В воспоминаниях Черчилля есть интересный рассказ о том, как он представил Сталину план военной операции "Торч": "Когда я закончил свой рассказ, Сталин моментально оценил стратегические достоинства операции и перечислил четыре основных довода в её пользу. Его замечательное заявление произвело на меня глубокое впечатление. Оно показало, что русский диктатор быстро и полностью овладел проблемой, которая до этого была новой для него. Очень немногие из живущих людей смогли бы в несколько минут понять соображения, над которыми мы так настойчиво бились на протяжении ряда месяцев. Он всё это оценил молниеносно".
Это и есть дар Божий. А халява действительно наказуема. И мы скоро воочию увидим это на судьбе одного подполковника и его друга — дворника ленинградского кинотеатра. Но пока продолжим поучительную экскурсию.
Вот два имени, две судьбы. Михаил Иванович Потапов участвовал в Гражданской войне. В 1926-м вступил в партию. Великую Отечественную войну начал командующим 5-й армией Юго-Западного фронта. Армия принимала участие в приграничных сражениях и в Киевской оборонительной операции, в ходе которых понесла тяжелые потери. Сам командующий тогда же, в сентябре 41-го, был тяжело ранен и попал в плен. Все годы в плену держался мужественно и достойно. В апреле 1945-го был освобождён. Естественно, прошёл тщательную проверку, после которой с 1947 года продолжал службу в Красной Армии, занимая в ней весьма высокие должности вплоть до первого заместителя командующего Одесским военным округом (1958-1965). За это время Потопов был повышен в звании до генерал-полковника (1961) и награждён двумя орденами Ленина, тремя орденами Красного Знамени и орденом Красной Звезды. Умер Михаил Иванович в 1965 году.
Всё это хорошо известно. Но вдруг несколько лет тому назад раздался пронзительный визг одного правдолюба: Потапов — предатель! Он только и мечтал, как перейти к немцам. Бросил командование вверенных ему войск и сдался в плен... Командующий фронтом Кирпонос, тоже мечтавший перейти к немцам, погиб, а Потапову повезло — сдался-таки!
Я спрашиваю этого Ивана Ивановича: "Вы не отрицаете, что Потапов был тяжело ранен?" Он не отрицает. Я спрашиваю: "Вы понимаете разницу между словами "сдаться в плен" и "попасть в плен", "оказаться в плену". Говорит, что понимает. Я спрашиваю: "Так если Потапов был тяжело ранен, значит, он невольно попал в плен. С чего же вы взяли, что он предатель? Ведь его сразу после плена, когда были и свидетели и документы под рукой, проверяли и "СМЕРШ" и НКВД, притом проверяли года два и ничего компрометирующего не оказалось, коли генерал вернулся в том же звании с теми же наградами в ряды армии и успешно продолжал службу, и опять получал высокие награды. Неужели спустя семьдесят лет вы в своей проницательности, усердии и правдолюбии превзошли две помянутые выше организации? Ведь они профессионалы своего дела, а вы — энтузиаст-любитель. Откуда у вас такая страсть выискивать предателей даже среди тяжело раненых, погибших и умерших полвека тому назад?".
В ответ мне слышится:
— Ха! Ха! Ха!.. "СМЕРШ"... Давайте оценим, что говорил Потапов в плену немцам по протоколу допроса другого генерала — Лукина (Там же).
Я не выдерживаю:
— Ха! Ха! Ха!.. Иван Иванович, вы считаете, что по словам и поступкам одного человека всегда можно оценить поведение другого, если они одной профессии??
— Конечно. Они же оба генералы...
— Но вот вы и, допустим, Радзиховский — оба журналисты. Могу я по словам и поступкам оного судить о вашем поведении?
— Ну, знаете...
— Ах, нет?! Странно...
Но обратимсЯ к "протоколу допроса военнопленного генерал-лейтенанта Красной Армии М.Ф.Лукина 14 декабря 1941 г.". Этот "протокол" И.И. публиковал в газете, которую редактировал, не один раз. Но, во-первых, откуда взят сей "протокол"? Каков его источник? "Хрестоматия по отечественной истории 1914-1945 годов под редакцией А.Ф.Киселёва и Э.М.Шагина. Москва. 1996". Это не источник, а публикация. В хрестоматию неведомые Киселёв и Шагин могли насовать что угодно. Но откуда текст попал в эту хрестоматию? Неизвестно. В каком издательстве вышла хрестоматия? Неизвестно. На каких страницах напечатан "протокол"? Даже это неизвестно и не интересует разоблачителя, ему лишь бы слепить ещё одного предателя. А вы говорите, "загадка 37-го года"...
Он же знает, как много сейчас появляется нелепых, конъюнктурных, безграмотных, антисоветских публикаций. Вот вам не хрестоматия, которая только желательна, но вовсе не обязательна для чтения, а официальный, утвержденный Министерством просвещения учебник "Новейшая история зарубежных стран 1914-1997 годов" А.А.Кредера. И какое возмущение вызвал этот "учебник" в обществе! Гневно писал о нем и сам И.И. Но вдруг...
Перед заголовком "протокола" его публикатор пишет, что Лукин, как Потапов, "бросил командование вверенными ему войсками и сдался немцам в плен в октябре 1941 года". Бросил и сдался... А после заголовка, буквально через несколько строк читаем: "В октябре 1941 года Лукин был тяжело ранен и захвачен немцами в плен". И в преамбуле "протокола" дважды сказано: "был тяжело ранен" и "взят в немецкий плен". Как же это понимать? Если человек тяжело ранен, разве можно его обвинять в том, что он "бросил и сдался"? А преамбула, естественно, должна быть написана тем, кто вел "допрос", — немцем, и потому совершенно неправдоподобно выглядят уже первые слова "протокола": "взят в немецкий(!) плен". Зачем "немецкий"?
А где происходил "допрос" — надо полагать, в каком-то лагере военнопленных? Неизвестно. Сказано почему-то очень неопределенно: "на оккупированной германскими войсками территории СССР". Она была тогда весьма обширна.
Далее совершенно очевидно, что это вовсе не допрос, который должен состоять из вопросов и ответов, а пространное многословное заявление. В протоколах обязательно указывается, кто вел допрос, но здесь не назван тот, перед кем было сделано это заявление. Почему? Не трудно догадаться: назвав конкретное имя, легко попасть впросак.
И тут начинается самое характерное: "допрашивающий" не задаёт никаких вопросов военного характера, он практически неосязаем, а "генерал" безо всякого побуждения и нажима вываливает кучу совершенно несуразных измышлений и военного и невоенного характера. Например, уверяет собеседника (вернее, слушателя — того, кто молча и терпеливо внимает его трёпу), что средний заработок советского рабочего — 300-500 рублей в месяц. И сразу видно, что фальшивку слепил человек довольно молодой или невежественный, не знающий нашей довоенной жизни или забывший её. В ту пору названные суммы денег были огромны, и редкие рабочие их получали. Во время войны возникли вполне объяснимые финансовые несообразности, но после денежной реформы 1947 года зарплаты и цены стали примерно такие же, что и до войны. И в конце 40-х годов рабочие и служащие, получавшие 300-400 рублей в месяц, составляли менее 0,5% их общей численности (С.Кара-Мурза и др. Куда идёт Россия. М., 2010. С.100).
А "генерал" выдаёт ещё и такую "государственную тайну": "Колхозник в Сибири получает 4 кг хлеба в день". Что за чушь! Каждый день по четыре килограмма? Человек просто не знает, как, в каком порядке, не говорю уж о размере, оплачивалась работа в колхозах.
Не менее увлекательно то, что "генерал Лукин" говорит о делах военных. Приступая к ним, заявляет: "Один мой друг сказал мне..." Слушатель-немец, дабы прикинуть меру достоверности сведений, полученных от "друга", тут должен бы тотчас спросить, что за друг, кто он, где работал, когда говорил, но слушателя это не интересует, он продолжал внимать молча.
И что же сказал таинственный и всезнающий "друг"? Оказывается, в СССР "ежедневно строятся 60 танков, позднее их число будет доведено до 80". На самом деле во второй половине 1941 года, о которой вел речь лже-Лукин, мы выпускали ежедневно лишь 13 танков (Энц. ВОВ, с.705). Наши достижения тут были ещё впереди. Только к концу 1942 года мы стали выпускать ежедневно больше 60 танков.
Что ещё поведал загадочный "друг" генерала? "Строятся около 20 самолётов в сутки". На самом деле — 27 (там же, с.35).
Что ж получается? Сообщая немцу неизвестно как полученные "сведения", скорее всего, взятые с потолка, "генерал" в одном случае преувеличивал реальные данные, в другом — преуменьшал, т.е. явно дезинформировал врага. Какой же он изменник? Так поступают в плену только истинные патриоты. И он продолжал травить баланду: "Начиная с сентября этого года восточнее Волги формируется 150 дивизий". Осветил все проблемы, какие только можно: "На фронт начинают поступать новые реактивно-пусковые установки, их появится очень много. Вы должны обратить на них внимание... Артиллерии и пистолетов-пулемётов будет не много, СССР помогают Англия и США, нефтяных запасов не так много, если вермахт дойдёт до Кавказа, их будет ещё меньше..." И тут опять много странного. Если перед безымянным немцем сидел такой словоохотливый эрудит, почему же сей фриц не поинтересовался, сколько это хотя бы приблизительно — "много", "не много" и "не так много"? С другой стороны, почему не сказал: "Заткнитесь! Мы и без тебя знаем, что Англия и США помогают. Соображаем и то, что без Кавказа у русских нефти будет меньше". Между прочим, тогда США помогали и Германии.
