь, не орешь матом - они оттаивают. Больше всего им надо с кем-то поговорить, такое страшное одиночество, такая богооставленность. Вот недавно такая бабушка с детьми, и мальчик говорит с отчаянием: ну я же сэкономил, сэкономил эти тридцать копеек. Тридцать копеек, ну ты подумай! Плюнуть в лицо тем, кто это сделал.
… Я пошел в ночную палатку, беру то, то и то, и понимаю - очень сложный подсчет. А она без калькулятора - р-раз, и мгновенно все подсчитала. Я говорю: „Как?“ А она: „У меня, видите ли, два высших образования“. Вот скажи - это правильно? Так и должно быть?
… Идет жестокая видовая борьба. Кругом хищники - и старики попадают. Ну, если меня чуть не в бане ловят, вот вам 500 тысяч кредит, не надо никаких залогов, поручительств - я-то соображаю, сыр в мышеловке, а они? Или когда по радио теплый, нежный материнский голос говорит: доверьте нам вашу квартиру, поезжайте в замечательный пансионат, уход, - я понимаю, что никто из них не доедет до этого прекрасного жилья. Зачистка, идет большая зачистка людей…»
В начале октября в Петербурге проходил международный форум «Империя. Четыре измерения Андрея Битова», посвященный 70-летию писателя. В Доме-музее Набокова на Морской читали доклады, вспоминали, обнимались, пели песни, благодарили и благословляли; приехали Резо Габриадзе, Петр Вайль и Юз Алешковский, дежурно скандалила московская писательница: она пришла на выставку Резо, а здесь какие-то доклады, тьфу.
Вечером мы с Петром Валерьевичем на его «пятерке» едем в театр Ленсовета, на премьеру спектакля по рассказу Битова «Пенелопа».
На Московском проспекте не работает светофор, мигает желтым. Совершенно деморализованный гаишник на перекрестке зажат четырьмя потоками машин.
- Петя, у тебя, помню, книжка такая была, что-то типа «Год людоеда»…Там героический киллер Скунс ищет городского каннибала.
- Была! - подтверждает Кожевников. - Дело в том, что миром правят людоеды. У меня есть такая теория…
Стоим уже пятнадцать минут. Машины отчаянно сигналят, водители матерятся, гаишник мечется.
- Политики, олигархи, вся мировая элита - все это каннибалы. Путь наверх, желание власти над миром - это клиническое людоедство, это страсть к поеданию людей.
- И факты есть?- спрашиваю я с уважением.
- Ну, ты же понимаешь - они скрываются!
Приходит второй гаишник, в машинной массе что-то вздрагивает - и мы победительно вписываемся в поворот.
* ВОИНСТВО *
Александр Храмчихин
Блокада в сослагательном наклонении
Ленинград могло спасти только превентивное нападение на Германию
Сколько сот тысяч людей загубил Сталин в городе Ленина - точно определить уже невозможно. Формально, конечно, виновником их гибели является Гитлер. Это ясно заранее, на то и Гитлер, чтобы губить русских. Но ведь - глядя правде в глаза - и Сталин был для того же самого, и на его совести жизней ленинградцев никак не меньше. Обратимся к ближайшей исторической аналогии. От осажденного Ленинграда до Большой земли было всего 30-40 км. Это расстояние оказалось роковым. Но остров Мальта находился в блокаде с июня 1940-го до ноября 1942 г., при этом до своих (Гибралтара на западе и Александрии на востоке) было более чем по 1,5 тысячи км, зато враги (Сицилия и Ливия) находились совсем рядом. Осажденный остров представлял собой сплошной камень, поэтому прокормиться своими силами жителям было сложно. Тем не менее, с голода там люди не мерли, и даже более того - воевали и рвали немецко-итальянские морские коммуникации. Хотя, конечно, народа на Мальте было в сотни раз меньше, чем в Ленинграде, да и тепло на Средиземном море круглый год.
Вопрос «можно ли было не допустить блокады» носит сугубо риторический характер. Подобно другим часто возникающим вопросам: можно ли было не подпускать немцев к Москве на расстояние 30 км или не позволить им установить флаг на Эльбрусе. Видимо, единственным способом избежать всего этого было нанесение превентивного удара по Германии в конце апреля или в начале мая 1941 г. Поскольку этого сделано не было, дальше все развивалось по предсказуемому сценарию.
Популярная в либеральной среде мысль о том, что город следовало сдать, как минимум сомнительна. Во-первых, нет уверенности, что в оккупации ленинградцам было бы хоть немного легче, чем в блокаде. Про судьбу культурно-исторического наследия Питера вообще нечего говорить. Во-вторых, немцы получили бы порт на Балтике, высвободили бы значительную группировку для удара по Москве с севера и для блокирования Мурманской железной дороги. Тогда для нас стала бы более ясна роль союзнической помощи (по принципу «потерявши плачем»). Вообще, в 1941 году сложилась столь критическая для нас ситуация, что любое новое поражение могло оказаться решающим. Вполне вероятно, что падение Ленинграда именно таким катастрофическим фактором и стало бы.
Впрочем, город мог пасть и без сознательной капитуляции, а «естественным путем», так, как пали, например, Минск или Киев. В сентябре 1941 г. главным спасителем Ленинграда стал барон Маннергейм, который до конца дней своих, видимо, ощущал себя офицером Российской Империи. Во время «Зимней войны» финская армия продемонстрировала великолепные боевые качества. Летом 1941-го советская 23-я Армия бодро и весело бежала по Карельскому перешейку от наступавших финнов. Однако финны, дойдя до старой границы, прекратили наступление. По сути, они вообще прекратили воевать до 1944 года, игнорируя истерики Гитлера. Они не наступали между Ладожским и Онежским озерами, не пытались организовать настоящую блокаду Ленинграда. Они не пробовали перерезать вышеупомянутую Мурманскую железную дорогу, хотя стояли совсем недалеко от нее. Надо отдать должное Сталину, он оценил это: отпустил Финляндию в 44-м, а не оккупировал ее.
Еще падение города в 41-м предотвратил Балтийский флот. Советский ВМФ в ходе Великой Отечественной в целом не продемонстрировал способностей к ведению морской войны. Однако, когда немцы подошли к Питеру по суше, флот получил возможность работать по ним своей артиллерией прямо из Кронштадта и с Невы. 305-мм орудия линкоров, 180-мм пушки крейсеров и 130-миллиметровки эсминцев, а также находившиеся на суше орудия Научно-исследовательского морского артиллерийского полигона (среди них имелись даже монстры калибром 406 мм) имели убедительный успех против танковых и механизированных колонн Вермахта, которые никак не могли им ответить. Люфтваффе очень старались помочь сухопутным войскам, однако результаты их ударов оказались крайне ограниченными. Флот уцелел, город выстоял.
Есть, впрочем, и версия, согласно которой Гитлер сознательно отказался брать Ленинград. Якобы он именно хотел уморить город блокадой. Поэтому забрал у группы армий «Север» 4-ю танковую группу Гепнера, перебросив ее на московское направление в тот момент, когда она вышла к южным окраинам города на Неве. Правда, это версия немецких генералов. Возможно, Гитлер просто считал, что город теперь и так падет, его можно взять пехотой, а танки нужнее под Москвой. Не вышло.
Видимо, невозможно было и снять блокаду раньше, чем это случилось в реальности. В течение двух лет война на участке Восточного фронта от Москвы до Баренцева моря была тяжелым кошмаром для обеих сторон. Лесисто-болотистая местность не способствовала наступлениям, но очень помогала обороне. Поэтому здесь не было такого «размаха маятника» в тысячи километров, как на юге, зато жертвы были такими же колоссальными. Попытка 2-й Ударной армии весной 1942 года выйти в глубокий тыл осаждавшим Ленинград немцам закончилась полной гибелью армии в новгородских лесах и болотах. Именно там сдался немцам генерал Власов. Гитлер уверился в надежности немецкой обороны на севере и стал выдергивать отсюда войска на другие участки фронта. Благодаря этому в январе 1943 года советским войскам удалось прорубить узкий коридор между Большой землей и котлом вдоль берега Ладоги и проложить по нему временную железную дорогу. Однако полноценным прорывом блокады это не стало, пришлось ждать еще год. За это время немцы превосходно укрепились, они вообще практически в любых условиях отлично строили оборону, а тут им помогала сама природа. С другой стороны, у группы армий «Север» продолжали отнимать лучшие войска, взамен давая резервистов.
