Весьма красноречивый пример тому деятельность на посту главного редактора «Независимой газеты» госпожи Кошкаревой.
Татьяна Петровна была типичным информационным спойлером. В ее истинные задачи входило создавать посредством «НГ» видимость оппозиционной газеты федерального уровня, забивая внесистемную антипутинскую риторику, скажем, «Новой газеты».
Поначалу так и было. Но потом…
«Независимая газета» при Татьяне Петровне Кошкаревой превратилась в самый настоящий антикремлевский рупор, вещавший громче и яростнее всех оппозиционных газет вместе взятых, недаром же продолжала принадлежать врагу путинского режима — Березовскому. (Вот, кстати, где был Сурков, позволяя беглому олигарху владеть прессой в России?)
«Независимая газета» рвала и метала, не оставляя камня на камне от кровавого чекистского режима. Благо «крыша» в лице самого Суркова позволяла писать, что захочется. Табу было лишь на персоне самого Суркова, о котором «НГ» той поры писала неизменно в почтительных и сочувственных тонах.
В конце концов, до кое-кого в Кремле дошло, что протеже Суркова — Кошкарева ненавидит Путина и его команду искренне и от души. «Независимую» велели срочно выкупить у Березовского. А Кошкарева спустя срок перестала быть ее главным редактором.
Все описанное выше, упаси бог, никакая не случайность. Сурков отлично знал Кошкареву еще по работе в «березовом» ОРТ. И даже раньше. А как-то, будучи уже в Кремле, в «Известиях» поздравил ее с сорокалетием. Вы часто видели публичные поздравления Суркова? То-то и оно…
Тем более что и сегодня Татьяна Петровна Владиславом Юрьевичем не забыта. Обретается где-то в недрах медиапроектов «Газпрома». Или возле них. То есть получается, оттоптавшись на Путине, приблизилась к кремлевскому углеродному корыту.
(Не исключено, кстати, что информационные накаты на Лужкова и Пугачеву — дело рук Кошкаревой. Уж больно почерк похож.)
Вот и скажите мне: в чем сила? Вернее, у кого. У Прохорова? У Медведева? У Путина? Бросьте… Сила не у директоров театров, а у кукловодов… извиняюсь, режиссеров.
— …Собирается часть фракции на встречу с президентом или с премьером, — рассказывал мне депутат-коммунист Валентин Чикин. — Сурков всегда присутствует.
…Чтоб все было тип-топ. Чтоб текст не забыли. И роли не перепутали.
Глава IV
ТАК ГОВОРИЛ СУРКОВ
В политической тусовке и вокруг нее утвердилось мнение, что Владислав Сурков — идеолог власти, прекрасный оратор и фундаментальный мыслитель. Говорится об этом не с усмешкой или, напротив, от чиновничьего положенного холуйства.
Именно что всерьез.
Причем людьми разными. И даже, на первый взгляд, не заинтересованными в нашем герое. И вот на тебе, легко разбрасываются такими определениями, как милостыню подают.
Лично мне этот феномен не менее интересен, чем желание понять: а впрямь Владислав Сурков едва ли не гений? Ужель политический теоретик под стать Марксу и ритор, которому позавидует сам Аристотель?
Нет-нет, без шуток. Неужели в российской политике появился настоящий политический классик?
Поощрение Ивана Ильина
Однажды у меня состоялся весьма показательный диалог с известным деятелем оппозиции, уже знакомой нам Ириной Хакамадой, которую я спросил, а не слишком ли ретиво Владислав Сурков выполняет свои служебные обязанности.
— Сурков — это идеолог, который нанят властью для того чтобы формировать внутреннюю политику, — ответила Ирина Мицуовна. — А ретивый он или не ретивый — это нюансы, которые никого не волнуют. Народ бьет по площадям, поэтому и надо критиковать того, кто несет ответственность, того, кто нанял. Суркова наняли и сказали: «Будешь делать вот это!» И он это делает гениально.
Если его наймет другой… Ну, к примеру, я стану президентом и скажу: «Сурков, раз ты такой профессионал, ну-ка сделай мне либеральный парламент. Исправь все обратно. Сделай так, чтобы там была конкуренция. Были наконец честные выборы. Организуй весь этот процесс…» И, уверяю вас, он прекрасно, точно так же гениально его организует. Он наемный профессионал…
— Но это подразумевает, что у Владислава Юрьевича нет никаких собственных политических убеждений! — искренне изумился я противоречивой логике Ирины Мицуовны.
— Может, они и есть, но у людей, которые долго работают во власти, вырабатывается некая внутренняя защита против своих настроений. И эти настроения они реализуют в стихах, в спектаклях, в поддержке каких-то писателей или каких-то фильмов. А в остальное время они на работе.
Про стихи и спектакли Суркова, а также про писателей при нем, которых он поддерживает, используя свое служебное положение, мы уже поговорили более чем достаточно. А пока ответьте-ка мне: вы уловили хоть какую-то логику в рассуждениях госпожи Хакамады о миссии и роли Суркова в современных политических процессах?
Я, например, ничего не понял.
…А настаивать дальше не мог. Ирина Мицуовна, как и многие на вид лихие политики-трибуны, когда речь зашла о Суркове, стала с каждым словом замыкаться и уходить в себя. И, мне кажется, даже слегка обиделась на меня за то, что я вынудил ее сделать такие нелестные признания о Владиславе Юрьевиче. А ведь формально от него не зависит! Но страх перед Сурковым у подавляющего большинства политиков;: как мы помним — на уровне спинного мозга.
Впрочем, обратимся к сути проблемы.
Прежде всего, кто такие идеологи и можно ли их нанимать для формирования внутренней политики?
Согласно толковому словарю Д.Н. Ушакова, идеолог — это «представитель и защитник какой-нибудь идеологии, руководитель какого-нибудь идеологического направления».
Представитель и защитник!
А как, скажите на милость, представителя и защитника конкретной идеологии можно нанимать: для формирования внутренней политики? А если:; коловращения этой политики не будут отвечать его идеологии? Тут уходом в «Полуострова», боюсь, не обойдешься.
Мог ли, например, блестящий идеолог Гитлер быть нанят Сталиным для проведения коллективизации, индустриализации и вообще для текущей внутренней политики СССР? (Тоже ведь, как и наш герой, был поэтом, художником.)
Согласно логике Хакамады, мог.
Если же имеется в виду, что Сурков — уже состоявшийся представитель и защитник каких-то политических идей (вот только каких?), а власть, обнаружив его политический гений, действительно лишь наняла его как идейного соратника, то и это объяснение не выдерживает никакой критики.
Ибо сама же госпожа Хакамада его опровергает, утверждая, что, случись ей стать президентом, она наймет «идеолога» Суркова, чтобы он выкорчевал из политической реальности корни тех идей, которые он же и сажал для прежней власти. «И, уверяю вас, он прекрасно, точно так же гениально его организует», — заверяет Ирина Мицуовна.
То, что именно так и было бы, я, к слову, ничуть не сомневаюсь.
Правда, тогда получается, что Сурков либо станет предателем и собственных убеждений, и своих прежних идеологических соратников, либо это будет означать, что никаким идеологом Владислав Юрьевич отродясь не был. А затасканное со времен позднего СССР словечко прилипло к нему походя, как банный лист, и муссировалось падкими на всякую псевдонаучную терминологию людьми.
Между тем, как мы уже выяснили, идеолог не может быть наемным профессионалом, готовым менять идеи, как шагреневую кожу. Не хочется пафоса, но напомню: за убеждения (а идеология — это именно что убеждения) люди шли и на костер, и на расстрел, и на каторгу.
Вы можете себе представить Суркова, поднимающего под пули в атаку полки со знаменем, на котором написано: «За родину! За суверенную демократию!»
Правильно, не можете!
И я не могу. В том числе и потому, что словосочетание «суверенная демократия» никакой идеологемой, вопреки утверждениям придворных политологов, конечно, не является. Тем более что идеологема — это «один из тезисов какой-либо идеологии» [21], «один из элементов идеологии» [22], но не сама идеология.
