Снова достав по гранате, оба бойца встали под окнами и, метнув в них «эфки», присели в ожидании взрыва. Почти одновременный хлопок снова выдохнул из окон клубы серой пыли и чёрного дыма. Махнув рукой Слиму, чтобы прикрывал, но не зацепил, Куница с Маслёнком двинулись в барак. Несколько коротких очередей и трёхэтажный мат — это всё, что было слышно нам, оставшимся снаружи. Через несколько минут послышался голос Маслёнка:
— Чисто! Мы выхолим!
Выйдя обратно к нам, Маслёнок нёс в руках большую охапку белых пластмассовых касок, наподобие тех, которые носят строители, и два АКМСа.
— Смотрите, что я там нашёл! — бросив каски и оружие под ноги, сказал он, — Они тут что, нефть искали?
— Очень в этом сомневаюсь… — протянул Камрад. — А Куница где?
— Ещё там… — скривившись, кивнул головой Маслёнок в сторону входа в барак, разглядывая свои руки, испачканные в крови.
Со стороны технических построек показались Мэни, Выдра, Хохол и Тагир. Лёгкой трусцой они бежали к нам, удерживая автоматы наготове и вертя головами во все стороны.
— Ворон, мы до Корвина докричаться не можем! — выпалил Тагир, подбегая. — У нас один «двести»!
— Кто? — Ворон схватился за свою радиостанцию.
— Мага… — ответил Хохол.
Безуспешно пытаясь связаться с Корвином, раздражённый Ворон спросил Тагира:
— А Папай где?
— Остался там, с телом Маги. Двоих духов мы завалили, все остальные убежали. Там за этими домиками отвал был, за которым машина стояла. На ней они и ушли.
— Борзый! Борзый! Ворону на связь! — Ворон попробовал найти замка другим путём.
— На связи! — ответила радиостанция.
— Корвин рядом?!
— Да, недалеко. Но он сейчас на связи по другому каналу, пока не может говорить!
— Когда закончит, подходите! — со злостью сказал Ворон и спрятал радиостанцию в подсумок.
Пока проходил этот разговор, несколько бойцов из группы Камрада заглянули в барак. Подошёл туда и я, понимая, что штурм, как таковой окончен, даже не начавшись. На деревянном ящике сидел Куница. Разложив на ящике полтора десятка отрезанных ушей, он ножом проделывал в каждом из них грубое отверстие и нанизывал их на кусок проволоки, делая таким образом подобие ожерелья. Кто-то из молодняка «тройки», то ли от вида запчастей в руках Куницы, то ли от запаха свежего ливера, закрыл рот ладонью и поспешно выбежал из барака, громко опустошая желудок. Разбросанные вповалку обезображенные и окровавленные тела дополняли открывшуюся картину. Заметив у двоих ближайших ко мне трупов глубоко вскрытые глотки, я спросил Куницу, кивая в их сторону:
— Что, сильно сопротивлялись?
— Да не особо… — совершенно спокойно ответил язычник с таким видом, как будто бы он зашивал дырявый носок. — Лично я вообще сомневаюсь, что они были вояками.
— А кем тогда?
— А хер их знает.
Оставив Куницу в его прострации, я вышел из барака, шлёпая по полу берцами, прилипающими к нему от разлившейся крови. Скоро здесь будет невыносимая вонь и полчища мух, от которых, как мне кажется, тут нет спасения даже зимой.
«Лишь бы у него крыша не поехала, — подумал я, выходя на воздух, — а кто это и кем были эти огрызки — плевать».
— Пойдём, — несильно толкнул меня в плечо Камрад, — вашего командующего так и не видно, а дело нужно закончить.
К этому времени к нам уже подтянулся и Папай, не особо желающий отвечать на вопросы о гибели Маги, которые сыпались на него со всех сторон. Собрав всех, Камрад стал нарезать задачу:
— Ворон, возьми Глушу и всех бойцов, выставь боевое охранение периметра. Важные места определи ты, а безопасность этих мест пусть определяет Глуша. Папай, я и Грешник идём вскрывать технички. Всем ясно?
— Я не понял, а почему ты тут командуешь? Ты кто для этого вообще такой? — возмутился Выдра.
— Мы можем вообще нихуя не делать и тупо ждать вашего замка, — с безразличием ответил Камрад, — но ты уверен, что духи не соберутся и в контратаку не полезут? У вас… Наш боец погиб, а где ваш командир?
Ответить Выдре было нечего. Необходимость закрепиться и обеспечить безопасность понимал каждый, но такое нарушение субординации не давало Выдре согласиться с очевидным. Не дожидаясь его ответа, все стали расходиться по намеченным Камрадом местам. Двигаясь к техничкам, я на ходу оценил размер воронки, оставшейся от взрыва смертника. Она впечатляла, как и возможные жертвы с нашей стороны, если бы он добежал и «аллахакбарнулся» ближе к группе. От мысли, что мне не видно никаких ошмётков или даже тапок, оставшихся от духа, моё лицо почему-то растянулось в улыбке, которую я еле сдерживал, чтобы не заржать.
Подойдя к техничкам, обшитым гофрированным оцинкованным железом, я вспоминал Магу, ушедшего вслед за своим земляком:
«Ещё минус один. Покатались пацаны на крутой тачке по сочинскому серпантину. Тёлки, кальян, зависть сородичей и сверстников, рассказы о мужестве и смелости под хорошее кабардинское вино. Да, уж… Эх… Мага… Ваха… Стоп! Каски! Белые каски! Постоянно что-то о них слышно, то по телеку, то в интернете. Они вечно какую-то чушь снимают и впаривают за реальность свои дешёвые постановки на этой территории…»
Неказистые на первый взгляд постройки оказались довольно основательными. При своих малых размерах у них был виден фундамент и приваренные по всем сторонам металлические уголки. Три постройки оказались вовсе не запертыми, но Папай осмотрел их максимально придирчиво на предмет возможного минирования. Один был забит консервами, макаронами и сухими пайками. Во втором стояли двадцатилитровые пластиковые бутыли с питьевой водой. Третий вообще оказался пустым. С замком четвёртого пришлось повозиться, так как была нужна осторожность, а не грубая сила. Пыхтя с Папаем над деликатным взломом, я не услышал, как к нам подошёл Куница, обратившийся к Камраду:
— У нас тут гости, командир. Чем помочь?
Все обернулись и увидели приближающихся Корвина, Фила, Борзого и Досю. Корвин вертел головой по сторонам и зло сверкал глазами:
— Отставить! — крикнул он. — Прекратить ломать дверь!
— Ух, ты ж, ёпт! — с сарказмом сказал Куница. — А он у вас строгий!
Подошедший Корвин сверлил взглядом Камрада:
— Кто разрешил самоуправство?! Кто тебя тут старшим назначил?!
— Ты слюни-то подбери, — как можно спокойнее ответил Камрад, — не рви глотку, пупок развяжется.
— Ты мне поговори ещё тут! Забыл, как с должности слетел?! Хочешь, чтобы тебя вообще до бойца понизили?! — не унимался Корвин.
В этот момент в замке двери что-то хрустнуло и дверь, выдавливаемая мной и Папаем наружу, с гулким звуком открылась, упираемая в заранее подставленную ногу Камрада. Не обращая никакого внимания на вопли Корвина, Папай осмотрел образованную щель со всех сторон и осторожно потянул дверь на себя. Осмотрев всё внутри вокруг двери, он сказал:
— Чисто, можно.
— Комод, ты не охуел?! — Корвин схватил Камрада за рукав горки, не давая тому войти внутрь. — Я с кем разговариваю?!
Быстрым ударом кулака сверху вниз по руке Корвина, Камрад сбил её со своего рукава и, схватив замка за грудки, с силой впечатал его в гофрированный лист обшивки, отчего раздался громкий и глухой гул.
— Слышь, ты, как там тебя… — прошипел взбешённый Камрад в лицо обалдевшему Корвину. — Ты где, пидор, ныкался всё это время, а? Объект нами захвачен, один твой боец погиб, а тебя найти и позвать никто не может.
— Я с командованием разговаривал! — хватался за стальную хватку Камрада Корвин, пытаясь разжать его руки и сохранить резко падающее достоинство.
— И много наговорил? — не сбавляя напора, снова спросил Камрад. — Людьми кто командовать и управлять должен был?
Отпустив Корвина, Камрад стоял перед ним, глядя прямо ему в глаза и, казалось, готовый в любой момент дать замку в морду.
— Запрещено вскрывать любые хранилища, — поправляя одежду, уже спокойнее выдавил Корвин, — и ещё нужно срочно передать пленных военным.
Все прыснули от смеха после последних слов. Ничего не понимающий Корвин переводил взгляд с одного бойца на другого, пока не остановился на Кунице.
